|
| К свежему номеру |
Деньги и Люди Кого будут раскулачивать?
Владимир БУЕВ, вице-президент Национального института системных исследований проблем предпринимательства (НИСИПП) Мы вступаем в период если еще не нестабильности, то экономической непредсказуемости: либо будет, либо нет; то ли пациент жив, то ли мертв. Текущий год для России будет отмечен либо крайне низким («низэньким-низэньким») экономическим ростом (никак не 5–6 %, как хотелось бы высшему руководству страны), либо стагнацией и даже падением. В конце концов ни вечного двигателя, ни вечного экономического роста пока никто изобрести не сумел. Экономическая конъюнктура и государственная регуляторика меняются, ничто под луной не вечно. Экономическую цикличность мы видим воочию при собственной жизни: циклы Китчина – через каждые 2–3 года, циклы Жюгляра – намного реже, а вот волну Кондратьева за всю жизнь вообще всего один раз (если не супердолгожитель). Это объективный процесс: подъем сменяется стагнацией (стабилизацией), а потом спадом, а потом опять подъемом.
В кризисных ситуациях государство, «выстраивая» ту или иную регуляторику и фискальную политику, ведет себя по-разному. В древние времена при необходимости укрепить свою финансовую базу оно обращало свои голодные взоры на «богатеньких Буратино», включая даже те социальные и экономические группы (интересов), которые в спокойные и тучные годы всегда активно поддерживало материально (взамен требуя преимущественно духовной близости и правильное «позиционирование» в народных массах). Кризисные годы в эпоху Античности и в Средние века наступали обычно в период войн – не хватало денег для найма солдат. А «раскулаченными» часто оказывались привилегированные группы религиозных деятелей, больше других обросшие «жирком».
Оставляя за скобками «конфискации» и «изъятия» в тех случаях, когда в государствах полностью менялась идеологическая и/или религиозная системы, когда прежняя в принципе «сбрасывалась с корабля современности» (в этом случае забрать все имущество у прежнего «духовного института» было само собой разумеющимся). Вытащим из истории пару «кейсов».
В 613 году, когда персидский полководец Сарвар завоевал Дамаск и осадил Иерусалим, византийский базилевс Ираклий, испытывая острую нужду в деньгах для формирования наемного войска, залез в церковную казну (впрочем, тогда святой город удержать все равно не удалось). Император озаботился экономией церковных «закромов» и установил ограничения на число духовенства даже в храме святой Софии (главном святилище империи ромеев). В 622 году Ираклий, по свидетельству Феофана, «находясь в крайней нужде», вновь «позаимствовал денежные средства из церквей и монастырей, из Великой церкви приказал отобрать паникадила и другие церковные сосуды и начеканил из них золотой и мелкой разменной монеты». В принципе церковь не препятствовала «изъятиям». Патриарх Сергий «благословил» передачу драгоценностей св. Софии на персидскую войну, «примеру Великой церкви последовали столичные и провинциальные епископские храмы, пожертвования коих позволили правительству» залатать финансовую брешь и удовлетворить «потребности предстоящей войны». В конечном итоге война окончилась блистательной победой Византии, падением и насильственной смертью шахиншаха Хосроя (последнего значимого представителя Сасанидской династии).
Наш «великий и ужасный» Петр I, как известно, в период войны со Швецией был еще менее деликатным с церковью и ее имуществом. В частности, после поражения под Нарвой по приказу царя для отливки новых орудий в казну были изъято множество церковных колоколов, из которых было отлито 100 больших и 143 малых пушек, 12 мортир и 13 гаубиц. Швеция в конечном итоге, как всем известно, тоже была повержена.
«Кейсы» наводят на «мутную» мысль, что чем богаче были «религиозные институты» в старину и чем менее власть предержащие боялись их «раскулачивать» в периоды кризисов и войн, тем значимей получался эффект (вот только не экономический и социальный, а геополитический и территориальный). Однако, если покопаться в анналах истории, наверняка отыщется множество «кейсов», опровергающих эту «мутную» мысль и доказывающих другую, не менее «мутную».
…Приближающаяся неприятная фаза экономического цикла вряд ли сподвигнет российские власти обратить свои голодные взоры на церковь и иные «традиционные религии», имеющие в спокойные и тучные годы колоссальные налоговые преференции (статья 381 НК, например, освобождает церковь от налога на имущество, статья 395 – от земельного налога; есть свои «особенности» в налогообложении прибыли и добавленной стоимости, которые фактически тоже сводятся к возможности эти налоги не платить). Обществу практически неизвестны реальные валовые доходы, накопленное богатство и активы религиозных институтов, хотя понятно, что они очень немалые. Очевидно, что «традиционные религии» не станут объектами изъятия всевозможных (прежде всего «фискально-налоговых») «рент» со стороны государства – это как сильная «защищенная статья» федерального бюджета, которую лучше не трогать.
Такими объектами (посягательств) в первую очередь станут «слабые». Сокращать даже неэффективные госрасходы никто не жаждет, равно как и отказываться от коррупционных рент. В конце марта с. г. мне довелось побывать на мероприятии «Ведомостей», где государственно-экономическая управленческая элита в лице заместителей разных ведомств публично «юморила» о том, как государство «ведет бизнес»: «Если нужно построить один объект за цену Х (икс), то правительство построит два объекта ценой 2Х каждый», «Серьезный инвестпроект начинается от 1 трлн рублей, такие ценники от госкомпаний мы в Минфине часто видим», «Один трамплин стоимостью 1 млрд рублей строят за 8 млрд…».
А «слабым», с кого можно будет в очередной раз снять «ренту», опять может оказаться малый и средний бизнес (но, что еще страшнее – так называемые «газели», именно в этом «феномене» большое число экспертов видит источник возможного экономического роста). Напомним, что после долгого молчания президент заговорил-таки о проблеме повышения фиксированных социальных взносов для ИПшников. Однако никакой однозначности причин, почему закрывается бизнес, в его словах не прозвучало: «может быть, так», как говорит ФНС (закрылись в основном те, кто деятельность не вел), а «может – не совсем», «вопрос ждет своего кропотливого исследователя». Следом появляется сюжет, который иначе как комичным не назовешь. Как раз поспевает выползти на свет официальный отзыв правительства Медведева на законопроект, внесенный в Госдуму законодательным собранием Оренбургской области и предлагавший двухлетний льготный период для ИП по социальным взносам. Отзыв отрицательный: мол, бюджет потеряет 47,5 млрд рублей, а взять их больше негде. Ответ, данный одному (маловажному) Чемберлену, оказался ответом другому (самому главному) Чемберлену. И если бы существовал просто первый случай, никто не обратил бы на него внимания (мало ли кому председатель правительства отказывает), но вот «второй» может восприняться и как вызов…
Все равно же придется придумывать, с кого взять этот клок шерсти (а потом и множество клочьев), если по средствам государство жить не желает: в холода ведь может показаться, что и лучина согреет…
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
