|
| К свежему номеру |
Гоголь как антисоветчик
Юрий ЧЕРНЫШОВ Юбилейная дата – 200-летие со дня рождения Н. Гоголя – напомнила мне эпизод из советских времен тридцатилетней давности, когда Гоголь попал в антисоветчики. Тогда сложилось в Советском Союзе странное, на взгляд сегодняшнего человека, положение. Ежедневная пропаганда твердила о все больших успехах и достижениях «развитого социализма», якобы построенного в СССР, а купить что-либо в магазинах простому работающему человеку становилось все труднее. Если кое-что и появлялось в открытой продаже, что-то «выкидывали», как тогда говорили, то мгновенно выстраивалась громадная очередь, и… кто не успел – тот опоздал. Дефицитом в годы «развитого социализма» стало все. Талоны на продовольственные и хозяйственные товары тогда еще не были введены, но все к тому шло. По всей стране был введен единый «рыбный день». В этот день мясных блюд в системе общепита не было. В то же самое время удивительным образом холодильники людей не пустовали. Просто они пополнялись иным способом. Либо «челночным», либо, если использовать лексикон тех времен, «по блату». Только челноки ездили не в Турцию за дубленками и куртками, а в Москву за «барахлом», парфюмерией, косметикой, обыкновенными ртутными градусниками, а также за мясом, колбасой, сыром, маслом, чаем, шоколадными конфетами, тушенкой, сгущенкой, апельсинами, хорошим вином и другими продуктами, в то время отнесенными в разряд «деликатесных».
«Блат» был тоже нескольких разновидностей. Кроме обычного знакомства с продавцами или директорами баз снабжения (хорошо знакомыми по миниатюре Райкина «белый верх – черный низ есть?»), главным видом «блатного» обеспечения становились партийные спецраспределители. Именно через них, в соответствии с партийно-хозяйственной иерархией, шло снабжение «особо доверенной» категории граждан. Партийно-коммунистическое распределение становилось главным символом несправедливости «развитого социализма». Коррупция стала повсеместной. В научных журналах появился термин «распределители», относящийся к людям, обеспечивающим «блатных», и даже появились подпольные работы, прямо ставящие вопрос о появлении в СССР нового общественно-политического класса эксплуататоров – класса «распределителей», с выводами об «обострении классовой борьбы» и вытекающими отсюда последствиями. Автор также отдал дань этого рода исследованиям и публикациям.
При той сложившейся системе распределения существовала обязательная и действительно развитая система пропаганды достижений «развитого социализма под руководством ведущей и направляющей силы – КПСС». Еженедельно на всех предприятиях и учреждениях, кроме «рыбных дней», проходили так называемые политдни, на которых все работающее население страны выслушивало доклады агитаторов и пропагандистов, расписывающих очередные успехи и достижения страны. А поскольку толковых лекторов и докладчиков среди членов КПСС не хватало, то в качестве таковых привлекались и беспартийные инженерно-технические работники. Для них организовывались политучеба и соответствующий инструктаж. Пропаганда и реальность расходились все больше и больше, а лекторам и докладчикам, таким же страдальцам, как и слушатели, приходилось отвечать на едкие вопросы аудитории. От всей этой политдури просто тошнило. Политинформации все чаще превращались в антиагитацию, или, по терминологии функционеров КПСС, – в антисоветскую агитацию. За содержанием политинформаций был установлен усиленный контроль. На выступлениях лекторов, пользующихся успехом, присутствовали один, а то и два члена парткома, которые записывали высказывания, вызывающие сомнения в их соответствии материалам съездов КПСС и другим руководящим указаниям, с последующей проработкой «отклонистов». Естественной реакцией на такого рода цензуру становилось использование «эзопового языка». И, однажды, готовясь к политинформации, посвященной какому-то очередному Пленуму ЦК КПСС, на котором рассматривался вопрос о возрастающем дефиците (и там уже понимали, что «жареный петух» вот-вот клюнет), и предвидя вопрос типа «и куда же они там, в ЦК, смотрят?» я решил воспользоваться «Мертвыми душами» Гоголя, последней главой его незаконченной второй части. Согласитесь, не многие дочитали до конца эту поэму, на что и был сделан расчет. На политинформации вопрос действительно прозвучал, и тогда, сославшись на классика русской литературы, я просто зачитал его последние в изданной книге «Мертвые души» строки. Вот эти (прошу прощения за длинную выдержку – она того стоит):
«Дело в том, что пришло нам спасать нашу землю; что гибнет уже земля наша не от нашествия двадцати иноплеменных языков, а от нас самих; что уже мимо законного правления образовалось другое правление, гораздо сильнейшее всякого законного (выделено мной – Автор). Установились свои условия; все оценено, и цены даже приведены во всеобщую известность. И никакой правитель, хоть бы он был мудрее всех законодателей и правителей, не в силах поправить зла, как ни ограничивай он в действиях дурных чиновников приставлением в надзиратели других чиновников. Все будет безуспешно, покуда не почувствовал из нас всяк, что он ... должен восстать против неправды… Я обращаюсь к тем из вас, кто имеет понятье какое-нибудь о том, что такое благородство мыслей. Я призываю вспомнить долг, который на всяком месте предстоит человеку».
Для убедительности я показал всем книгу «Мертвые души». Эффект был замечательный. Правда, была и «проработка» за «антисоветчину». Хотя не лично меня, а начальника лаборатории, где я работал. Но назвать в открытую Гоголя антисоветчиком никто из руководства коммунистов не решился.
Сегодня, тридцать лет спустя, глядя на происходящее в обществе, я думаю, что доведись мне сегодня выступать с чем-то наподобие политинформации тех лет, я снова взял бы «Мертвые души» Гоголя, его вторую неоконченную часть, и прочитал бы, как и тогда, эти же строки: «уже мимо законного правления образовалось другое правление, гораздо сильнейшее всякого законного. Установились свои условия; все оценено, и цены даже приведены во всеобщую известность…». И далее – по тексту, слово в слово, как и тридцать лет назад.
Поистине, есть рукописи, которые не горят, которые – вечны. Как, видимо, вечны безобразия и их причины на российской земле.
Весь номер на одной странице
|
В редакцию ИА «Взгляд-инфо» обратился житель Саратова Валерий Саенко. 20 марта, во время массовой атаки БПЛА на регион, сгорел его дом на Соколовой горе. 
МСУ переходит в полное подчинение государству, вопреки интересам граждан и принципам Конституции. Подписанный Президентом Владимиром Путиным ФЗ РФ «Об общих принципах организации МСУ в единой системе публичной власти» стал крупнейшим за постсоветское время шагом по уничтожению института МСУ. 
Головное агентство «Голоса Америки» и «Радио Свобода» – USAGM – приостановило финансирование своих медиа из-за указа Трампа о сокращениях в правительстве. В феврале к закрытию этих радиостанций призывал Маск, заявивший, что их никто больше не слушает. 
На минувшей неделе Госдума в третьем чтении приняла закон о реформе местного самоуправления. Он предусматривает обновленную модель организации и деятельности органов МСУ, уточняет их полномочия и компетенцию. 
Сегодня подписчики ИА «Взгляд-Инфо» выбрали лучшего главу Энгельсского района, которым по итогам голосования стал Михаил Лысенко. Получается, что любые разговоры о заслугах руководителей с мнимыми достижениями не перебьют реальной людской признательности. 
В Саратове с интервалом в неделю тридцать пять лет назад прошло три многолюдных февральских митинга с числом участников в 10-15 тысяч..! В то же время митинги в соседнем Волгограде собирали до 40 тысяч, не говоря о столичных – с миллионом участников! 
В Саратовском Правозащитном Центре «Солидарность», что на улице Московской, 92, сейчас отмечали бы 31-ю годовщину его общественно-значимой деятельности. Все эти годы, возглавляемая А.Д. Никитиным некоммерческая организация была структурой гражданского участия для тысяч горожан и жителей области. 
О Владимире Высоцком, с конца 80-х написано и сказано больше, чем о любом другом русском литераторе. Он абсолютный лидер в жанре воспоминаний, где «друзья Володи» составляют отдельный отряд мемуаристов. При всем этом не вполне понятно, каково место Высоцкого в словесности: высокая поэзия или масскульт? 
