|
| К свежему номеру |
Уроки христовых угодников
Юрий ЧЕРНЫШОВ Агиология – слово непривычное, слово, которое отыщется не в каждом словаре. Она обозначает направление, изучающее явление святости, и основывается на агиографии, разновидности церковной литературы, содержащей описание жизни церковных деятелей («жития святых»). Буквально агиология означает «Слово о святых». Недавно вышедшая в издательстве Никольского кафедрального Собора г. Камышина книга саратовского агиолога Алексея Руфимского с непривычно несуетным названием: «Схиигуменья Мария и «Пустынная Церковь» священномученика Николая (Парфенова) епископа Аткарского», является таким «словом». Эта книга (презентация ее прошла 19 мая в музее имени А. Н. Радищева) – агиологическое исследование, являющее собой, как сказано в кратком представлении, «Расширенный доклад, прочитанный на научно-практической конференции, прошедшей по благословению митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия, «Церковная жизнь XX века. Протоиерей Александр Мень и его духовные наставники», 9–11 сентября 2006 года».
Как можно судить по представлению и аннотации, исследование посвящено малоизученному периоду истории Русской православной церкви 20–40-х годов прошедшего века, судьбам двух малоизвестных исповедников этого времени: юродивого епископа Николая (Парфенова) и схиигумении Марии, создавшей и сохранившей подпольный монастырь в г. Сергиевом Посаде. Особое внимание уделяется духовной связи православных христиан Саратова и Троицко-Сергиевой лавры после ее закрытия. Издание чрезвычайно богато иллюстрировано фотоархивными материалами, некоторые из которых публикуются впервые. В том же несуетном стиле, в котором представлено исследование, построено и все повествование.
А потому легко впасть в ошибку, усмотрев в книге нечто вроде пособия для начинающих православных семинаристов. Книга же адресована широкому кругу читателей, но особенно полезной она может быть историкам и краеведам Саратова, а также приверженцам инославия и даже атеистам.
Тексту автора предпосланы предисловия, своеобразные напутствия митрополита Волгоградского и Камышинского Германа, протоиерея Владимира Архипова и хорошо известного саратовцам в качестве барда и телеведущего иерея Александра Мурылева, секретаря Саратовского епархиального управления с 1991 по 1993 гг., ныне клирика Никольской кладбищенской церкви г. Саратова.
Эти напутствия, будто краткие очерки, дают не только представления о книге, но и интересны сами по себе. Интересны как своеобразные манифесты одной из духовных ветвей современного православия, сохраняющей важнейшую черту того слоя православной церкви, – «духовных угодников», – о котором идет речь в книге А. Руфимского. Этой чертой, говоря словами В. Архипова, «является то, что, находясь в гуще народа, они никогда не шли на поводу его языческих, суеверных традиций и дедовских преданий. Такая устойчивость против человекоугодничества на потребу народа в ущерб христианству всегда остается актуальным и очень трудным делом для церкви».
Сказанное стоит того, чтобы над его смыслом очень и очень призадуматься. Отмечает В. Архипов и такие свойства «плеяды христовых угодников», как, во-первых, «прежде всего, признание и уважение свободы человеческой личности, терпеливое принятие свободы человека в выборе своего пути и поэтому недопустимость навязывания веры в Бога, духовности, крещения, превращения христианства в идеологию и кампании по всенародному «оправославлению» (выделено мной – Ю. Ч.) и вытекающее из этого второе – «видение своего долга по отношению к Богу, Церкви людям – в необходимом и неустанном просвещении тех, кто ищет смысл жизни и избирает путь к Богу». Этими качествами обладал, отмечает Архипов, в первую очередь Александр Мень. Нет необходимости убеждать, насколько эти свойства важны в наше время, когда повсеместно и ежедневно наблюдается совершенно обратное.
Александр Мень становится «третьим» главным персонажем повествования Руфимского. Его имя не случайно стало собирательным, именем, объединившим современный «слой христовых угодников». И это вывело книгу за рамки строгой агиологии, обозначило глубину внутрирелигиозной борьбы, выплескивающейся и в общественную жизнь. Для людей, не вникающих в тонкости духовных разногласий в РПЦ, для людей невоцерковленных, может оказаться неясным, о чем собственно идет речь и какое отношение сказанное имеет собственно к персонажам агиологического исследования. Александр Мень – фигура весьма спорная для православия и неприемлемая для его ортодоксальной, консервативной части – олицетворял собой модернизаторское крыло РПЦ. К ортодоксальной части можно отнести скандально известного епископа Анадырского и Чукотского Деомида.
Видимо, следует напомнить, что отец Александр Мень стал жертвой злобной расправы, – он был убит топором в 1990 году, – как считается, за проповедь открытого христианства – открытого миру, готового к диалогу с любой конфессией, любой религией, любым человеком. Его слова: «Опасен не атеизм – опасно язычество в православной обертке» актуальны и сегодня, как никогда. Они указывают, возможно, и на мотив злодейства. За два дня до своей трагической гибели в интервью испанской журналистке Пилар Бонет отец Александр произнес суровые слова: «Произошло соединение русского фашизма с русским клерикализмом и ностальгией церковной… Конечно, не все так ориентированы. Но это не малый процент… Куда ни сунешься, с кем ни поговоришь, – этот монархист, этот антисемит, этот антиэкуменист и так далее…».
Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II сказал о Мене: «Отец Александр был талантливым проповедником Слова Божия, добрым пастырем Церкви, он обладал щедрою душою и преданным Господу сердцем. Убийцы сотворили свое черное дело в момент, когда он смог бы еще так много сделать для духовного просвещения и окормления чад Церкви. Не все его суждения разделялись православными богословами, но ни одно из них не противоречило сути Священного Писания. Где как раз и подчеркивается, что надлежит быть разномыслиям между вами, дабы выявились искуснейшие».
Но «не малый процент» не простил Меню его духовной проницательности.
Сама РПЦ не любит распространяться на эту тему, выносить, так сказать, «сор из избы», хотя епископов «анадырских и чукотских» – саном пониже и вовсе без оного – в ней пруд пруди.
А насколько метким оказалось высказывание Меня, сегодня можно судить по оценке этой ветви российского православия, данной ее современным исследователем, человеком, близко знавшим отца Александра Меня, Владимиром Илюшенко.
Он говорит как раз о тех «языческих, суеверных традициях», о которых упомянул В. Архипов. Исследователь обращает внимание на то, что: «Те, кто превращает православие в этнографический заповедник, в бастион авторитаризма, рассматривают его как зону, где царит закон: «шаг вправо, шаг влево – открываем огонь». По мнению этих людей, абсолютная истина находится у них в кармане, все лучшее сосредоточено в одной единственной конфессии, действительно духовно богатой, действительно ставшей фундаментом для расцвета культуры, однако не вмещающей в себя всю полноту христианства».
«Охранительно-консервативной разновидностью православия» называет Илюшенко эту ветвь. Он указывает на бросающийся в глаза духовный и культурный нарциссизм этих клерикальных кругов: самоупоение, самообожание, идеализацию самих себя и своего прошлого. Как говорил отец Александр Мень, – вспоминает Илюшенко, – эти клерикальные круги «в восторге от себя».
Александр Мурылев в своем очерке приоткрыл читателю некоторые стороны отношения к отцу Александру Меню Саратовского архиепископа Пимена (Хмелевского), преподававшего Меню логику в Московской духовной академии в 1964–1966 годы. Их достаточно ярко иллюстрирует тот эпизод, что когда в 1992 году саратовский литературный журнал «Волга» целый номер отдал книге Александра Меня «Сын Человеческий», то, по благословению владыки Пимена, была закуплена значительная часть тиража этого номера журнала для распространения в храмах епархии. А 9 сентября, в день гибели Меня, в кафедральном Троицком Соборе была отслужена панихида в его память. Знал владыка Пимен, будучи наместником Троице-Сергиевой Лавры в 1957 году, – полагает Мурылев, – и схиигумению Марию, центральный персонаж исследования. Так книга Руфимского, замечает Мурылев, связывает воедино многих подвижников, живших в начале века.
«Такой вот получается круг, – заключает Мурылев свой очерк, – саратовские архиереи, иноки и инокини, подвижники христианского просвещения – и мы, грешные, ради которых они жили, терпели, трудились, не переставая ни на минуту молиться».
Особую ценность представляют примечания к книге объемом более чем в половину основного текста. Это, по-существу, справочно-энциклопедический раздел книги. Общую же оценку труда дал в своем вступительном очерке митрополит Волгоградский и Коломенский Герман: «Книга Алексея Руфимского – образец современного, научно выверенного, основанного на документальных свидетельствах жития». Не будем с этим спорить.
Что касается самого «жития» центральных персонажей книги Руфимского, то о нем лучше прочитать самому. Ибо это не рецензируемо, поскольку агиология и агиография, с которых начинается эта заметка, утверждают святость «как обожание, актуализированное подвигом на основе благодати Божьей».
Быть по сему.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
