|
| К свежему номеру |
Г. Базелиц – очередное пришествие экспрессионизма
Александр ДАВИДЕНКО
(Окончание. Начало в № 35 (505)
То, что содержательность не является необходимой для художественного восприятия картины, прекрасно доказывают абстрактные гравюры: №№ 6 и 13 из цикла «45-II. 1991 г.», а также ксилография «45-октябрь. 1989/90 г.». В них остаточные следы, воспоминания о «фигуративе» являются даже лишними, чужеродными, словно Г. Базелиц платит этим обязательную дань постмодернизму, не очень-то привечающего «чистую» абстракцию. Интересны своим выразительным лаконизмом «Пять камней. 1991 г.» (своеобразная реинкарнация геометрической абстракции В. Кандинского периода Баухауза). Белые пятна, симметрично распределенные по зеленому полю, уравновешиваются и дополняются своей противоположностью – черными пятнами, словно Инь и Ян. Активность белого приглушена и неоднородностью зеленого, и скупым, но жестким рисунком, который трансформируется в некую фигуративность (при этом возникает какое-то возмущение гармонии). В манере «агрессивного росчерка» (отсылающего нас к стилистическим особенностям идеолога группы «Мост» Э.Л. Кирхнера) выполнена гравюра «М.М.М. 1988/89 г.»: две человеческие фигуры, повернутые друг относительно друга на 180 градусов, исчерчены «гневными» линиями, словно изрезаны ревнивцем или обиженным ребенком; головы и «причинные» места выделены жирным, сочным черным цветом, словно они вызывают особое негодование. Работы из серии «Орлы. 1974 г.», выполненные в синем и красном цвете, удивляют своей лаконичностью, особой «идеографичностью», стремлением к начертанию знака, иероглифа, следа материального объекта, его отпечатка. В данном случае Г. Базелиц использует идею, реализованную И. Кляйном в многочисленных «Антропометриях» (правда, у него они были «нерукотворными»). В серии «Уличный пейзаж. 1979/81 г.» особенно удачен № 30 – «чистый» пейзаж, практически переведенный на язык абстракции, где композиция из белых «прорисей» по черному фону настолько хороша, что не требует никакой узнаваемой фигуративной подпорки. Впрочем, это делает бессмысленной перевернутость картины. Выразительны в своей лаконичности и зарисовки №№ 16 и 29 из той же серии. Эмоциональная напряженность проявляется даже в его цикле «Восемь натюрмортов», из которых особенно хороши №№ 1, 2 и 4, доказывающие, что цветность можно передать даже с помощью градаций черного.
До сих пор кое-что говорилось о сходстве и заимствованиях Г. Базелица, а чем же он отличается от других современников – художников-неоэкспрессионистов? Он не склонен анархически воспевать торжество плоти, как В. де Кунинг, доводивший дионисийское начало в своем творчестве до торжественной разнузданности (это определение дано отнюдь не в негативном смысле, а как вектор художественного темперамента). Чуждо ему и садо-мазохистское восприятие реального мира Ж. Дюбюффе. Поддерживая мысль о жестокости жизни, Г. Базелиц не ощущает ужаса безнадежности в такой параноидальной форме, как Ф. Бэкон. Для него нет тотальной беспросветности, выход возможен, по крайней мере, искра надежды на это есть. Впрочем, Г. Базелиц не склонен эстетизировать смерть, страдание, насилие в слишком рафинированных живописных формах, как Ж. Фотрие. Он делает это по-своему, не как изысканный французский интеллектуал, а как прямолинейный и грубоватый хирург полевого госпиталя, которому нет времени изъясняться эвфемизмами. По сравнению с перечисленными художниками, он очень умеренный экспрессионист (впрочем, правомерно ли их вообще сравнивать, – они явились все-таки новаторами в искусстве, а Г. Базелиц ничего радикально нового не создал). Г. Базелиц раздираем противоречиями между внушенным желанием «казаться» и пониманием своей укорененной «инаковости», – комплексы, которые он хочет, но не может преодолеть. Поэтому, даже играя роль социального нигилиста, все же тяготеет к гуманистической направленности в искусстве. И все же, несмотря на все оговорки, Г. Базелиц безусловно является крупной фигурой в искусстве второй половины ХХ века, ярким представителем неоэкспрессионизма.
 |
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
