|
| К свежему номеру |
После предупреждения – сжечь
 Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ В ночь с 12 на 13 июня в Энгельсе вспыхнул, пожалуй, самый большой
и страшный «фейерверк». Но отнюдь не по случаю патриотического праздника, который отмечала вся страна. Горел жилой дом № 6 по улице Полтавской, и в огне, о котором до сих пор напоминает дымящееся пепелище, едва не погибла женщина. Выбраться из полыхающего дома женщина не могла и, не подоспей на выручку соседи, неминуемо сгорела бы заживо: изнутри дверь квартиры оказалась подперта металлическим прутом, а незадолго перед трагедией рабочие лишили жильцов лестницы на второй этаж.
Теперь Ольга Белогривцева живет у друзей и не хочет вспоминать о той жуткой ночи, когда не успела покинуть вспыхнувшую двухэтажку вслед за мужем и детьми.
По словам соседей, пожар начался между десятью и одиннадцатью часами вечера, когда семья уже легла спать. Ветхое строение занялось в один миг, и в отсутствии лестницы путь к спасению оставался только один – протянутый из окна канат. Когда лестничного пролета не стало, глава семейства и дети-подростки поневоле освоили навыки скалолазания. Но сама Ольга, в силу возраста и комплекции, ни спуститься, ни подняться самостоятельно не могла, и почти целый месяц вынужденно жила в заточении. Соседи привязывали к концу веревки ведра с водой и продуктами, которые женщина втаскивала к себе наверх.
Со слов очевидцев, пожарный расчет, прибывший на место спустя почти час после возгорания, тушить дом не стал: строение все равно шло под снос. С пламенем боролись сбежавшиеся на крики жильцы окрестных домов частного сектора. Ольгу Белогривцеву чудом спас некий молодой человек: обезумевшая женщина повисла на стене дома, вцепившись в раму окна. Не случись этого неожиданного геройства, последствия поджога – а в том, что загореться халупе, в которой оставалась одна семья, кто-то помог, люди не сомневаются – могли быть куда ужаснее.
…Бывать раньше на улице Харьковской, недалеко от центра Энгельса, мне не доводилось. Но инструктаж, который я выслушала по телефону, оказался недолгим. Ирина Буянкина предложила самый простой ориентир на местности: «Увидите развалины – это и будет мой дом. Я встречу Вас во дворе». Самое худшее, к чему я приготовилась после этих слов – так это к зрелищу обуглившихся стен и истлевшего домашнего скарба. Но, как оказалось, Ирина преувеличила лишь в одном – по поводу двора. Ничего похожего на двор в месте, больше напоминающем декорации к фильму про разбомбленный фашистами Сталинград, не оказалось. Если, конечно, не считать таковым пространство, сплошь заваленное досками, кирпичами, арматурой и прочими обломками, перемежающимися с уцелевшими кусками стен и окруженное взирающими на все это великолепие черными провалами окон. Всего руин оказалось четыре, и в ближайших к дороге активно копошились не актеры, а гастарбайтеры.
Все увиденное не ужаснуло меня настолько, как приглашение Ирины проследовать за ней в одну из развалин, пусть и сохранившуюся лучше других – щеголяющую остатками крыши и стен. Позже Ирина объяснила, что этот дом барачного типа – а проще говоря, коммунальное общежитие 1947 года постройки – как и соседние три, никто не бомбил. Ранним утром в субботу 6 июня Буянкину и ее родных разбудил страшный грохот. Выскочив на улицу, перепуганные жильцы увидели, что противоположное крыло здания – то самое, в котором теперь зияет пролом – ломает ковш экскаватора. Свой рассказ Ирина сопровождает демонстрацией видеоролика, сделанного прямо на месте событий камерой мобильника. Она утверждает, что бригада рабочих строительной фирмы МУ «Энгельсская недвижимость» уже не первый месяц без устали трудится над разрушением бараков и расчисткой площадки. Ведь, по искреннему убеждению местных властей, в зданиях … никто не живет.
На самом деле, разделить уверенность чиновников куда как проще, нежели поверить собственным глазам. Даже Ирина, которая прожила в аварийном жилье свыше тридцати лет и повидала всякое, признается: «Если бы это случилось не со мной, а с кем-нибудь другим, я бы не поверила». Но у нее просто нет выбора. Когда 17 апреля рабочие взялись разбирать крышу, Ирине пришлось поверить в сотрясение мозга и ушиб мягких тканей, зафиксированные у нее врачами вследствие травмы от падения на голову тяжелого куска штукатурки. А еще – в случившийся с матерью после нервных потрясений инсульт. И даже в самое невероятное: предложение администрации предоставить семье из четырех человек – а, по сути, двум разным семьям – ей, мужу, матери и брату – однокомнатной квартиры в новостройке на Ломоносова, 14а. Предложение, естественно, было отвергнуто. Сейчас семья, с горем пополам, ютится в двух комнатенках жилой площадью в 25,5 квадратных метров. Может быть, г-да чиновники владеют секретом, как уместиться вчетвером, при условии, что это не бригада таджиков, на 17 жилых «квадратах»?
Так и получилось, что, в отличие от соседей – контингента сильно пьющего, а потому легко согласившегося на аналогичный вариант – близкие Ирины и она сама от переезда в «малосемейку» отказались. Семью Буянкиных-Зубриловых устраивало другое предложение властей: присовокупить к «однушке» еще и «гостинку» с десятью квадратными метрами жилой площади. Правда, стоило жильцам согласиться, как администрация, без объяснения причин, забрала свои слова обратно. После чего, вспоминает девушка, инспектор жилищной комиссии администрации г. Энгельса Виктор Агеев в один из своих визитов к последним четырем обитателям барака как бы невзначай поинтересовался, не боятся ли они завалов или пожаров. Г-н Агеев как в воду глядел!
Дальше – больше. «Поговаривают, что администрация дала устный приказ, чтобы к нам не выезжали ни пожарные, ни милиция, ни скорая, – говорит Ирина. – Наших домов фактически нет. И нас нет».
Так же, видимо, считают в районном УВД, работники которого дважды отказывались принимать от жильцов заявление с просьбой разобраться с творящимся произволом. Не получается расценивать по-другому и затянувшееся уже почти на четыре месяца молчание Энгельсской прокуратуры, не удостоившей жильцов ни единым ответом. Особых результатов не принесли и отчаянные письма Буянкиной в областную и генеральную прокуратуры, приемные Путина, Медведева и множество других стоящих на страже интересов простых граждан инстанций. Даже пробиться на прием к Ипатову Ирине не удалось. Местные же власти в лице замглавы Энгельсского муниципального района Т. Петровской и вовсе убеждены в том, что им докучают то ли призраки, то ли откровенно скучающие люди. Как иначе истолковать ответ, пришедший за подписью оной дамы 8 мая текущего года? Цитируем: «Решение о проведении демонтажных работ дома № 15 по ул. Харьковской администрацией Энгельсского муниципального района не принималось. На момент выездной проверки 7 мая 2009 года Контрольно-ревизионным управлением аппарата Собрания депутатов Энгельсского муниципального района было установлено, что демонтажные работы по указанному адресу не проводились. Ваше требование о предоставлении двух отдельных квартир является неправомерным и противоречит действующему законодательству».
Энгельсскую администрацию можно понять: и в самом деле, что за наглость со стороны жителей барака настаивать на проживании в простых человеческих условиях? Да еще в кризис.
Чувствуя, что с этой своей нескромностью они могут и вовсе оказаться на улице, Ирина с мужем Дмитрием, матерью и братом заранее обзавелись палатками и походными котелками. Правда, «наглеть» семья все равно не перестанет: ведь лагерь придется разбить прямо под окнами элитных домов, которые, скорее всего, займут место нынешних развалин.
P. S. Как стало известно нашему изданию, погорельцам не предложили даже однокомнатного жилья. По всему видно, что беззатратная практика отселения жильцов огнем в никуда становится в Энгельсе особенно популярной.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
