Официальный сайт
|
|
24 июня в Саратове побывал российский «больше, чем поэт» Евгений Евтушенко в сопровождении не менее известного Дмитрия Харатьяна. В аэропорту столичных знаменитостей встретила группа журналистов.
Одет поэт был очень оригинально. Признался, что пестрый рисунок материи и дизайн костюма придумал сам: «Очень удобный крой. В пиджак можно разместить много всего. Здесь у меня и документы, и черновики. А кепочку подарила вчера жена, привезла ее из Италии».
Отвечая на вопросы журналистов, Евгений Александрович признался, что стихов у него много, среди них есть и плохие – процентов 70, но писал их не нарочно, а просто потому, что лучше не получалось. Что сейчас нет слияния гражданской поэзии с лирической, а сам Евтушенко никогда не писал политических стихов, это были стихи, защищающие справедливость от несправедливости, стихи, восстающие против жестокости, равнодушия. Что никогда ни к какой группировке не принадлежал, никогда не был членом партии, а состоит в партии тех людей, которые празднуют победу нашей футбольной сборной. Что у нас и сейчас есть люди, которые с чем-то не согласны, но их считают врагами нашего общества, без всякой нужды кидают их за решетки, а там их бьют дубинками по головам. «Надо привыкать к тому,– сказвл Евгений Александрович,– что всегда будут люди, которые с чем-то не согласны. Но это не означает, что они враги страны». Что на культуру отпускается все меньше и меньше средств, хотя нам необходимо достичь гармоничности развития государства и, следовательно, потенциального развития свободы человека внутри.
Несколько слов было сказано и о журналистах: «Я написал последние стихи об убийстве наших журналистов. Из них до сих пор ни одно убийство не раскрыто. Разве это дело? Сегодня героев гражданской литературы больше среди журналистов, чем среди поэтов. Но жизнь – слишком дорогая цена. Я написал стихи «Свинцовый гонорар». А ведь этих героев народ должен награждать и ограждать от того, чтобы их убивали. Ведь война-то происходит против правды. Поэт должен молчать? А маленькие девочки, которые пишут для районных газет? Им можно «пережимать шланги», не давать развиваться?»
В целом радужную картину пресс-конференции несколько подпортил мой последний вопрос:
– У Вас есть стихотворение, которое начинается строчкой: «Мчаться к морю в электричке – просто благодать», и заканчивалось очень едкой фразой…
– Не мои стихи уже! – перебил меня прославленный поэт.
– Почему? Ваши!
«Едут беленькие сучки к черным кобелям!», – концовку этого стихотворения озвучил за меня сам поэт.
– Скажите, какого черта Вы, профессиональный журналист, можете вообразить, что человек, который перед Вами, мог это написать?
– А это разве не Ваши стихи?
– Как Вам не стыдно просто!
– Я была уверена, что эти стихи Ваши!
– В Вас нет интеллигентности, дорогая моя! Как Вы можете подумать, что Евтушенко может написать такое?
– Я прочитала это стихотворение в газете, где было указано Ваше авторство! Я не хотела Вас оскорбить!
– Вы оскорбили не меня. Вы оскорбили себя.
– Прошу прощения…
– Поэт, автор песни «Хотят ли русские войны?», написавший «Бабий яр» и «Танки идут по Праге» не мог написать таких стихов! Неужели Вы это не понимаете? И человек, который перевел столько грузинских поэтов! Вы даже не знаете, что я письмо написал о грузино-русских отношениях президенту. Почему Вы верите в плохое так легко? Не верьте газетам! (Произнеся эту фразу, мэтр, несмотря на все свое возмущение, сам не смог сдержать улыбки, видимо вспомнив, что разговаривает с журналистами. – Авт.).
P. S. Стихотворение, вызвавшее такую неожиданную реакцию поэта, было написано более сорока лет тому назад и получило неоднозначные оценки читателей. Года полтора-два назад «Комсомольская правда» опубликовала подборку писем нескольких читательниц, горько разочаровавшихся в своих курортных романах. Вместо комментариев к этим письмам редакция популярной газеты привела поучительное стихотворение, указав его автором Евгения Евтушенко.
P. P. S. В свое время Александр Сергеевич Пушкин скрывал, что «Гаврилиада» принадлежит его перу. Что ж, великодушно простим большим (и даже великим) поэтам их маленькие человеческие слабости.
24 июня в Саратове побывал российский «больше, чем поэт» Евгений Евтушенко в сопровождении не менее известного Дмитрия Харатьяна. В аэропорту столичных знаменитостей встретила группа журналистов.
Одет поэт был очень оригинально. Признался, что пестрый рисунок материи и дизайн костюма придумал сам: «Очень удобный крой. В пиджак можно разместить много всего. Здесь у меня и документы, и черновики. А кепочку подарила вчера жена, привезла ее из Италии».
Отвечая на вопросы журналистов, Евгений Александрович признался, что стихов у него много, среди них есть и плохие – процентов 70, но писал их не нарочно, а просто потому, что лучше не получалось. Что сейчас нет слияния гражданской поэзии с лирической, а сам Евтушенко никогда не писал политических стихов, это были стихи, защищающие справедливость от несправедливости, стихи, восстающие против жестокости, равнодушия. Что никогда ни к какой группировке не принадлежал, никогда не был членом партии, а состоит в партии тех людей, которые празднуют победу нашей футбольной сборной. Что у нас и сейчас есть люди, которые с чем-то не согласны, но их считают врагами нашего общества, без всякой нужды кидают их за решетки, а там их бьют дубинками по головам. «Надо привыкать к тому,– сказвл Евгений Александрович,– что всегда будут люди, которые с чем-то не согласны. Но это не означает, что они враги страны». Что на культуру отпускается все меньше и меньше средств, хотя нам необходимо достичь гармоничности развития государства и, следовательно, потенциального развития свободы человека внутри.
Несколько слов было сказано и о журналистах: «Я написал последние стихи об убийстве наших журналистов. Из них до сих пор ни одно убийство не раскрыто. Разве это дело? Сегодня героев гражданской литературы больше среди журналистов, чем среди поэтов. Но жизнь – слишком дорогая цена. Я написал стихи «Свинцовый гонорар». А ведь этих героев народ должен награждать и ограждать от того, чтобы их убивали. Ведь война-то происходит против правды. Поэт должен молчать? А маленькие девочки, которые пишут для районных газет? Им можно «пережимать шланги», не давать развиваться?»
В целом радужную картину пресс-конференции несколько подпортил мой последний вопрос:
– У Вас есть стихотворение, которое начинается строчкой: «Мчаться к морю в электричке – просто благодать», и заканчивалось очень едкой фразой…
– Не мои стихи уже! – перебил меня прославленный поэт.
– Почему? Ваши!
«Едут беленькие сучки к черным кобелям!», – концовку этого стихотворения озвучил за меня сам поэт.
– Скажите, какого черта Вы, профессиональный журналист, можете вообразить, что человек, который перед Вами, мог это написать?
– А это разве не Ваши стихи?
– Как Вам не стыдно просто!
– Я была уверена, что эти стихи Ваши!
– В Вас нет интеллигентности, дорогая моя! Как Вы можете подумать, что Евтушенко может написать такое?
– Я прочитала это стихотворение в газете, где было указано Ваше авторство! Я не хотела Вас оскорбить!
– Вы оскорбили не меня. Вы оскорбили себя.
– Прошу прощения…
– Поэт, автор песни «Хотят ли русские войны?», написавший «Бабий яр» и «Танки идут по Праге» не мог написать таких стихов! Неужели Вы это не понимаете? И человек, который перевел столько грузинских поэтов! Вы даже не знаете, что я письмо написал о грузино-русских отношениях президенту. Почему Вы верите в плохое так легко? Не верьте газетам! (Произнеся эту фразу, мэтр, несмотря на все свое возмущение, сам не смог сдержать улыбки, видимо вспомнив, что разговаривает с журналистами. – Авт.).
P. S. Стихотворение, вызвавшее такую неожиданную реакцию поэта, было написано более сорока лет тому назад и получило неоднозначные оценки читателей. Года полтора-два назад «Комсомольская правда» опубликовала подборку писем нескольких читательниц, горько разочаровавшихся в своих курортных романах. Вместо комментариев к этим письмам редакция популярной газеты привела поучительное стихотворение, указав его автором Евгения Евтушенко.
P. P. S. В свое время Александр Сергеевич Пушкин скрывал, что «Гаврилиада» принадлежит его перу. Что ж, великодушно простим большим (и даже великим) поэтам их маленькие человеческие слабости.
Беседовал Петр КАШИН
Учитывая внимание СМИ, уделяемое Леониду Фейтлихеру, мы захотели узнать, кому же он, если можно так выразиться, обязан своим финансовым благополучием и во что ему обходится его относительное, но устойчивое спокойствие? За комментариями мы, по традиции, обращаемся к председателю правления региональной общественной организации «Чистый город», доктору технических наук, профессору, заслуженному деятелю науки России Александру Васильевичу Фролову.
Корр.: Александр Васильевич, что Вы можете рассказать нашим читателям по интересующей нас теме?
А. Фролов: Феномен благополучия Фейтлихера, действительно, требует тщательного изучения, и так как материала много, то предлагаю, с целью экономии газетной бумаги, обозначать господина Фейтлихера в тексте большой буквой «Ф», а «фейтлихерских» или «фейтлихерцев» – буквой «ф» малое.
Корр.: А может быть, мы, в духе журналистского жанра, псевдонимами воспользуемся?
А. Фролов: Можно было бы и псевдонимами, например, «ПроФхер» – «Просто Фейтлихер» или еще как-нибудь подсократить. Но мне кажется, не стоит уподобляться самому Леониду Натановичу, да и читатель должен знать «своих» героев, поэтому я за первый вариант.
Корр.: Ну, если с этим определились, хотя я бы на Фейтлихере бумагу не экономил, давайте продолжим. Нам бы хотелось узнать, кто, по Вашему мнению, «страхует» бизнес «Ф» большое и «ф» малое и кому эта команда обязана своим «спокойствием»?
А. Фролов: Рекомендую информацию по этому вопросу получить не у меня, а из СМИ.
Итак, по материалам печати:
«Леонид Ф. эффективный лоббист третьей силы… Прокурор области негласно поддерживает третью силу». («Саратовский взгляд», 26 октября 2006 г.).
«Городской центр власти, базирующийся на финансовой поддержке олигарха Леонида Ф., связан… с областным прокурором» (журнал «Смысл», апрель 2007 г).
«…особенно рискуют работники прокуратуры, прикрывающие сомнительный бизнес «Ф» и нарушающие тем самым присягу». (Справочное издание «Кто есть кто?», Саратов, 2007 г.).
«Ф» строил свой бизнес на фундаменте близких отношений с прокуратурой и судейскими. Пресса утверждала, что он чуть ли не ногой открывал все двери на ул. Революционной». («МК в Саратове», 23 апреля 2008 г.).
И что, Вы считаете, это требует моих комментариев?
Корр.: Если взять на веру приведенные из СМИ выдержки и, более того, если те, кого они задели, не опротестовывали написанное в установленном законом порядке, то от комментариев можно воздержаться. Тогда остается вопрос: за что же так любят «Ф» и «ф» работники прокуратуры и чего эта любовь стоит?
А. Фролов: Если предположить, что эта любовь взаимна и бескорыстна, то эта групповая Любовь ничего не стоит, а если эта любовь корыстна, то это уже… как-то по-другому трактуется и называется.
Корр.: Мне кажется, что гораздо интереснее читателю будет знать не как это называется, а откуда на эти «шалости» у «Ф» деньги берутся? Ведь деньги-то нужны, я полагаю, немалые.
А. Фролов: На вопрос: откуда у «Ф» деньги? не отвечали только ленивые, и ответ однозначен – в основном, из бюджета. А бюджет, для тех, кто не помнит, напоминаю – формируется налогоплательщиками, то есть населением. Так что шалости «Ф» и прокурорских оплачиваем мы с вами, господа читатели.
Для наглядности разберем только один, широко известный пример извлечения прибыли из сделки с муниципальным имуществом. Этот случай из примеров бизнеса далеко не единственный, но он демонстрирует методику ведения «фейтлихеровского бизнеса». Это нашумевшее дело о приобретении «ф» земельного участка площадью более 4-х гектаров в центральной части Саратова, под которым располагается стратегический запас города. Цифры приобретения называются разные – от одного до двух миллионов рублей. Но кадастровую цену этого участка называю точно – это минимум 270 миллионов рублей (справочно: известно, что кадастровая стоимость зачастую в несколько раз ниже рыночной).
Мы спорить не будем и будем считать, что реально участок приобрели за один миллион рублей, а продадут его «благодарные» покупатели по официальной кадастровой стоимости, то есть за 270 миллионов рублей (справочно: последнее мало правдоподобно).
Помните анекдот про Вовочку, когда он рассказывал своей учительнице, как он, бедный, мается на мизерную прибыль. Купив банку пива за 1 рубль, а продав ее за 4 рубля – Вовочка сказал, что ему очень трудно жить на 3 % полученной прибыли.
Так вот, чтобы не повторять ошибок Вовочки, напомним читателю аксиомы арифметики. Если Вы приобрели что-то за 1 рубль и тут же продали за 2 рубля, то получили 100 % прибыли, а если продали за 10 рублей, то получили 900 % прибыли, а если за 100 рублей – то получили округленно 10000 % прибыли и т. д. (справочно: извините за толкование учебника арифметики).
Так вот если «фейтлихеровская» артель вложила в приобретение земельного участка один миллион рублей, а продала его за 270 миллионов рублей, то это, как ни парадоксально, порядка 27000 % прибыли. Только вдумайтесь в эти цифры!
Смею Вас уверить, что «Ф» и «ф» – это не Вовочки, а «абрамовы», «коврегины», «галкины», «великановы» и так далее по списку…, и в арифметике они разбираются, особенно когда речь идет о «бешеных» и для них фактически дармовых деньгах.
Корр.: Как же удаются такие сделки и почему эти сделки остаются за зоной интересов борцов с коррупцией и той же прокуратуры? Ведь не все же работники прокуратуры «шалят» с «фейтлихерами»?
А. Фролов: Я тоже далек от мысли, что все. Конечно же, не все, а только избранные, да и фамилии этих избранных на слуху у всего городского населения. Но речь сейчас не о них. А интересное в этом деле не только то, как эти сделки происходят, но и то, как делится прибыль с таких сделок и на что она расходуется. Но для этого нужно четко знать, как изымается у муниципалитета имущество (читай «из бюджета»). Схема элементарная и прошла обкатку при руководстве комитетом по экономике администрации Саратова Татьяной Викторовной Абрамовой (справочно: Т.В. Абрамова сейчас называется в одном из журналов бизнесвумен, а по совместительству является партнером по бизнесу «Ф» и «ф»).
Так вот, технология следующая.
МУП преднамеренно загоняется в долговую зависимость, и для погашения долгов реализует имеющееся на балансе имущество, причем реализация идет не через аукцион, а по рекомендации – аффилированной фирме и за бесценок. Так, например, уходило «РИМу» имущество банно-прачечного МУПа. Но эти и другие многочисленные примеры обогащения «римлян», как и приобретение за гроши имущества МУПов фирмами, аффилированными самой Т. Абрамовой, почему-то до настоящего времени (видно, по странному стечению обстоятельств) прокуратуру так и не заинтересовали. Примеры, в том числе и в печати, приводились десятками. Вы знаете хоть один случай с протестами прокуратуры по отводу земельных участков фирмам «Ф» или Абрамовой? Я – нет. А ответы на все Ваши вопросы в той (в десятки тысяч процентов) прибыли, которые имеют как участники этих сделок, так и те, кто эти сделки обеспечивает и «страхует». А этой прибыли, как Вы понимаете, хватает всем участникам процесса и на «крышу», и на судей, и на подкормку подконтрольной прессы, и для финансирования следующих аналогичных сделок. Вот только жители города и казна остаются ни с чем, и этот откровенный грабеж бюджета поставлен на конвейер и продолжается.
Ну, а если имущества у МУПа уже нет, то оно туда передается. Правда, для передачи имущества МУПу-банкроту нужно решение депутатов, а вот для продажи его из МУПа требуется только подпись председателя комитета по имуществу и председателя комитета по экономике. Вот для этого «ф» и насадили администрацию подконтрольными, можно считать, своими людьми.
Корр.: А что же хотят получить «Ф» и его команда с «России»?
А. Фролов: Как что? Ту же прибыль в десятки тысяч процентов. Ведь активность прокуроров Пригарова и Бобровой в опротестовании постановлений, направленных на реконструкцию аварийного здания, так же, как и активность Великанова, Галкиной и Коврегина в желании протолкнуть продажу «России» с аукциона, по моему мнению, свидетельствует, что они совместными усилиями обеспечивают «захват» отселенной площадки в центре города, которую наверняка рассчитывают передать заказчикам за те же «копейки». С «Россией» пытаются провернуть тот же «фокус», что и с земельным участком, о котором речь шла выше.
Корр.: Можно ли говорить о законности таких действий?
А. Фролов: Такие сделки по отчуждению муниципальной собственности по ценам значительно ниже рыночной стоимости, конечно, незаконны, довольно жестко наказуемы, но, видно, не в нашем замечательном городе. Эти ребята не пуганы законом и, мягко говоря, его просто игнорируют. Да и чего им пока бояться? По их мнению, все отработано и все схвачено. Чиновники подпишут необходимые бумаги, прокуроры, завязанные на «Ф», прикроют «глаза», судьи подстрахуют своими решениями. Хватай побыстрее и перепродавай, да не забудь поделиться. А если с насиженных мест погонят, тоже не беда – можно будет поднырнуть в одну из аффилированных фирм Фейтлихера, Абрамовой, да мало ли у них фирм. Извините за грубое слово, паскудство, конечно, но пока прокатывает.
Корр.: А куда смотрит глава администрации? Прошло более месяца, а засланцы «Ф» как колобродили в администрации, так и продолжают «трудиться».
А. Фролов: Вячеслав Леонидович, думаю, разберется с кадрами администрации и без наших подсказок.
Давайте лучше я Вам расскажу одну удивительную историю, которую я бы назвал «Ужасы нашего города».
Дожили мы до очередного праздника. Попал я на Театральную площадь, смотрю – в кресле, напоминающем трон, сидит президент группы компаний Саратова, Сам «великий и ужасный» «Ф». Над ним транспарант – «Но мне этого мало!». Вокруг него – соратники. Под транспарантом «Мастер разработки воровских схем» – бизнесвумен, похожая на Татьяну Викторовну Абрамову, под транспарантом «Мастер правового беспредела» – дама, похожая на Татьяну Васильевну Галкину, под транспарантом «Врать и не бояться» суетится одутловатый мужичок, ранее выдававший свое мнение за общественное, а теперь редактор журнала «Мнение Ф.», похожий на Алексея Колобродова, под транспарантом «Не пойман – не вор» расположился человек, напоминающий Николая Степановича Романова (помните такого – успел побывать главой города), и человек, напоминающий Сергея Великанова, с группой товарищей. Далее под транспарантами «Лучшие неправедные судьи» и «Знаменитые оборотни в погонах» кучка людей в мантиях и в мундирах, но кого напоминают эти ребята, мне разглядеть не дали. Человек, похожий на Колобродова, подбежал к трону и прогнулся. «Ф» дал, видно, ему команду начать праздник, и ранее прогнувшийся, так и не разгибаясь, попятился к микрофону. Здесь он прогнул микрофон до своего уровня и бодро заговорил: «Граждане нового города Саратова, дожившие до светлого праздника торжества «Новых времен» в городе! Это благодаря личным заслугам великого «Ф» вы имеете возможность наслаждаться его величием и торжеством его порядка». «Да здравствуют Новые времена на все времена! Ура!», – закричали соратники.
Площадь была пуста. Но вдруг на нее вышла колонна в зеленых костюмах. Возглавлял колонну человек, выкрашенный в зеленый цвет, похожий на Виталия Коврегина.
Справочно: Виталий Коврегин, 1963 года рождения, является деловым партнером и соратником Л. Фейтлихера. В 2006 г. стал депутатом Саратовской городской думы по списку ЛДПР, оказывает давление на неугодных Фейтлихеру должностных лиц. В августе 2007 г. В. Коврегин предал своих избирателей: заявил о вступлении в ряды партии «Зеленые» (Справочное издание «Кто есть кто?», Саратов, 2007 г.)
Человек у микрофона оживился, увидев четко марширующую по площади колонну людей во главе с подтянутым и красиво тянущим носок сапога и руку в приветствии лидером. Человек с микрофоном стал выкрикивать лозунги Нового времени:
«Великому «Ф», нашему учителю и благодетелю – ура!» Марширующие три раза рявкнули: «Ура! Ура! Ура!».
«Всех честных людей за решетку!». «Ура! Ура! Ура!», – рявкнули марширующие.
«Позор мешающим воровать!». «Ура! Ура! Ура!», – проревела колонна.
Я вздрогнул, так как движение людей на площади было похоже почему-то на движение стаи саранчи. Колонна ушла.
Соратники подбежали к «Ф», подхватили его и унесли на руках вслед за колонной.
Праздник закончился.
«А где же люди?», – спросил я у человека, кого-то мне напоминающего, но кого – я вспомнить не мог.
«А здесь были только те, кто искренне почитает и любит «Ф». Все остальные, кто уцелел, но не доказал своей преданности, выселены за периметр, то есть на окраины города, а особо злостных нелюбителей давно переместили за решетку.
«А куда делся глава города?», – спросил я. Напоминающий кого-то ответил, как мне показалось, с достоинством: «А нам, патриотам «Нового города», двоевластие не нужно. Но нам рассказывают, что он тоже счастлив, так как добровольно все, чем владел, передал нашему «Ф», искренне осознав, что так будет лучше. А великий «Ф» проявил истинное великодушие и подарил безвозмездно, подчеркиваю, безвозмездно, бывшему главе его же мотоцикл, на котором тот и гоняет где-то там, за периметром. «Как же «Ф» мог поступить так с партнером по бизнесу?», – возмутился я. «А нашему любимому «Ф» партнеры по бизнесу уже без надобности», – ответил мне собеседник. «Да Вы что-то много вопросов задаете и, чую, не очень-то любите нашего «Ф». Сдам-ка я Вас начальнику службы безопасности великого «Ф» господину Коврегину…». (Тут-то я вспомнил, кого мне напоминает собеседник – Спирягина).
Тут я и проснулся, а так как после увиденного заснуть уже не смог, решил, что обязательно надо написать о том, что я увидел, чтобы этот кошмарный сон не стал нашей действительностью.
Корр: Вот так и закончим?
А. Фролов: Нет, не закончим, а обязательно продолжим. Ведь вседозволенность и не прикрываемая продажность отдельных личностей развращает наше общество. Пока целый год говорят о незаконности сделки по земельному участку, под которым располагается стратегический запас города, на этой земле во всю идет строительство, которое не останавливается даже по ночам. Еще год – его застроят и он будет безвозвратно утерян для города.
Корр.: Почему же такие стройки не запретят? И есть ли в этих случаях вообще разрешение на строительство?
А. Фролов: Я считаю, что запретить не только можно, но и нужно, но фактором продолжения строительства является саботаж и продажность тех же чиновников.
Мы обязательно вернемся к этой теме. Я сознательно пошел на конфликт с этой группой так называемых бизнесменов и ложных борцов с коррупцией. Потому что по их правилам жить нельзя.
Корр.: Александр Васильевич, а Вы знаете, что стали «звездой» экрана в передаче «Общественное мнение» Колобродова?
А. Фролов: Я этой передачи не видел (запросил копию), но о ней слышал. По отзывам, в этой передаче Колобродов использовал фальшивку, разработанную «фейтлихеровскими» против меня еще в предвыборном 2005 году. Судя по всему, автор передачи сознательно взял за основу своего очередного «шедевра» сочинение Татьяны Абрамовой на вольную тему «Каким бы она хотела видеть Фролова», озвученное ею в том же 2005 году.
Корр.: И как Вы собираетесь реагировать?
А. Фролов: А на это надо реагировать? Фальшивка она и есть фальшивка. Аналогичную фальшивку использовали «фейтлихеровские» против Кулапина, который был оппонентом Фейтлихера на выборах в городскую думу.
Колобродов мог и не знать, что все, что нагородила в своем опусе госпожа Абрамова, с ее подачи прокуратура уже проверяла, и неоднократно.
Но, может быть, теперь, именно с подачи Колобродова удастся привлечь наконец-то авторов и финансистов этих фальшивок к ответственности, так как мои неоднократные попытки привлечения этих деятелей к ответственности прокуратура просто проигнорировала.
Считаю необходимым отметить и свое мнение, а оно заключается в том, что основным оружием против оппонентов «Ф» использует клевету, и многие просто теряются, когда на них выливают потоки откровенной лжи. А пока человек в растерянности думает, что же в этой ситуации делать, эти ребята находят еще желающих (естественно, при хорошей оплате) врать и не бояться. Если ты возьмешься оправдываться, а в этом основная задача клеветников, то уже у тебя ни на что другое времени не останется.
Вы знаете, меня всегда удивляло, как эти люди находят друг друга, что их объединяет, кроме патологической страсти к наживе, и понял, что их объединяет – они рождаются без совести.
Но я убежден, что это, я бы сказал откровенное «мракобесие», названное «фейтлихеровскими» «новыми временами», скоро закончится.
Они своими действиями как бы сжимают «пружину» терпения, но терпение людей не безгранично. Помните, у В. Высоцкого «…и лопнула его терпенья жила!» Всему есть предел. Убежден, скоро процесс пойдет в обратную сторону, и не все «фейтлихеры» сумеют разбежаться.
Вот и у меня терпение лопнуло. Хватит! Я жил и живу только по законам Российской Федерации и не собираюсь жить по понятиям «фейтлихеров». Убежден, что мое мнение разделяют и многие жители города Саратова.
Корр.: Спасибо за беседу.
А. Фролов: И Вам спасибо. Учитывая, что вся Ваша редакция уходит в отпуск, желаю Вам и Вашим сотрудникам провести отпуск в хорошем месте и с хорошим настроением.
До встречи.
(Продолжение следует)
Илья МАКСИМОВ
Распространенный Саратовским региональным отделением «Единой России» пресс-релиз
с заявлением Секретаря Президиума Генерального совета партии Вячеслава Володина
о том, что «все правительственные проекты и программы можно будет считать проектами «Единой России», ставит точку в сомнениях относительно того, кто поспособствовал тому, чтобы к 2008 году Россия окончательно лишилась демократических институтов.
Если В.В. Путин, будучи Президентом России, с 2000 года планомерно душил свободу, но при этом в своих ежегодных Посланиях лицемерно говорил что-то про так называемую «суверенную демократию», в то же время тихой сапой зачищая политическое поле, независимые телеканалы и главных противников режима в лице того же Ходорковского, то В.В. Володин, надо ему отдать должное, с первых шагов своей кипучей деятельности по возрождению идеологического монополизма наподобие КПСС (с чем, кстати сказать, активно боролся на переломе 90-х годов) не скрывал своих намерений.
В 2000 году, находясь в очередной раз в Саратове уже будучи депутатом Государственной Думы РФ, Вячеслав Володин, выступая перед журналистами, поведал свою самую заветную мечту – наделить чиновников не только служебной, но и жесткой партийной ответственностью. Так В.В. Володин явил миру образец публичного деятеля нового типа – симбиоз чиновника и партократа.
Находясь в Москве, Володин все эти годы незримо присутствовал в Саратовской области. Его «возвращение» в Саратов, после развода с Аяцковым в 1999 году – это, в первую очередь, завоевание области партией «Единая Россия». Сначала шел захват плацдарма законодательной власти. Путем интриг, перестановок и просто выборов очередного созыва Володин добился численного преимущества своих соратников по партии не только в составе областной думы, но и в ее руководстве, поставив крест на присущей демократическим парламентам борьбе мнений. Очередной раут этой битвы, когда, по сути, силовыми методами были изгнаны со своих постов зампреды областной думы прошлого созыва Алексей Полещиков и Владимир Чуриков, поражал своим цинизмом и неприкрытой партийной авторитарностью. Потом, в следующем созыве, депутаты-единороссы, уже не народные избранники, а партийные списочники (очень большая разница!) обеспечили себе преимущественное большинство. На этом можно было поставить точку и праздновать возрождение партийного абсолютизма в отдельно взятой области.
Празднуя победу (которая, впрочем, при определенных обстоятельствах может оказаться пирровой), сами единороссы мнят себя единственными спасителями. «Сегодня, когда общая политическая обстановка в области изменилась, политическим интригам и дрязгам пришел конец. В руководстве областным законодательным органам не нужны политиканы, депутаты, которые занимаются саморекламой и чьи действия по распределению областных средств ведут к «дыркам в бюджете» и усугубляют экономическую и социальную ситуацию в области», – заявляют они.
Что касается исполнительной власти, то здесь захват власти единороссами прошел еще проще и даже не потребовал особых усилий со стороны «тени Володина». Трудно сказать, нужна ли была Володину должность губернатора области, погрязшей в долгах и плетущейся где-то в последней трети регионов. Скорее всего – нет. Проще оказалось сделать заложником наследия Аяцкова нигде и никаким образом не скомпрометированного директора Балаковской АЭС Павла Ипатова – члена политсовета регионального отделения все той же «Единой России». Но это была очередная победа Володина, приблизившая его к воплощению заветной мечты. Помнится, во время представления кандидатуры Ипатова в областной думе без пяти минут губернатор даже «оговорился», что, мол, формировать правительство будет по партийному (читай – единоросскому) принципу.
В процитированном выше пресс-релизе Володин свое утверждение «постановления правительства – это проекты партии» объясняет тем, что «Председатель партии сегодня является премьером, и мы несем ответственность за работу органов власти». Об этом, говорит он, шла речь на встрече в Ново-Огареве с Путиным представителей высшего органа партии. Там же была также затронута тема проведения внутрипартийной дискуссии в рамках идеологических клубов партии: социально-консервативного, либерального и государственно-патриотического. «Причем отмечалось, что такая дискуссия должна поддерживаться, должна вестись, и партия от этого только выиграет», – сказал Володин.
Последнее вызывает очень большие сомнения. Помнится, игрой во фракционность и разного рода внутриполитические дискуссии баловались и большевики-ленинцы, видимо, стремясь очистить свою совесть после яростной борьбы с контрой под руководством Дзержинского. Чем это кончилось? Пришел Сталин – и где оказались фракционеры всех мастей? Правильно: в местах не столь отдаленных, а то и прямо отправились к праотцам.
Правда, никаких дискуссий в «Единой России» пока не видно и не слышно, а вот о чистках (опять вспоминаются методы «вождя всех времен и народов») уже заговорили. Да и как им не быть. Кто и где у нас коррупционеры? Чиновники, то бишь через одного члены «Единой России». Так что надо срочно очищаться. Тут не до дискуссий и фракций. И уж, конечно, не до демократии, даже «суверенной».
Александр КРУТОВ
Не так давно в местной печати прошли сообщения о том, что несколько главных редакторов саратовских СМИ решили объединиться и создать так называемый «Исполком по борьбе с коррупцией в поддержку президента Дмитрия Медведева».
Судя по появившимся откликам, замысел и истинные цели создания подобного неформального объединения любителей борьбы с коррупцией остались непонятны многим, в том числе и представителям прокурорских структур. Поэтому каких-либо серьезных акций, связанных с антикоррупционным исполкомом главных редакторов в обозримом будущем никто не ждал. Однако в минувший понедельник в редакции «Саратовской областной газеты» («СОГ») произошло событие, к которому не смог остаться равнодушным даже министр печати и информации Саратовской области Владимир Шутов.
Утром 23 июня во многих комнатах редакции «СОГ» на столах журналистов, на полу были обнаружены разбросанные в большом количестве подметные листовки. Содержание листовок было посвящено обстановке и финансовым проблемам в редакции ведущей правительственной газеты области. По свидетельствам очевидцев, творение неизвестных подпольщиков носило название «Прокламация-молния. Спецвыпуск» и было обращено к сотрудникам редакции, названным «дорогими коллегами». Что касается текста листовки, то он содержал констатацию, что «несмотря на огромные усилия, предпринимаемые правительством Саратовской области, ситуация в «Саратовской областной газете» продолжает оставаться тревожной». Далее в прокламации указывалось, что хаос и неразбериха преследуют обитателей 8-го этажа здания издательства «Слово» (именно там размещается редакция «СОГ»), и при этом продолжается воровство бюджетных денег, выделяемых на издание газеты.
Затем авторы листовки плавно переходят на личности и обращают внимание читателей на вопиющие факты социального неравенства, приведя размеры денежных доходов некоторых членов коллектива. В частности указывается, что размер доходов директора ООО «Новый издательский дом» Юрия Добровольского составляет от 200 до 300 тысяч рублей в месяц. При этом директору приходится щедро делиться этими доходами с бухгалтером Ольгой М. и милицейской «крышей». На втором месте по уровню доходов после Добровольского стоит главный редактор Ирина Бакаева (100 тысяч рублей), а на третьем – сотрудницы рекламного отдела (50 тысяч рублей). А вот заработок простых сотрудников редакции не превышает 8–10 тысяч рублей.
Заканчивалась листовка жестким постулатом в духе Глеба Жеглова: «Воры должны сидеть в тюрьме!» Но самым любопытным моментом в данном документе является то, что он не выглядел анонимным. В конце значилось, что от имени исполкома по борьбе с коррупцией данную прокламацию подписали Алексей Колобродов, Татьяна Артемова, Денис Есипов, Роман Мерцлин, Сергей Михайлов (последний, кстати, не числится в учредителях «антикоррупционного исполкома»).
По информации наших источников, «прокламации-молнии» срочно были собраны редакционным завхозом и сданы в рекламный отдел, откуда их через некоторое время забрала ответственный секретарь Ирина Шилина. Тем не менее несколько экземпляров подрывных листовок оказалось на руках у сотрудников, которые обсуждали их содержание с коллегами. Наиболее болезненно содержание листовки восприняла главный редактор Ирина Бакаева. Она созвонилась с министром печати и информации Владимиром Шутовым (бывшим сотрудником местного управления КГБ), сообщила ему о произошедшем в редакции ЧП и попросила подъехать для дачи «ценных указаний».
Министр приехал в редакцию ближе к 13 часам, после чего с его участием было проведено небольшое рабочее совещание. А до того заплаканная Ирина Бакаева искренне пыталась убедить коллег, что ее заработок составляет 25 тысяч рублей, и ни копейкой больше. В результате проведенного совещания многие из присутствующих высказали предположение, что случившееся есть ни что иное, как провокация, которую осуществил делец медиа-бизнеса по фамилии Гришин при содействии бывшего министра печати и информации Саратовской области Андрея Костенко. Основой для таких предположений являются проявляемые Гришиным попытки еще с конца прошлого года взять под контроль работу редакции «СОГ».
Как отнесся министр Шутов к этой версии, нам не известно. По информации наших источников, министр дал указание произошедшее не обсуждать и не информировать о ЧП никого, в том числе и коллег за пределами редакции. Все найденные в редакции и у журналистов прокламации министром были изъяты и увезены. При этом от него поступило жесткое указание, запрещающее подавать заявление в правоохранительные органы по факту клеветы. Не иначе как министр решил тряхнуть стариной, провести ведомственное расследование и собственноручно найти виновников этого странного скандала. Во всяком случае, к ряду редакторов, упомянутых в качестве подписантов «прокламации-молнии», последовали звонки из министерства информации с просьбой подтвердить либо опровергнуть свое участие в подготовке этого документа. В результате выяснилось, что члены «антикоррупционного исполкома» о данной листовке, что называется, «ни сном – ни духом». Иными словами, кто-то в своих корыстных целях решил воспользоваться инициативой главных редакторов.
Алексей ГОЛЯКОВ
Практика правозащитной деятельности сегодня все больше свидетельствует, что на первое место в защите прав граждан выходят не коллизии, связанные со свободой слова, свободой передвижения, произволом правоохранительных органов (при всей злободневности этих тем), а обеспечение одного из ключевых прав человека – права на жилье.
Именно об этом говорилось на расширенном заседании общественного совета при Уполномоченном по правам человека в Саратовской области, состоявшемся в минувшую пятницу в зале официальных приемов губернатора.
Стоит заметить, что «расширенным» назвать проведенное мероприятие можно все же с большой натяжкой. Почему-то большинство ораторов так или иначе представляли ветеранские организации. Так, в выступлении заместителя председателя областной организации совета ветеранов Василия Барцева упор был сделан исключительно на то, как тяжело жить в условиях галопа тарифов на нынешние пенсии. Бесспорно, уровень жизни подавляющего большинства людей старшего поколения не достоин великой державы, о которой мы ныне все чаще слышим; но вопрос в другом – власти очень выгодно иметь такую оппозицию, будь это политические партии или общественные организации, которая хронически ассоциируется с прошлым, со старостью и вчерашними лозунгами. Расчет циничен, но зачем поддаваться ему и не позаботиться о том, чтобы в зале на таких собраниях было больше молодых лиц? Наверняка, трудоспособная часть населения по-своему и не с меньшей боевитостью восприняла бы декларируемые реформы в жилищно-коммунальной отрасли, все содержание которой, судя по всему, «тупо» сводится к очередным притязаниям к семейным бюджетам граждан.
Уполномоченный по правам человека в области Нина Лукашова после приведения примеров невыполнения структурами ЖКХ в Саратове своих прямых обязанностей выделила две беды, которые особенно мучают жильцов: навязывание им платы за неоказанные услуги и недоступность для населения руководителей ассоциаций глобальных ТСЖ, дирекций заказчиков и даже подрядных контор.
Заслуживающим внимания было наблюдение председателя ТСЖ «Большая семья», координатора «Народного жилищного форума» по Ленинскому району Саратова Ларисы Брезгуновой. Намного легче было бы, обратилась она к аудитории, бороться с «неоказанными услугами», когда бы возмущение выливалось не в жалобы губернатору или сразу президенту, а в грамотное фиксирование в товариществе всех деталей несоответствия между обозначенной в платеже суммы и действительной, а не мнимой услугой. Доказанные перерасчеты должны быть поставлены на поток, тогда жилищно-коммунальные бракоделы неминуемо задумаются о другом для себя месте работы. «Но никто, кроме нас самих, к порядку их не призовет», – подчеркнула Л. Брезгунова.
Бич для населения то, что, как грибы, растут новые графы. Нет, не те, что относились к дворянскому сословию, а обозначенные в ненавистных «жировках». Один из «хитов сезона» – появившаяся сразу в нескольких управляющих компаниях плата не только за сбор и вывоз «твердых бытовых отходов», но и за их… утилизацию. «А почему вы на печатаете графу за мытье машин?», – задали с места вопрос пришедшему на собрание директору ЕРКЦ Алексею Попеко. В ответ прозвучало, что кассовый центр не инициирует появление тех или иных платежей, а только оформляет их документально. «Но вы же не должны печатать глупость и беззаконие, вводя население в заблуждение!», – не унимались в зале.
«Лифтовая арифметика» также стала поводом для дискуссии. Несогласным с формулой, когда за лифт нужно платить живущим на 1–3 этажах, директор ЕРКЦ напомнил положение Жилищного кодекса, где сказано, что жильцы многоквартирного дома в равной степени должны вкладывать свои средства в обеспечение нормального технического режима эксплуатации дома: «Не должны же те, кто живет на 9 этаже, одни за все другие этажи нести все бремя расходов за крышу». По лифтам свою позицию конкретизировала Н. Лукашова, направив ее в русло темы защиты прав потребителей. Ликвидировать «ножницы» между Жилищным кодексом и Законом о защите прав потребителей поможет, по ее информации, введение консенсусных в этом плане законопроектов, разрабатываемых в настоящее время в областной думе.
Практически все согласились с прозвучавшим определением, что нынешние управляющие компании – это «переодетые ДЕЗы». Заключения по обоснованности предлагаемых компаниями тарифов делают зачастую специалисты, ангажированные этими структурами. Выход в строгом следовании правовым нормам. Как заявил с трибуны депутат гордумы Геннадий Турунтаев, никто не отменял требования, чтобы тарифы на основные услуги в ЖКХ утверждал госкомитет по их регулированию при правительстве субъекта Федерации. Саратовская городская дума, хоть и лишилась права заниматься тарифами, но за ней осталась не менее ответственная обязанность определения и утверждения нормативов потребления.
Александр НИКИТИН, председатель Саратовского правозащитного центра «Солидарность
Взяться за перо меня побудила интересна и полная глубокого смысла статья А. Климова «Праздник демократии без демократов» («Богатей», № 23 от 19.06.2008 года). Действительно, он прав, еще ждет своего научного анализа и осмысления такой феномен в истории России, в том числе и в Саратовской области, как появление и деятельность так называемых «демократов первой волны». Кстати, это – оптимистическое обозначение, поскольку предполагает, что обязательно будет вторая и может быть даже третья волны, пока демократия в России не укоренится окончательно. А то, что демократия рано или поздно укоренится, я лично не сомневаюсь.
Среди перводемократов были несомненно яркие и незаурядные личности. Некоторых из них А. Климов назвал в своей статье, хотя этот список не только далеко не полон, но, с моей точки зрения, не адекватен по значимости влияния этих лиц на развитие событий 1989–1990 годов, и сюда следовало бы дополнить имена депутатов Юрия Слудникова, умершего Владимира Бердникова, кстати, который одновременно с Василием Кондрашовым поднял 11 сентября 1990 года триколор на площади Революции г. Саратова, Сергея Рымаренко, недавно умершего Валерия Рейхеля, Сергея Коннова, умершего Виктора Портнова и многих других. При этом трудно переоценить вклад тех общественников, деятельность которых готовила перемены, хотя они и не избирались в народные депутаты – таких, как Андрей Деревянкин, Юрий Чернышов, Александр Свешников, Елена Сергун, Сергей Казовский, Сергей Рыженков, Илья Малякин, Аркадий Дидевич, Сергей Перепеченов, Наталья и Евгений Корольковы и еще десятки и сотни сподвижников.
Я прекрасно понимаю, что А. Климов имел в виду только тех перводемократов, кто дожил до сегодняшнего дня. Я же включаю в этот список лиц, без анализа деятельности которых невозможно объективно и правдиво говорить о событиях становления зачатков демократии в Саратове. С моей точки зрения, когда-нибудь будет достойно отмечена и увековечена деятельность Валерия Давыдова, лидера саратовского отделения «Демократической России». Я думаю, что более честные и уж, во всяком случае, менее коррумпированные потомки обязательно назовут одну из улиц или площадей его именем.
Но мне хотелось бы уже сейчас отметить две, на мой взгляд, серьезные ошибки, которые, если их не выявлять и не обсуждать, могут привести к искажению в оценке событий 1989–1990 годов и последующего развития событий.
Прежде всего, никто из так называемых перводемократов демократами, по существу, в общепринятом понимании не были, да и не могли быть. Они все были противниками монополии КПСС и подмены ею органов Советской власти. Вот и все, что их объединяло. Слишком мало, на мой взгляд, чтобы на этом основании их считать демократами. У них не было опыта жизни в условиях демократии и они слабо понимали, что такое демократия на практике. У них не было знаний, как организовать демократию, они не были знакомы с опытом демократического Запада и не стремились его изучать. А вот опыт жизни в условиях несвободы и подавления демократии у них был. И у них было огромное самомнение и непомерные амбиции, к тому же в подавляющем большинстве они не были романтиками, а, скорее, твердыми прагматиками, ищущими своего места во власти и под солнцем. Этот дилетантский прагматизм и объясняет выбор развития России после августа 1991 года. Кстати, истинными романтиками в те годы были, скорее, Горбачев М.С. и его перестроечная команда, но уж никак не перводемократы. И опять же, я не беру во внимание тот очень тонкий слой представителей перводемократов, которые еще во времена коммунистического тоталитаризма боролись с ним и отстаивали правозащитные идеи и ценности.
Перводемократы в большинстве своем без особых душевных мучений предали и продали абстрактные идеалы свободы и демократии ради сиюминутной личной выгоды. Именно этим объясняется прискорбный факт, что разработанная Народно-трудовым союзом (НТС) программа по переходу России от тоталитарного общества к жизни в новых демократических условиях не была перводемократами востребована. Именно поэтому перводемократы отвергли программу демократических преобразований в России, разработанную социал-демократами Европы, получившую название «Агенда–92».
С точки зрения демократа, главная ошибка (если это считать ошибкой) перводемократов заключается в том, что после августовских событий 1991 года именно они, вместо естественного требования немедленного принятия закона о люстрации, новой Конституции России, перевыборов Советов всех уровней, повсюду стали кричать о недопустимости «охоты на ведьм» и необходимости сохранения старых кадров.
Именно российские перводемократы не допустили радикального реформирования МВД, прокуратуры и судов и превращения их в цивилизованные органы, стоящие на страже законности, свободы и демократии. Приняв в первом чтении закон об именных приватизационных чеках, именно перводемократы в Верховном Совете РСФСР затем отбросили его при поддержке коммунистического большинства, как ненужный хлам, и стали поспешно претворять в жизнь приватизацию по Чубайсу, решая задачу срочного и любыми путями создания слоя крупных собственников, открыв тем самым шлюзы для разгула воровства, коррупции и удущения демократии. Не случайно, что большинство перводемократов приветствовало ельцинский переворот 21 сентября 1993 года с расстрелом Белого дома и кровавой бойней для его защитников.
Чтобы понять, что из себя представлял самый «демократический» в области Саратовский городской Совет, я приведу только два примера. У саратовской «Демократической России» и у депутатов демократической фракции городского Совета (назовем их условно так) не было ни продуманной и фиксированной программы действий, ни кадрового похода по взятию власти в городе и управлению им. Именно поэтому уже с сентября 1990 года во всех кадровых вопросах городские депутаты (и демократы, и не демократы) принимали решение единодушно.
И не было предпринято ничего, чтобы сделать деятельность исполнительной власти открытой. Я вспоминаю, как в 1991 году Александр Жаворонский (или Валерий Рейхель, точно уже не помню) мне показали привезенный ими из Москвы переведенный на русский язык бюджетный отчет одного из муниципалитетов Финляндии, где все расходы были расписаны до рубля. Это была книжка с полной росписью по всем ведомствам, предприятиям и учреждениям. Вы думаете, что наши перводемократы потребовали в городском Совете, чтобы наша городская власть также открыто и подробно отчитывалась за каждый бюджетный рубль и за каждое принятое принципиальное управленческое решение? Ничего подобного! Эта идея не была поддержана перводемократами. И исполнительная власть самого демократического городского Совета отчитывалась о своей деятельности и об исполнении бюджета перед депутатами в десятки раз более недемократично и примитивно, чем это делает городской муниципалитет сегодня. А депутаты почти единодушно такие отчеты утверждали. Против утверждения липовых отчетов, за открытый городской бюджет упорно голосовали только два городских депутата: автор этой статьи и Сергей Рымаренко. И такая непоследовательная и антидемократическая позиция демонстрировалась перводемократами-депутатами по всем принципиальным вопросам городской жизни. Однако я никого из перводемократов не обвиняю, да и не имею права обвинять, поскольку несу полную ответственность за все, что тогда происходило вместе со всеми перводемократами. Мы были такими, какими были.
После августа 1991 года всероссийские перводемократы стали встраиваться в сложившуюся управленческую вертикаль. Только одни выбрали систему Советов, другие президентскую команду. Естественно, что, встраиваясь, они принимали правила игры бюрократии: отбор по принципу личной преданности, способность исполнять, не задумываясь, волю босса, постоянная подковерная возня и борьба всех против всех.
Юрий Слудников, Валерий Давыдов, Александр Жаворонский и некоторые другие перводемократы вошли в новую систему власти и отчаянно пытались там удержаться. Однако люди типа Юрия Аксененко, Дмитрия Аяцкова и Вячеслава Володина были более приспособлены к выживанию в этой системе власти, которая была им понятна, близка и естественна, Они легко выдавили из всех этажей власти перводемократов, которые не сумели до конца мимикрировать и стать незаменимыми для своих боссов. Оставшиеся во власти следовали судьбе своих боссов.
Не сделали заметных успехов, за редким исключением, представители перводемократов и в бизнесе, где царили и сегодня царят те же самые феодально-цеховые принципы, где надо подстраиваться под интересы коррумпированной бюрократии и безропотно оплачивать ее прожекты.
И, наконец, о самом празднике – Дне России. С чего это Александр Климов решил, что это демократический праздник? День принятия декларации о независимости России открывал новую страницу в истории современного российского государства. Это правда. Но причем здесь демократия? Этот праздник русского или, точнее, российского национализма. И не более того. Так что отсутствие на этом празднике демократов, критически относящихся к сегодняшнему имперскому государственному курсу, на мой взгляд, вполне объяснимо.
Этот праздник можно было бы превратить в праздник демократии, если бы в России было реальное разделение властей, свободные и независимые СМИ, честная политическая и экономическая конкуренция, честные и свободные выборы, независимый суд и государственная власть и, особенно, силовые структуры (мы их уже не называем, как ранее, органами по охране правопорядка и поддержанию законности, а называем силовыми ведомствами, чувствуете разницу?) под контролем гражданского общества.
Для реального демократа, на мой взгляд, из всех праздников демократическими по своей сути являются только 18 марта – День парижской Коммуны, 1 мая – День международной солидарности трудящихся, 10 декабря – День прав и свобод человека и 12 декабря – День Конституции, то есть праздники, которые способствуют утверждению ценностей свободы, справедливости и солидарности. Праздники, напоминающие всем о ненормальности социального неравенства и эксплуатации человека человеком.
Юрий ЧЕРНЫШОВ
Владимиру Соловьеву, ведущему телепередачи «К барьеру!» в чутье не откажешь. Стоило президенту страны Дмитрию Медведеву замахнуться на коррупцию, как Соловьев тут же организовал дуэль между депутатом Госдумы от партии «Единая Россия», известным журналистом, награжденным медалью от ФСБ, Александром Хинштейном и не менее известным адвокатом Андреем Макаровым.
В качестве заядлого бретера выступил Хинштейн. Не знаю точно, чем ему не приглянулся Макаров, да это и не имеет для дуэли значения. Показалось же, что Хинштейн изображал себя оскорбленным тем, что Макаров не слишком усердно, если не сказать больше, изображал беспредельную веру в начатое президентом благородное дело. В отличие от Хинштейна, призывавшего едва не к тотальному террору против новых врагов народа. В пылу перестрелки, то бишь перепалки, Макаров бросил, как мне кажется, великолепный укор оппоненту. Укор, не оцененный по достоинству телезрителями. (Хинштейн в итоге победил, набрав в два с лишним раза больше голосов).
Но и их, болельщиков, можно понять. Ибо Макаров сказал довольно тонкую фразу: «Рыба гниет с головы, а вы призываете ее чистить с хвоста!». И пояснил, что главные коррупционеры – они в-о-о-о-н где сидят! А борьба, уж если она развернется на всю российско-советскую катушку, ударит главным образом по хвостам, по шелупени из народа, то есть по мелочевке. Гниль же, как была, так и останется нетронутой.
Гнев Хинштейна вполне объясним: это что же, неужто так-таки голову сразу и отхватить, не поборовшись вдоволь с хвостом? Вопрос, в сущности, философский. Днем позже, находясь все еще под впечатлением дуэли, проходил я мимо здания, где некогда была студенческая столовая Саратовского государственного университета имени Н.Г. Чернышевского, а затем, как помнится, на одной из пресс-конференций, на которой довелось побывать – Турецкий центр или, неофициально, Центр русско-турецкой дружбы. И вдруг – на тебе, давненько я здесь не бывал – нет Центра. А есть ничто иное, или даже – нечто иное. Нечто вроде обкома партии «Единой России». Той самой, которая «Верьте только делам». Ну и дела, подумалось мне. Турки совсем недавно сделали евроремонт, только-только сориентировались на содружество, ан не учли хватку. Был их Центр – стал не их Центр. Да и как было не соблазниться новеньким, будто с иголочки, зданием? Оно особенно хорошо смотрится на фоне рядом стоящего учебного корпуса университета. Учебный корпус выглядит будто рейхстаг после штурма. Привлеченный бьющим в глаза контрастом между обкомом и центром науки, я осторожно, держась поодаль от готовых, кажется, обрушиться стен, приблизился к почти развалинам «рейхстага» и, о чудо! – увидел следы заботы все той же «Единой России». На стене в двух местах висели покосившиеся щиты этой всенародной партии, под которыми громоздились кучи мусора. Войдя в открытую дверь, я понял, что сравнение с рейхстагом не случайно – по всей видимости, внутри только что завершился ожесточенный бой. Об этом говорили дощатые остовы стен, они видели еще своего творца, архитектора Мюфке, без штукатурки. Брошенные прямо на лестничных пролетах мостки и «козлы» свидетельствовали о панике, с которой здание покидали что-то пытавшие здесь делать строители. Сорванные со своих мест батареи отопления уже были сданы в металлолом, и на том, похоже, все остановилось. Пообщавшись с встретившимися сотрудниками этого угла университета, удалось выяснить, что «рейхстаг» под эгидой «Единой России» продолжается уже около трех лет. Первое, что было сделано и с помпой преподнесено как великое достижение, так это университетский «храмик»-часовня, обращенная входом на проспект. Над входом водрузили крест. Случилось это еще до того, как был «приватизирован» турецкий Центр. Крест на стену водружали, говорят, сразу два декана – один укреплял, другой держал первого за ноги, дабы тот не свалился. Не были, однако, оставлены без внимания «Центр православной культуры и религиозной антропологии» и «Ассоциация православных ученых». Что же, теперь, видимо, без Бога – не до науки. Обитель служителей расположилась весьма символично, но, правда, не совсем благоразумно, вблизи лаборатории катастроф. После завершения богоугодных ремонтных работ, видимо, средства, которые якобы были запланированы, когда затевался этот, с позволения сказать, ремонт крыла корпуса, будто вдруг исчезли. Мусорная куча перешла в разряд хронической и стала называться «профессорской»: ее содержимым не пренебрегает профессура, нет-нет, да что-то находящая в ней для своих дачных участков. Проржавели гвозди, а иные, на которых держались плакаты «Единой России», и обломились. Но еще читается текст, переживший не один зимний сезон: Во дворе и под плакатом – кладбищенский покой, перед входом во двор – еще один «храмик». Но уже не божий, а партийный. Ну и к чему это я? Ах, да, так стоит ли начинать чистить гниющую рыбу, с хвоста, разумеется, или может избавиться сначала от вони, которой смердит голова?
Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ
После перенесенных один за другим двух тяжелых инсультов пенсионерка Мария Николаевна Волкова на улицу практически не выходит, а по собственной квартире передвигается не иначе, как наощупь – от косяка двери до спинки кровати, от тумбочки до комода. При всей гостеприимности семидесятивосьмилетней женщины, на постороннего человека ее беспомощность производит удручающее впечатление. Которое если и может усугубиться, то лишь после известия о том, что в скором времени пожилую Марию Николаевну ждет суд. Других путей добиться справедливости у старушки и ее родственников сегодня, пожалуй, не остается.
«Хозяйствующие субъекты»
одного участка
В неравную борьбу с руководством садоводческого кооператива с ласковым названием «Цветочный» совхоза ЦДК Волжского района Саратова пенсионерка, сама того не желая, вступила аккурат с открытием в нынешнем году очередного дачного сезона. Все началось с того – а вернее, закончилось тем – что, приехав этим летом на участок, которым на правах аренды семья распоряжалась почти восемнадцать лет, дочь Марии Николаевны и один из ее внуков обнаружили, что … законными хозяевами четырех соток больше не являются, так как их земля якобы передана в пользование другим людям. А проще говоря – перепродана. Новость, понятное дело, повергла семью в шок. Да такой, что рассказать обо всем слабой здоровьем престарелой женщине дети и внуки долго не решались.
К тому, какие последствия имела эта ситуация, мы вернемся позже. Для начала хочется вскользь обратиться к предыстории. Земельный участок за № 187 площадью в 400 квадратных метров был выделен мужу Марии Николаевны Александру Федоровичу – такому же, как и она сама, ветерану труда, в 1990 году. Четырнадцать лет супруги вместе с детьми, а впоследствии, и внуками выращивали на огородике фрукты и нехитрые овощные культуры. По состоянию здоровья сама пенсионерка не выезжала на дачу уже давно, но до сих пор с любовью вспоминает об урожаях огурчиков и картошки и сокрушается об оставленных на участке вишне, абрикосе и смородиновых кустах. Домика чета Волковых так и не нажила – да, собственно, к этому и не стремилась. Пенсионеры и сами не заметили, как их маленький огородик, сперва ничем не отличавшийся от других, оброс дачами и коттеджами. Волковы же удовольствовались емкостью для воды и неприметной деревянной постройкой для хранения садоводческого инвентаря. Соответственно, и из стандартного набора дачных услуг они пользовались только одним – водой.
В последний раз Мария Николаевна побывала на загородном участке в 2004 году. В то лето, словно предчувствуя свою неожиданную кончину, Александр Федорович пожелал лично наведаться на дачу и даже составил заявление, в котором просил переоформить землю на свою жену. Как утверждает пожилая женщина, заявление вместе с оплатой за услуги было передано бухгалтеру кооператива, назовем ее Н. Казалось бы, вопрос переоформления мог считаться решенным. Но… Вплотную заняться бумагами пенсионерка так и не смогла: семью постигло несчастье. У супруга, с которым Мария Николаевна душа в душу прожила 52 года, неожиданно обнаружилось заболевание крови, и 10 июля 2004 года он умер. Тогда же пожилая женщина впервые оказалась в больнице.
Уже дальше события развивались по сценарию, предвосхитить который ни сама Волкова, ни ее родные ну никак не могли – настолько он был стремителен и нагл. О судьбе участка пенсионерка забеспокоилась только в прошлом году. Ездить на огород самой ни врачи, ни здоровье Марии Николаевне уже не позволяли. А поскольку дети и внуки проявляли к загородным красотам живейший интерес и регулярно наведывались на картофельно-огуречную плантацию во время болезни старушки, пожилая женщина приняла решение переоформить землю на внука – Александра Ломовцева. Не откладывая дело в долгий ящик, пенсионерка составила соответствующее заявление и передала внуку необходимые для оформления документы, в том числе и садовую книжку. В свою очередь, Александр отвез бумаги г-же Н., получив взамен уверения в том, что вопрос постараются оперативно решить. И, как позже выяснилось, его действительно «решили». Несколько месяцев тому назад молодой человек прибыл к Н. с новым поручением от бабушки – произвести оплату за садовый участок. Однако денег с него не взяли. Скроив при виде юноши удивленную мину, бухгалтер сообщила, что земля, к которой семья Волковых никакого отношения, якобы, уже не имеет, продана другим людям. Назвать имена этих людей женщина отказалась – так же, как и вернуть Александру в свое время принятые от него документы и денежные средства, ссылаясь на то, что бумаги как будто бы были утеряны.
Старенькая Мария Николаевна только растерянно разводит руками: так и получается, что теперь документов, подтверждающих права Волковых на владение земельным участком в кооперативе «Цветочный», у нее почти не осталось. Дрожащими руками она перебирает то немногое, что удалось сохранить: свидетельство о смерти мужа, справку МСЭК об установлении собственной инвалидности, выписку из генплана Саратова, на котором штрихами обозначены ее четыре сотки…
Молчание не ягнят
Такова преамбула. С одной-единственной оговоркой. Мы забыли упомянуть, по-видимому, одно из главных действующих лиц всей этой нелицеприятной истории – председателя товарищества «Цветочный». Возникает закономерный вопрос: а где, собственно, находилось это самое лицо в то время, когда немощную старушку, ее дочерей и неопытных по молодости внуков добрые дяди и тети «избавляли» от непосильного бремени садоводческих забот? В этой связи любопытен следующий факт: вышеописанная история приключилась как раз в тот момент, когда в кооперативе сменился председатель. Новым главой СНТ «Цветочный» стал некий Ю.В. Логинов, по слухам, бывший начальник УВД Волжского района. В своем обращении в редакцию «Богатея» Мария Николаевна пишет: «Со слов соседей, никакого собрания членов кооператива не было, вопрос передачи данного участка другим людям не рассматривался, а мы, как ближайшие родственники Волкова А.Ф., о передаче данного участка другим лицам не были уведомлены должным образом. Так же, со слов соседей, мы узнали, что Логинов Ю.В. фактически председателем не является, а является самовыдвиженцем».
Так это или нет, утверждать не будем. Тем более что пообщаться с Юрием Владимировичем «Богатею» не удалось. Если, конечно, не считать двухминутного телефонного разговора, в котором Логинов недвусмысленно дал понять, что лезть в это дело не стоит не только нам, но и решившему было помочь пенсионерке Волковой помощнику депутата гордумы Олега Комарова, председателю правления Саратовского регионального общественного движения «Чистый город» Александру Фролову: якобы, вся неразбериха с участком престарелой женщине пригрезилась, а сведения о его перепродаже третьим лицам не соответствуют действительности. Далее, сославшись на свою чрезвычайную занятость, этот господин канул в Лету: несмотря на обещание встретиться с автором статьи, трубку мобильника он больше не поднимал, а то и сбрасывал редакционный номер. Но, судя по всему, такое поведение для бывшего стража правопорядка характерно: по словам Марии Николаевны, точно таким же образом он «общается» и с ее семейством.
Кстати, в конце прошлого месяца Фролов лично побывал на злополучных четырех сотках. На тот момент участок еще пустовал, что, по мнению Александра Васильевича, скорее всего, временно: ведь, по всем признакам, дачный поселок уже активно преобразуется в коттеджный. В это, как и в то, что у торговцев чужой собственностью губа не дура, охотно верится: учитывая стремительное удорожание земли по Усть-Курдюмскому направлению, приблизительная стоимость огородика пенсионерки Волковой сегодня должна быть близка к миллиону. Разговаривать с не сразу дождавшимся его посетителем председатель, естественно, не стал, грубо заявив, что сказать по этому вопросу ему нечего.
Со своих пенсионных сбережений Марии Николаевне удалось обратиться к адвокату, родные готовят от ее имени обращение в Волжский районный суд. На сегодняшний день и бухгалтер товарищества, и его председатель по-прежнему предпочитают отмалчиваться, оставляя без ответа письменное обращение правозащитника, в котором тот просит прояснить самое элементарное: подавал ли покойный супруг пенсионерки заявление на переоформление земельного участка, существует ли документально подтвержденное решение общего собрания членов СНТ «Цветочный» о прекращении членства в нем Волкова А.Ф., наконец, кто те люди, которые стали или готовятся стать новыми хозяевами земли.
И размышление напоследок. Истина о том, что молчание – золото, хорошо приживается за школьными партами, но уже несколько лет спустя, особенно в ряде щекотливых случаев, не может не представляться как минимум спорной. Например, в данном деле злоупотребление золотым школьным правилом рождает нежелательные ассоциации, и мы с этим ничего не можем поделать. Впрочем, разговорить молчаливого главу кооператива «Цветочный» и гражданку Н., безусловно, удастся районному судье. За это мы спокойны. Но как-то слабо верится в то, что замешанные в этой истории лица не предусмотрели для себя достойных путей отступления: все-таки присвоить себе земельный участок – не чужой платок в карман положить. И раз они пока молчат – значит, это им за чем-нибудь нужно?
Со своей стороны, редакция просит обратить внимание на эту статью прокурора Волжского района В. Чечина, в надежде, что прокуратура найдет возможности защитить права пенсионерки и поможет вернуть ее семье землю.
Иван ЛОБАЧЕВ
В Саратовском государственном университете имени Н.Г. Чернышевского грядут выборы ректора.
В числе нынешних кандидатов шесть человек, один из них – ныне действующий ректор Леонид Юрьевич Коссович. Давайте вспомним, что же обещал нынешний ректор в свою прошлую предвыборную кампанию.
Свою нынешнюю кандидатскую программу он еще не обнародовал. Это, возможно, будет сделано позже. А может быть, и не будет, если аттестационная комиссия по выборам ректора, работающая под эгидой министерства образования РФ, сочтет его кандидатуру недостойной. Для этого, говорят, уже есть много предпосылок.
Лучше всего оценить характер деятельности Коссовича на посту ректора в период 2003–2008 гг. позволяет его собственная предвыборная программа, с которой он шел на выборы осенью 2003 г. Она была опубликована в газете «Саратовский университет» 9 октября 2003 г. Продемонстрированная в той программе риторика была наполнена позитивным содержанием. Но что же было выполнено кандидатом, который вскоре стал ректором?
«Однако в последние годы в университете происходят сложно-противоречивые процессы. С одной стороны, образован большой университетский комплекс, созданы новые факультеты, открыты новые перспективные специальности, построен X корпус и строится XI. Это и многое другое свидетельствует о неуклонном развитии университета. С другой стороны, масштабы и темпы этого развития не в полной мере соответствуют реальным возможностям университета. Университет уступает в этом отношении другим ведущим вузам страны и региона. Наметилась тревожная тенденция снижения рейтинга СГУ, определяемого министерством образования РФ. Выявились в СГУ и другие проблемы. Это и неэффективное использование немалых внебюджетных средств, и неспособность администрации своевременно оформить юридические права на II-й учебный корпус, что делает реальным его утрату… Шумная кампания вокруг успехов в международной деятельности СГУ не может заслонить очевидного: в университете практически нет иностранных студентов, свернуты программы масштабного международного обмена студентами и преподавателями, как это было по Темпусу–1 и Темпусу–2». Так, казалось бы, позитивно и конструктивно, начинал свою предвыборную кампанию Коссович.
Но сейчас уже ясно, что все сказанное кандидатом Коссовичем о своем предшественнике в еще большей мере относится к нему самому. Восторженные заявления о новостройках сопровождаются продолжающимся падением СГУ в рейтинге министерства образования и науки: с 8–14 места в 2005 на 17–25 место в 2006 г. О неэффективном использовании бюджетных средств даже говорить не хочется: выстроенный XI корпус был сдан в эксплуатацию с массой недостатков – не работают лифты, не вентилируются должным образом туалеты, были проблемы с отоплением и электричеством. Новый же XII корпус, чья цена просто запредельна (563 миллиона рублей согласно Приказу № 2252 министерства образования и науки РФ от 5 декабря 2007 г.), сдан с еще большими недостатками и зарастает грязью. Угроза утраты II корпуса стала реальностью. При Коссовиче этот корпус был утрачен СГУ. То же самое произошло и с так называемым XIII корпусом (бывшая столовая СГУ), который был отремонтирован при поддержке Турции: в 2007 г. здание было отдано в распоряжение регионального отделения партии «Единая Россия» и выведено из учебного процесса. Деятельность Коссовича сопровождается шумной пропагандистской кампанией по всем вопросам, но на международном уровне успехов как не было, так и нет. Число иностранных студентов не выросло, а один из организаторов международных обменов СГУ с Западом декан истфака Велихан Мирзеханов подвергнут гонениям, в том числе как «пособник западной идеологии» (что следует из обвинений в его адрес, высказанных в 2007 г. пиар-проректором СГУ Дмитрием Чернышевским).
Все это показатель серьезного кризиса в управлении университетом. Формализована роль Ученого совета СГУ. На протяжении последних лет перестал функционировать как орган управления ректорат, заседания которого утратили регулярность, превратившись в некие информационные совещания. Кадровая чехарда, фаворитизм, келейщина в принятии важнейших решений, «подковерные» интриги стали неотъемлемым стилем работы ректора и его ближайшего окружения. Не удивительно, что это привело к серьезным недостаткам в работе многих важнейших структур университета, на что было указано КРУ по итогам последней проверки… Но, к сожалению, временной ресурс почти исчерпан, и мы можем стать свидетелями постепенного развала университета.
Комментарии опять излишни. При Коссовиче все сказанное перешло из области риторики в сферу практики. При этом развал университета, фактически, уже начался. При нем из СГУ стали уходить сильные кадры. Была проведена реорганизация исторического факультета, более всего напоминающая разгром.
Конкретные обещания кандидата в ректоры Коссовича содержали следующие положения.
«1. Создать эффективную систему управления университетом».
На практике – управленческий аппарат СГУ разросся до неприличия. Число проректоров, начальников управлений и разных советников не поддается исчислению. Университетская бюрократия уже не помещается в новом X корпусе и расползается по другим корпусам. Уставная роль Ученого совета не обеспечена: из органа руководства университетом он превращен в машину для голосования. Из Совета разными способами выдавлены те, кто осуществлял публичную критику работы ректора. Обещанная гармонизация отношений ректората и факультетов не достигнута. Печальная судьба истфака – главный тому пример. В прочих случаях факультеты также вынуждены «терпеть» ректорские взгляды на их развитие.
Заслуживает внимание один важный тезис из программы Коссовича – по вопросу улучшения управления университетом: «серьезно повысить уровень юридического обеспечения принимаемых решений и всего управленческого процесса, укрепить юридическую службу СГУ».
На практике – тяжба ректора с истфаком СГУ привела к судебным процессам ректората против историков. Первые семь процессов историки выиграли, потом стали проигрывать. Ректорат нанял новых юристов и высокооплачиваемых адвокатов. Юридическая служба СГУ, в самом деле, укрепилась множеством новых кадров.
«2. Обеспечить эффективность и прозрачность финансовой деятельности».
Тут совсем без комментариев. Вопрос о размере доходов ректора СГУ самому Коссовичу задавать бессмысленно. Не так давно он заявил, что его зарплата превышает среднюю по университету всего в три с небольшим разом. Это просто смешно! А как быть с неимоверно высокими зарплатами его помощников, которые превышают зарплаты простых преподавателей и сотрудников в гораздо большее число раз? А на что уходят внебюджетные средства, если зарабатывающие их факультеты по-прежнему бедствуют, а автопарк руководства СГУ все время пополняется новыми внедорожниками?
«3. Последовательно осуществлять обслуживание и развитие инфраструктуры университета».
Здесь все идет своим ходом. Государственное финансирование по благоустройству СГУ, отпускаемое с связи с грядущим 100-летним юбилеем университета, принесло свои плоды. Но особенно хорошо это видно на примере корпусов СГМУ, расположенных по соседству. Корпуса классического университета хотя и приведены в порядок, но явно без особого успеха. У физиков погибла галерея портретов знаменитых ученых на стенах их корпуса. В корпусе филологов и историков, как уже отмечалось, попахивает из туалетов и не ходят лифты. IV-й корпус (географы) – в жалком состоянии, как и VI-й корпус (геологи и др.), где конца ремонту не видно, а мусор перед парадным входом продолжает накапливаться. В новейшем XII-м корпусе… все сами можете увидеть. То же касается и библиотеки, чья инфраструктура заслуживает особого внимания.
«4. Разработать и реализовать комплекс социальных мер».
В этом самом соблазнительном из всех пункте много было сказано о повышении зарплаты преподавателей и сотрудников. Стандартные обещания, которые не были выполнены. Во всяком случае, не для большинства простых университетских людей.
Заслуживает внимание следующий пункт: «создать фонд содействия профессиональному росту преподавателей». Где этот фонд?
Что касается создания материальной базы для занятий физкультурой и спортом, то на территории самого университетского городка ее опять-таки нет. Физическая культура в СГУ – дело экзотическое и продолжает оставаться таковым в отдаленных планах на будущее.
«5. Активизировать научно-исследовательскую деятельность».
Здесь не все зависит от ректора СГУ, поскольку наукой ученые занимаются по своей инициативе. Впрочем, им могут или помогать, или мешать. Коссович явно не помогает. При нем в СГУ ликвидирована система научно-исследовательских институтов. Вместо старых НИИ создан один – под руководством самого ректора.
В 2003 г. Коссовичем было предложено «создать университетский фонд развития перспективных научных направлений с распределением финансов на конкурсной основе». А где этот фонд? И почему нынешний ректор СГУ в 2007 г. столь активно пытался прибрать к своим рукам такой источник поддержки перспективных исследований, как Саратовский Межрегиональный институт общественных наук, который как раз и оказывает материальную поддержку работе ученых на конкурсной основе?
«6. Совершенствовать образовательную и воспитательную деятельность».
Это самый сложный пункт из всех. Работа в этой области ведется, но не все ее результаты очевидны. Например, есть такой пункт: «обеспечить внедрение современных образовательных технологий». Если говорить о чтении лекций с помощью мультимедийного оборудования, то этим занимаются сами преподаватели на факультетах, те, кому это интересно. Но если говорить о введении модели образования, когда сами студенты определяют содержание своего учебного процесса, а преподаватели активно занимаются тьюторской работой (аудиторным консультированием), то для этого ни сам Коссович, ни его нынешняя команда ничего не сделали.
«7. Восстановить ведущую роль университета в образовательной и научно-технической политике региона».
Вряд ли стоит говорить, что в такой политике университет участвует крайне слабо. Например, не реализован следующий пункт: «создать сеть центров по высокотехнологичным отраслям производства, определяющих вместе с органами управления региона научно-техническую политику». Увы, пока университет ничего ни с кем не определяет.
Завершалась предвыборная программа Коссовича оптимистичным заявлением. «Уверен, что сплотившийся на основе равного учета интересов всех коллективов университет сумеет восстановить свой статус ведущего вуза региона, обеспечить достойные условия работы и жизни своим сотрудникам».
К сожалению, в нынешних условиях в СГУ нет обещанной сплоченности, прежде всего между коллективом университета и его руководством. Достойные условия работы и жизни сотрудников тоже пока не созданы, хотя, как говорится, жизнь вносит свои коррективы, и некоторые сотрудники СГУ, безусловно, стали жить лучше.
Остается подвести итог. Программа кандидата в ректоры СГУ, подписанная именем Леонида Коссовича в 2003 г., все еще актуальна. Она заслуживает того, чтобы осенью с ней снова шли на выборы. Подписать ее может любой другой чело
Юрий ЧЕРНЫШОВ
Отголоски недавно состоявшихся городских слушаний по вопросу застройки участка в 7 гектаров, примыкающего к Глебучеву оврагу, не стихают. Отрицательное отношение граждан к представленному на слушание демонстрационному проекту торгово-развлекательного комплекса, который должен появиться на углу улиц Чернышевского и Б. Горной, не снял, но лишь обострил вопрос: что же делать с этим участком, примыкающим к огромной свалке мусора, скопившегося на краю и дне Глебучева оврага, завалившего коллектор и содержащего, к тому же, токсичные вещества?
На прошлой неделе этим вопросом озаботился Экспертно-координационный Совет по вопросам экологии, безопасности и устойчивого развития при Главном федеральном инспекторе по Саратовской области аппарата полномочного представителя Президента РФ в Приволжском федеральном округе. Это естественно. Больше половины Совета – академики и член-корры Российской экологической академии. На заседание, проходившее под председательством Александра Маликова, были приглашены руководители организаций-застройщиков и проектировщиков: ООО «Универсал-строй» С. Данчук, ООО «Арт-Дмитрий-плюс» Д. Голубинов, ОАО «Регион девелопмент» С. Савельев, Поволжского торгового альянса В. Зародин и другие.
Участники обсуждения отметили, что сам по себе итог городских слушаний ничего не решает, так как носит лишь рекомендательный характер. Тем более что этот итог вызывает серьезные сомнения в его правомерности, так как слушания были проведены просто безобразно, на что обратили внимание многие СМИ. Быть застройке или не быть зависит, в конце концов, от депутатов городской думы и исполнительной власти. Ими в качестве альтернативного варианта мог бы быть рассмотрен проект создания в проблемном месте, например, парка, как это намечено в Генеральном плане города. В этом случае финансирование в объеме многих сотен миллионов рублей придется вести главным образом из бюджета города. Однако на это, при наличии инвестора другого варианта, вряд ли пойдут депутаты. Но в любом случае оставлять Глебучев овраг в том состоянии, в котором он находится в данный момент, недопустимо. На это обратил внимание в своем выступлении председатель Совета Александр Маликов. Он указал на то, что кроме негативного воздействия на окружающую среду и здоровье населения, нынешнее состояние оврага воздействует отрицательно и на пляжную зону, и на береговую черту. Это вызвано отсутствием очистных сооружений у коллектора. Стоки из Глебучева оврага попадают непосредственно в Волгу в ста метрах от берега. Коллектор же, проходящий по дну оврага, пробит во многих местах, и в него попадают стоки промышленных предприятий и продукты разложения отходов, скопившихся в Глебучевом овраге.
Поэтому для того, чтобы проводить застройку, какой бы она ни была, надо в первую очередь вывезти и обезопасить сконцентрированные в этом месте отравляющие вещества химического и биологического происхождения. (Напомним, что фактически это означает необходимость вывоза 150 тысяч кубометров, или около 300 тысяч тонн мусора – Ю. Ч.). Вопрос утилизации и захоронения вывозимого опасного мусора – это отдельный разговор, который также должен быть решен при любом варианте застройки в процессе проектирования. Зав. кафедрой геоэкологии СГУ Алексей Иванов охарактеризовал Глебучев овраг как зону комплексной опасности эколого-геологического, биологического и социально-экологического характера. Иванов считает, что «овраг развивается не просто как комплексно опасная система, а как саморазвивающаяся природно-техногенная система. Со временем эта система будет все хуже поддаваться контролю. Необходимо же контролировать дальнейшие катастрофические изменения, связанные с подтоплением, активизацией оползневых процессов, развитием биологической опасности, миграцией аномалий тяжелых металлов воздушным, водным и подземно-водным, биогенным и иными путями, приводящими к развитию зоны вторичного загрязнения, опасной для центральной части города». В предлагаемом инвестором проекте в любом случае должно содержаться решение всех проблем в комплексе. Качественно выполнить такой проект, считает Иванов, можно, только изучив экологические проблемы Глебучева оврага более углубленно.
Проект итогового решения Совета по этому вопросу, отмечая недостаточную изученность экологических проблем территории возможной застройки и необходимость дополнительных исследований, рекомендует потенциальным пользователям данной территории заказать независимые комплексные исследования с экономическими оценками, как-то: детальная геохимическая съемка, изучение строения грунтов, анализ вероятных подвижек в разломной зоне и другие. Такую работу может выполнить Саратовский институт РГТЭУ, сотрудники которого способны организовать, скоординировать комплекс необходимых геоэкологических работ с привлечением иных организаций и специалистов. Эту часть Постановления Совета решено направить заказчику проекта застройки, главе МО «Город Саратов» О. Грищенко, главному архитектору города В. Виричу, ГФИ по Саратовской области П. Гришину.
Совет также рассмотрел тупиковую ситуацию, связанную с принятием так называемой «Концепции непрерывного экологического образования населения Саратовской области». Такая ситуация сложилась в связи с тем, что экологическая комиссия Общественной палаты Саратовской области, рассмотрев проект такой Концепции, представленной комитетом охраны окружающей среды и природопользования, высказалась не только отрицательно по ее содержанию и отвергла ее как документ концептуального свойства, но и отметила невозможность доработки этого проекта до состояния, отвечающего требованиям к такого рода документам. В то же время, считая, что такой документ области необходим, Совет постановил: «Просить губернатора Саратовской области Ипатова П.Л. создать рабочую группу на базе Комиссии по непрерывному экологическому развитию населения при Экспертно-экологическом Совете по вопросам экологии, безопасности и устойчивого развития при ГФИ с привлечением ученых, преподавателей вузов, НИИ и школ г. Саратова для разработки и внедрения концепции непрерывного экологического развития населения Саратовской области».
Татьяна САУХИНА
Для воспитанников Саратовского областного объединения поисковых отрядов, которое возглавляет Галина Гарибян, Великая Отечественная не закончилась. 13 лет ее подопечные ездят по стране и поднимают останки воинов, но, кажется, конца и края нет этому огромному подвижническому труду.
Недавно отряд под руководством Галины Ивановны вернулся из очередной экспедиции в Новгородскую область. Туда саратовские поисковики приезжали неоднократно. В основном они исследуют ту территорию, где погибли саратовцы. Это район Мясного Бора, Курлянские хутора, деревни Крутик, Копцы, Любцы, Мостки. По предварительным подсчетам, там погибло от 500 до 700 тыс. наших земляков, участвовавших в освобождении Ленинграда. Наши войска тогда вынуждены были повернуть назад, и отступление далось ценой невероятных потерь. Только в 57-й стрелковой бригаде, сформированной в Дергачевском районе, из 6 тыс. солдат в живых осталось 85.
Каждый год ребята из поискового отрада копают окрестности Великого Новгорода, и каждый год поднимают своих земляков. В районе Мясного Бора есть местечко, омываемое с двух сторон мелководной речкой и поэтому напоминающее островок. Здесь в 42-м году наши защитники, больные и голодные, пережившие двухмесячную осаду, буквально ползли по заминированному, бесконечно взрывающемуся полю. С тех пор каждое лето, когда высыхает вода, на отмели то и дело появляются фрагменты тел. В последнюю экспедицию, которая проходила с 23 апреля по 7 мая, поисковики подняли прах 18 человек. Ребята отыскивают останки, а штаб Всероссийской поисковой дивизии «Долина», центр которого находится в Новгороде, занимается их погребением. Хоронят солдат каждый год в одни и те же дни: 8 мая и 28 августа на Мемориальном комплексе близ Мясного Бора. Если прямо на месте удается установить личность, немедленно сообщают родственникам. Но, как правило, те приезжают уже на могилки; в последний путь вызволенных из земли солдат провожают лишь сами поисковики.
Ребята работают в сложных условиях болотистой местности, поэтому до мест раскопок добираются в основном на БТРах. Обычно пользуются саперной лопатой, ножом и миноискателем. Копать приходится на глубину нескольких десятков сантиметров, но нередко павшие солдаты так и остаются лежать почти на самой поверхности земли. По надписям на ложках, котелках, обрывках документов, с помощью архивных данных устанавливают фамилии. За годы экспедиций командой Галины Ивановны были опознаны тысячи погибших фронтовиков. А в 2000 неподалеку от деревни Горка Галина Гарибян обнаружила целое кладбище непохороненных солдат.
«Там планировали провести железную дорогу, и минеры, изучая территорию, на каком-то бугорке увидели несколько захоронений, – рассказывает Галина Ивановна. – Все знали, что где-то находится госпитальное захоронение, но где именно – никто не мог сказать. Предложили исследовать это место нам. И я смотрю, стоит огромный дуб, метров через 25 – еще один, а между ними ясно вижу могилки, покрытые первоцветом. «Да здесь же кладбище!» – говорю. Начали поднимать солдат – одного за другим. На помощь прислали отряд Санкт-Петербургской академии космических войск, Мурманский и Валдайский отряды. Два года работали, подняли останки 1117 бойцов. А ведь 10 лет в этих местах копали самые опытные поисковики из Казани и Новгорода, и ничего не находили».
…Самая первая экспедиция Галины Гарибян с ребятишками из поселка Приволжское Энгельсского района состоялась в 1995 г. Шесть мальчишек вместе с Галиной Ивановной отправились в Старую Кересть поднимать госпитальные захоронения. Поскольку экспедиции в то время практически не финансировались, юные патриоты оплачивали поездку из собственного (!) кармана. Но результаты этого похода оказались неожиданными не только для энгельсских следопытов, но и для всей поисковой дивизии «Долина», в составе которой они трудятся.
«Лично я была настроена тогда скептически, – вспоминает Галина Гарибян, – маленький отряд, ни денег, ни должного обмундирования. Но вот одному мальчику снится сон: солдат на коне, за которым гонятся немцы, падает от пули, а лошадь, сделав круг, возвращается к убитому хозяину. И тут раздается взрыв. Утром мы отправились в том направлении, куда указывал ребенок – вдаль, за речку. И вот представляете, там мы не только подняли останки лошади, но и нашли переметную сумку с печатями особого 285 отдела батальона связи, который пропал без вести. На следующий день нам нужно уезжать, но уезжать не хочется. Говорю своим: посмотрите, как березы шумят, будто зовут нас. Давайте туда пойдем. В тот день мы раскопали останки 36 советских офицеров и политработников».
Сейчас в отряде Галины Ивановны 105 юных воспитанников, а в самом объединении, которое она возглавляет, – более тысячи. Желающих принять участие в раскопках много, но далеко не каждый сможет выдержать это испытание. Прежде всего оно требует психологической подготовки. Понятно, что мальчишка даже с самой крепкой нервной системой не сразу сможет хладнокровно вынимать из земли человеческие кости, поэтому каждый будущий поисковик должен в течение 62-х часов пройти своего рода тренинг. Галина Гарибян показывает ребятам документальные фильмы о том, чем занимаются мальчишки на полях сражений, наблюдает за их реакцией. Бывает, что уже с первых минут фильма дети отказываются от своих благородных устремлений, видя, в каких условиях приходится жить и работать их сверстникам. Но те, кто выдерживает такое испытание, с поисковой деятельностью уже не расстаются.
Однако мало кому известно, каких порой усилий стоит эта работа и что, оказывается, возрождение памяти нужно лишь самим подвижникам во главе с Гарибян. Галина Ивановна, всю жизнь посвятившая поиску погибших на фронте земляков, осталась единственная из тех, кто стоял в Саратовской области у истоков поискового движения; остальные не смогли противостоять равнодушию власть предержащих, которые лишь говорят о возрождении патриотизма, и только. И она всеми силами пыталась отстоять свою общественную организацию, тратя порой последние деньги на ее выживание. Дело в том, что финансирование экспедиций со стороны министерства образования, которое оплачивает одну поездку в год, возможно только при наличии банковского счета юридического лица, каковым является возглавляемое Галиной Ивановной объединение. Но для сохранения счета необходимо каждый месяц платить по 300 рублей, которые Галина Ивановна отсчитывала из своей маленькой пенсии. Плюс расходы на бесконечные переговоры насчет экспедиций с Новгородом и Москвой.
А теперь объединение под угрозой закрытия. Союз поисковых отрядов, который находится в поселке Приволжском Энгельсского района, пытаются лишить помещения. Восемьдесят метров на первом этаже общежития, принадлежавшего некогда заводу «Сигнал», а теперь – производственно-жилищному тресту, было продано. Энгельсская администрация, проиграв два арбитражных суда, не смогла отстоять помещение у нового хозяина. Правда, в качестве альтернативы Гарибян выделяют комнатку в местной школе, но лишь под музейные экспонаты, которые являются гордостью поисковиков, а об узаконивании этой территории для Союза поисковых отрядов нет и речи. Для Галины Ивановны это равносильно гибели всему делу.
«Если мы потеряем помещение, то лишимся юридического адреса, а это влечет за собой закрытие счета. И это значит, что нам перестанут выделять деньги на экспедиции», – констатирует Галина Гарибян. Сдаваться же возникшим обстоятельствам ни она, ни ее воспитанники, – которые уже написали письмо Президенту, – не намерены. По большому счету, они борются не за квадратные метры, они пытаются сохранить память.
У Галины Гарибян много разных званий и наград. Но ей нужны не грамоты и медали, а возможность нормально работать. Сколько, признается Гарибян, она смогла бы сделать полезного для нынешнего поколения, которое, увы, забывает свою трагическую историю. Ведь уже начата работа по составлению справочника всех полков и дивизий, формировавшихся в области, по сбору списков госпиталей, располагавшихся в районах, установлению количества захоронений на Воскресенском кладбище, не говоря уже о постоянно проводимых лекциях в школах и тюрьмах на основе фотографий, фильмов, трофейных экспонатов и рассказов самих поисковиков. Но, к сожалению, все это находит отклик скорее у местных бизнесменов, мало мальски помогающих с деньгами, нежели у местной власти. Обращение к губернатору с просьбой вмешаться в ситуацию с продажей помещения, закончилось обыкновенной отпиской, что, дескать, этот вопрос должен находиться в компетенции районной администрации.
Между тем, ребята получают письма с просьбой найти пропавших без вести солдат со всех концов страны. Один майор из Кемеровской области, которому они помогли отыскать могилу деда, приехал на похороны. Он долго плакал, а потом сказал: «Я никогда не думал, что в наше время есть люди, которые ищут солдат и которые могут их найти». А в Приволжском поселке есть женщина, ей исполнился 101 год. Она живет надеждой, что однажды эти мальчишки отыщут и ее мужа, погибшего в Смоленской области в составе 309 стрелковой дивизии. После длительных поисков отряд Г.И. Гарибян нашел-таки блиндаж этой дивизии, и в конце июня поисковики продолжат поиски. «Мы должны найти этого человека, и мы его найдем», – воспитанники Галины Гарибян не бросают своих обещаний на ветер. Они не привыкли произносить высоких слов о патриотизме или ходить с флагами на официозные, подчас проплаченные мероприятия с символикой Великой Отечественной войны, они просто выполняют свой гражданский долг. Но с другой стороны, если отношение власти к их благородному и очень нелегкому занятию будет оставаться таким же равнодушным, не пришлось бы нам всем искать скоро искать самих следопытов.
Светлана ТЕНЕТКО
16 июня зал Академдрамы был заполнен в основном детьми. Свой концертный сезон завершал программой «Оранжевое настроение» детский коллектив Саратовской филармонии – эстрадная студия «Апельсин» (художественный руководитель Наталья Лавриненко).
«Апельсин» – коллектив молодой в прямом смысле этого слова: ансамблю всего четыре года, согласитесь, еще совсем детский возраст, не говоря уже об участниках (младшим, Егору и Полине, по восемь лет, а старшей, Рите, семнадцать).
«Апельсин» успешно гастролирует по Саратовской области, но за границу этой самой области выезжал пока только дважды: на джазовый фестиваль в Ярославль и в Москву с одним из номеров. Но дети в отличной форме, говорят руководители ансамбля Анжелика Савина и Татьяна Юрасова, и если появится возможность, ансамбль готов участвовать в конкурсах. Руководители признаются, что предложения приходят, но иногда участие в конкурсе очень дорого или он просто не подходит по формату. Но они не теряют надежды, что «Апельсин» будет выездным и известным не только в Саратове.
Почти все ребята из ансамбля, кроме обычной школы, учатся в музыкальной. Прибавьте к этому полутора-двухчасовые репетиции четыре раза в неделю, включая воскресенье, и вы получите настоящую рабочую неделю взрослого. А ведь им тоже хочется и погонять мяч, и погулять. Может быть, поэтому в ансамбле остаются самые упорные и стойкие. Хотя, как рассказывают руководители, «Апельсин» открыт для всех, кто имеет вокальные данные, а главное – хочет петь и умеет работать. Остаются самые крепкие и стойкие, которые выдерживают концерты и зимой, и летом, и в любую погоду. «Апельсинки» вместе отмечают дни рождения, устраивают праздники, дружат и общаются на равных, несмотря на разницу в возрасте. В общем, «Апельсин» – одна большая семья, без натяжки и преувеличения.
Название программы «Оранжевое настроение», по словам Татьяны Юрасовой, появилось после четырех лет работы из настроения и содержания исполняемых песен: «Оранжевое небо», «Оранжевый галстук», «Король оранжевое лето». Получился такой вот блок «оранжевых песен». Да и само название ансамбля – «Апельсин», как говорят ребята, «это что-то сочное, сладкое и самое вкусное», а еще радостное и веселое – как нельзя лучше, подходит к «оранжевой» программе.
В репертуаре «Апельсина» не только песни из давно полюбившихся и знакомых с детства фильмов «Приключения Буратино» и «Про Красную Шапочку», но и джаз, и рок-н-ролл, которые очень любимы ребятами. Несмотря на трудность исполнения, с джазовыми и рок-н-ролльными композициями ребята справлялись просто блестяще. Зал даже пританцовывал, слушая такие вещи, как «Я люблю буги-вуги» (солисты Александр и Эвелина), «Девушка Наташа» (Александр), «Желтые ботинки» (Рита, Эвелина), «Московские огни». Надо сказать, «Апельсин» в драме «зажигал» по-взрослому. Зал не только пел почти все песни вместе с артистами, но и просто взрывался одобрительным свистом и громом аплодисментов после каждой песни.
Глядя на то, как легко, зажигательно, весело поют и танцуют на сцене эти юные артисты, представляешь, сколько труда они вложили, чтобы все получалось как-бы само собой. Надо сказать, что в концерте почти во всех песнях задействован немногочисленный состав ансамбля, поэтому редкие минутки передышки бывали лишь в небольших паузах между песнями, да и то уже ближе ко второй половине концерта. Один трек сменял другой (музыкальное сопровождение было в записи, не всегда удается спеть с настоящим оркестром), и на сцене разыгрывалась новая песня.
Почему-то подумалось, что иногда мы восторгаемся, как та или иная эстрадная звезда отработала «вживую» концерт, хотя, собственно, почему? Неужели нас так приучили к «фанере»? Но ведь концерты – это работа и хлеб той самой звезды. А вот ребята из «Апельсина» работают «вживую» и выкладываются полностью не только на концерте, но и на репетиции, потому что они уже не дети, а настоящие артисты.
Полуторачасовой концерт заканчивался, прозвучала песенка из «Бременских музыкантов», объявили имена артистов: Полина, Егор, Маша, Рита, Александр, Диана, Катя, Эвелина, Юля... И в зал, ко всеобщей радости присутствующей детворы, полетели оранжевые апельсины и шары. А зрители совершенно искренне никак не хотели отпускать артистов. Но, как известно, все хорошее заканчивается очень быстро, а может, просто очень незаметно в эти моменты летит время? Под занавес звучит добрая песня «Веселый ветер» из первого фильма «Дети капитана Гранта», и зрители расходятся, унося с собой оранжевые шарики и такое же, как шарики, оранжевое настроение.
Екатерина БОГДАНОВА
Камерный моно-спектакль «Одинокий клоун», который прямиком из столицы привезла в наш город региональная культурно-просветительская организация «Альянс Франсез», в понедельник 23 июня собрал на малой сцене Нового ТЮЗа зрителей, неравнодушных к современному искусству.
Думается, что даже если бы театр выделил под представление свою главную площадку и французские артисты согласились бы на ней выступать (поистине трудно представить, как смотрелась бы эта вещь на большой сцене, но…), зал вряд ли бы пустовал. О том, как по-театральному повезло провинции, перед началом спектакля не преминул сообщить зрителям директор «Альянс Франсез–Саратов» господин Жан-Мари Пьери. По его словам, имевшая успех в Москве постановка почти сразу зародила у французов идею спроецировать ее на Саратов. «И мы подумали: а почему бы и нет? – поделился с публикой Жан-Мари. – Я очень рад, что в Саратове удалось сделать такой эксперимент». Так, собственно, коротенькая инсценировка и прибыла в наш город.
К счастью, директор «Альянс Франсез» в своем вступительном слове предусмотрительно предупредил ту часть собравшейся аудитории, для которой сюжет пьесы мог бы стать откровением. Он сообщил, что саратовцам предстоит услышать «довольно резкий текст» и увидеть скорее «молодой», чем «авангардный» современный театр. И то и другое оказалось правдой.
На самом деле, угадать в появлении на сцене, декорированной классическим подобием просоветской школьной парты и ученического стула, взлохмаченной наружности человека в клоунском гриме нечто трагическое (что предполагалось в названии спектакля) с первых минут действа было сложновато. Свой монолог человек начал с утверждений о собственной злой природе, и долго убеждать в этом публику ему не пришлось. Очень живописно герой поведал о своих «невинных», почти хармсовских увлечениях: поймать маленькую девочку, ударить со всей силы об землю и, к примеру, поджарить на костре вместе с разным хламом. А в другой раз сварить из нее похлебку и воспользоваться какой-нибудь острой косточкой для выковыривания остатков трапезы из зубов. «Я злой, злюка я», – для вящей убедительности повторяет персонаж. Помимо виртуальных девочек, на сцене он вживую пытается употребить в пищу какую-то веселящую жидкость из бутылки и стеклянный фужер. Комментарии по поводу прожеванного куска последнего не слишком восторженные: «невкусно и пресновато, не оставляет старый привкус крови».
Однако не стоит думать, что пьеса сплошь состоит из страшилок. Главный (и единственный) герой, скорее, комичен и жалок, нежели ужасен. К примеру, он может долго искать и пытаться вытащить собственные ноги из-под стола, а, разыскав-таки непослушные конечности, примотать к ним роликовые коньки скотчем – причем, не перерезая ленты (кататься на роликах, даже стоять на них, он, естественно, не умеет). Или, например, с выражением декламировать собственные стихи следующего содержания: «Ни фига – ни фига – ни фига себе».
Страшен он лишь в одном – в полной непредсказуемости своих поступков. Признаюсь честно: сидя не в первых рядах, а почти на галерке, я впервые за всю мою историю посещения театров искренне порадовалась этому обстоятельству. Находясь в непосредственной близости с персонажем, громогласно сокрушавшемся о том, что до сих пор, несмотря на все свои старания (а уж они были продемонстрированы на сцене весьма убедительно), никак не сломал себе челюсть или, на худой конец, не вывихнул позвонок, я чувствовала бы себя, мягко говоря, неуютно. Тем более что ближе к концу спектакля – специально или нет – актер все-таки повалился на ближайших к нему зрителей. До этого он преимущественно концентрировался на мебели, производя на ней прыжки, пиная ее и извлекая скребущие звуки. В ходе эдакой проверки на прочность стул не выдержал и потерял седалище, только после чего и был оставлен в относительном покое. Но особенно понравилось зрителям хоть и явно преднамеренное, но очень живенькое бегство со сцены девушки-переводчицы, на скромный угол которой нетвердо стоящий на роликах клоун покусился уже под конец пьесы.
По окончании непродолжительного действа публика расходилась по большей части с восторженными эмоциями. И дело не только в тесном переплетении французского и русского мироощущений. Наверное, герой мог бы даже не говорить залу о том, как он одинок. Кажущиеся уродливыми внешне, но граничащие с избранничеством и гениальностью абсолютная неприспособленность к окружающей жизни, непохожесть на других и обостренное восприятие действительности русскому зрителю, как никому другому, всегда были близки и понятны. И эта истина лишний раз себя подтвердила.
Александр ДАВИДЕНКО
В залах саратовской организации Союза художников России открылась 8-я отчетная выставка «Детской студии». Возраст участников от 4-х
до 16-ти лет.
На мой взгляд, не только самыми трогательными, но и наиболее выразительными, эмоционально открытыми и, как ни странно, пластически разнообразными, оказались юные художники «младшей группы» (до 9-ти лет).
Работы самых младших художников можно объединить по тематическому признаку: «Семья», «Братья наши меньшие», «Пейзаж», «Натюрморт», «Фантазии». Последний раздел интересен интерпретациями невидимого. «Маленький ангел» Горюновой Кати (5 лет) с глазами-пуговицами и нелепыми ручками по-детски добр и открыт для общения. «Рождественский ангел» Авдеевой Ани (7 лет) напоминает «старшую сестру», которая, нарядившись в яркое платье, пытается понравиться родителям. «Ангел» Барышевой Ани (6 лет) – зеленоглазое чудо с шапкой сияния вокруг курчавой головы и улыбкой до ушей, доминирует над группой людей (почему-то только женщин), занятых суетным, но приятным делом – они «обременены» праздничными елками. «Добрый ангел» Житковой Майи (4 года) легок (вернее, легка, т. к. «он», очевидно, женского рода), несмотря на некоторую неуклюжесть; он словно сделан из ваты и увенчан очаровательным чепчиком-нимбом. У Майи есть еще одна работа – «Лето»; обе они выполнены в светлых тонах, с большими не закрашенными плоскостями, на которых из отдельных штрихов и линий, будто из воздушной среды, формируются невесомые структуры, само присутствие которых едва обозначено. Несмотря на явное преобладание графического начала, работы очень живописны, а отсутствие больших масс краски делает их парящими, освобождая от земного притяжения.
Продолжая говорить о натюрмортах, нельзя не заметить, насколько индивидуален характер решения этой, казалось бы, однотипной задачи. «Праздничный букет» Барышевой Ани – темпераментная, даже взрывная живопись с разлетающимися во все стороны разноцветными лепестками, когда из этого «хаоса» явственно проступает замечательный в своей торжественности букет. «Цветы» Поповой Юли (9 лет) – это любовь к изящным линиям, переплетениям гибких веточек, объединяющих отдельные бутоны в сложную, но легкую декоративную конструкцию. «Натюрморт – творчество» Алексашовой Насти (8 лет) – хорошо выстроенная, устойчивая композиция, в которой уделено внимание не только построению общего гармоничного ансамбля, но и сложной разработке цветовых рефлексов, интересным деталям на предметах, органично вписанных в общую структуру выразительного по цвету и рисунку натюрморта. В этом же разделе хочется отметить «Кипящий самовар» Шуваткина Богдана (9 лет), замечательную по живописи, очень экспрессивную работу: три разных по цвету и форме самовара буквально «тают», «оплавляются» от жара; малофигуративная, пластически усложненная композиция передает, прямо-таки, драматическое действие.
Близкая, а потому хорошо прочувствованная детьми тема семьи представлена весьма разнообразно. «Чаепитие» Гюнтюрка Сезана (8 лет) передает лирические чувства юного художника к модели; женский портрет «в ракурсе» с лежащими на коленях руками можно назвать даже психологическим, т. к. он не прост, вызывает сложную гамму чувств. Работа Костина Егора (5 лет) «Моя мама» производит сильное впечатление той решительностью, с которой использована вызывающе активная палитра (вспоминается «Дама в шляпе» А. Матисса), цвет становится выразительным средством передачи эмоционального состояния, отпечатываясь и в памяти зрителя. А сколько искренней радости и любви в феерии ярких красок, огромных, добрых глазах, в смеющемся прищуре, румянце, горящем на щеке и тонких губах, растянувшихся на пол-лица в добродушной улыбке, – это «Цветной папа» Миши Иванова (7 лет). Удачно использовал прием оконтуривания Гуляев Леша (6 лет) в работе «Моя мама», чтобы сделать фигуру более значительной, выделить ее; кроме того, умело гармонизированы цвета, и это притом, что хроматический ряд довольно широк. Сестры Князевы: Даша (7 лет) и Ксюша (почти 5 лет) привлекают внимание прежде всего яркой, немножко этнографической живописью, сочностью певучих красок («Шумное гуляние» и «Капризная красавица»).
Ряд работ отличаются некоторым «символизмом», подтекстом, который, возможно, мы, взрослые, сами привносим в их интерпретации. Это прежде всего цикл нефигуративных «портретов психологического состояния» Якимовой Кати (7 лет): «Ворчание», «Радость», «Нежность», которые рождены конфликтностью и гармонией цветовых полей и линий (что-то напоминающее эксперименты членов группы «Зорвед» М. Матюшина, в частности, семейства Эндер). Фовистически напряженная работа Кузькина Артема (7 лет) «Мечтающий кот» прямо-таки насыщена драматическими интонациями; очень верно использован контражур, возникающий от ночной луны по силуэту этого усатого «философа». Драматически напряженной выглядит сцена с встревоженными кошками Яны Когай (8 лет) «На окне». Это подчеркнуто и пластически, и колористически: изогнутая спина, угрожающе устремленные в небо коричневые стволы деревьев за окном, зловещий, контрастный по цвету к вазе и телу кошки, букет цветов.
Конечно же, далеко не все работы детей младшего возраста выполнены без вмешательства преподавателя; важно, чтобы это вмешательство было тактичным, а не «кричало» в построении композиции, рисунке, формах. В большинстве случаев удалось этого достичь. А что же со средней и старшей возрастной группой? Общее впечатление таково, что, по мере «отягощения» знаниями, исчезает обаяние непосредственности, происходит нивелирование индивидуальностей. Живописная стихия уступает место продуманному декоративизму, иногда интересному (Ксения Михневич, Юля Малькова, Миша Самойленко), или почти дизайнерским проектам (например, таким примечательным, как «Город вечерних огней» П. Грошевой). Живописность становится как бы вторичной, с очевидными признаками стилизации (псевдосезаннизмы, мотивы П. Кузнецова и В. Борисова-Мусатова, композиционные структуры А. Лентулова и т. д.), появляются формализованные схемы (например, «падающие» дома). Начинают эксплуатироваться религиозные сюжеты, хотя это сводится к дурному цитированию иконописных и иных образцов. Сложные, возвышенные темы сами по себе не «вытаскивают» слабые работы, и такая заведомая «программность» вызывает лишь сожаление. Но есть примеры удачного соединения сохраненного искусства наивного восприятия (именно искусства) и полученных знаний – батики М. Щербакова и В. Хайловой.
Детские «картинки», при всей своей фигуративной наивности, являются тем пластическим символом, в некотором смысле даже полуабстрактным знаком, к выразительности которого обращались в своем творчестве многие художники ХХ века модернистского толка, уставшие от скучного и сухого жизнеподобия салонного реализма. Как правило (к сожалению), по мере взросления ребенка и накопления им «правильных» сведений, новые знания не дополняют наивную детскую фантазию, а вытесняют, замещают ее. Наличие такого процесса нашло подтверждение и на этой выставке.
Виталий ШЕЙКО
По следам выставки художника-графика В. Гордиаса
в «Белой галерее»
Вечером 11 июня мне довелось быть на открытии выставки в стенах «Белой галереи» саратовского графика Владимира Гордиаса, творчество которого я ранее наблюдал не раз в выставочном зале Союза художников, в издательстве «Земского обозрения».
И сразу же я оказался внутри события, которое никак не вписывается в привычные представления о почти уже ритуальных формах презентаций перед введением в лоно творчества. Согласитесь, что чаще всего это напоминает выверенный, как механизм часов, монашеский ход, с немножко ошалелыми и всегда чего-то ожидающими зрителями перед началом красочного действия. Здесь же я попал в живое человеческое пространство, пронизанное то стушенными, то взрывными джазовыми ритмами и мелодиями, рождаемыми саксофоном и клавиром, удивительным образом совпадающими с динамикой и образностью работ художника; с вплывающими стихами Пастернака и Окуджавы, (иначе не скажешь про естественность и пластичность вступления в ткань действия известного знатока поэзии, чтеца и художника Майи Ромадановой), тоже перекликающимися с особенностями творчества и жизни автора выставки; размышлениями об органике художественного творчества саратовского мастера графики, педагога Морковина В.; суждениями о сущности творчества, высказанными ценителем искусства и коллекционером, народным артистом Львом Гореликом, сопровождаемые свойственными ему ироническими ремарками о том, что настоящий художник должен обладать своим неповторимым языком, своей, присущей только ему образностью, что в полной мере относится к творчеству Гордиаса, которое ему очень импонирует.
Затем прозвучали эксцентрично-ироничные, сопровождаемые театральными эскападами, комментарии самого художника к еще бытующему воззрению на труд художника, как на легкий вид занятий, напоминающий чириканье птички, заключившего сказанное строчками стихов Юнны Мориц:
Трудно светиться и петь нелегко.
Там, где черемуха светится пышно,
Там, где пичужка поет высоко,
Только и видно, только и слышно:
Трудно светиться и петь нелегко.
Находящиеся здесь люди оказались вовлеченными в процесс общения с искусством и в диалог с автором выставки. Вот так в стенах «Белой галереи» возникла музыкально-художественная гостиная, за которую так ратовал Л. Горелик.
Пассы художника с зонтиком под аккомпанемент джазовой мелодии, имеющие прямую связь с его творческим кредо, выраженном в виде графического образа, приведенного в заставке, – это не самодовлеющий образ, призванный убедить в каких-то исключительных качествах автора, это знаковый символ его подхода к творчеству (как он сам это понимает): отстраниться, оторваться от уз предметного мира, увидеть его целостным, почувствовать его энергетические импульсы, уловить их и передать в художественной форме. И это ему удается. И удавалось еще в монохроматической графике, представленной в 2002 г. в выставочном зале Союза художников. В реакциях зрителей и прессы на выставленные работы отмечались импульсивность, энергетизм, острое чувство жизни, ясно выраженный индивидуальный почерк автора. Скорее всего, это не почерк, а наиболее соответствующий личности художника способ, с помощью которого жизненные впечатления обретают художественную форму.
В чем же заключается этот способ, который уже в цветной графике сегодняшнего дня наполнил представленные работы зарядом почти взрывного заразительного оптимизма? Это, как я понимаю, прежде всего фиксация графическими прикосновениями сигналов предметного мира или собственного сознания, вместо прямого и детального выстраивания предмета или образа.
Обратимся к некоторым листам из цикла московских городских пейзажей. Мы видим, вернее, ощущаем в выхваченных фрагментах напряжение и динамику городской жизни, воспринимаемых с чувством вовлеченности в этот пульсирующий мир. Интересным является то, что в подобных работах, как подмечают зрители, угадывается география места, хотя в них зачастую отсутствуют конкретные приметы. Это относится к работам, выполненным не только в Москве, но и в Германии, Литве, Саратове, Хвалынске и других местах, тоже представленным на выставке.
Но наиболее притягательными, по-моему, являются работы, связанные не только с прямыми натурными впечатлениями, но и с внутренними переживаниями автора. К ним относятся работы с такими названиями, как «Видение», «Безудержная радость», «Эх, улететь бы», «Двое из света», цикл с лошадками…
Любимые для художника темы с лошадками подпитываются общением с этими удивительными существами на московских ипподромах и в конюшнях. Наездники и кони представлены в работах, как единые образы, символизирующие слитность, неразрывность человека и природы, решенные, как всегда, в ироничных, упрощенных формах, исполненных, тем не менее, жизненной убедительности и в сочных, акварельных тонах, радующих глаз.
«Видение» же – как видение: несколько точных лаконичных прикосновений пера к бумаге, несколько как бы случайных (но тоже точных) цветовых пятен, и поплыл сквозной волнующий, трепещущий, зыбкий и притягательный образ непостигаемой и таинственной всадницы. А может быть, это и не всадница, а просто душа человеческая.
«Безудержная радость» – работа, показательная для сегодняшнего Гордиаса. Рожденный фантазией автора, как говорят нынче, виртуальный, иронично жизненный образ смешного, ошарашенного жеребенка, который одержим таким безудержным счастливым чувством жизни, какое бывает у нас, людей, когда мы побеждаем в своей судьбе трагические ситуации. Кстати говоря, акварельные гаммы также сумасшедше радостны.
Первотолчком для автора послужил рассказ И. Бунина «Хороших кровей». Коновал, конский лекарь, избавлял молодую кобылицу от дурного зуба: «кобылка забилась, заметалась, разбрасывая во все стороны мерзлую землю, мерзлый помет из-под блестящих подков». Когда дело кончилось, «кобылку отпустили, распутали, она долго лежала, потом разом рванулась, вскакивая, но справилась и, вскочив, легко побежала в денник. Там она крепко встряхнулась, как собака, выскочившая из воды. «Свят, свят, свят, – сказал Липат (коновал), не спуская с нее блестящих, радующихся ее силе, молодости и красоте глаз. – На доброе здоровьице!» Последние слова можно отнести и к художнику.
Гордиас, при всем своеобразии художественного языка, не претендует в своем творчестве на уникальность, он просто обладает способностью остро ощущать жизнь и передать (или воссоздать) ее в своем личностном измерении.
Дмитрий ДОБРОЛЮБОВ
Волжане без Волги – так можно назвать саратовцев сегодня.
В этом еще раз убеждает, как ни странно, начавшийся с «благословления» городской администрации пляжный сезон. Несмотря на все заверения на тему, что к лету готовы все «необходимые службы», положение с отдыхом на воде в Саратове вызывает много серьезных вопросов.
Сомов подтверждает
аксененковскую сделку
Собственно, само общение главы администрации Вячеслава Сомова с журналистами, прошедшее в мэрии в минувшую пятницу, было вполне дружелюбным, если не душевным, окрашенным в нескрываемо отпускные настроения. Что, конечно, неудивительно для конца июня. Сомов сообщил о возрождении «хорошо забытого старого» – речных трамвайчиков, которые силами ОАО «Пассажирское речное управление» начнут курсировать, как это было в советские времена, от пристани на Набережной Космонавтов до острова «Городские пески», всем известного тем, что на нем располагается главный городской пляж. На этот счет уже заключено соглашение между администрацией и председателем совета директоров предприятия Александром Тимошком. Достигнута договоренность и с городским ГИБДД на разрешение обустройства временной (на лето) остановки общественного транспорта на выемке дороги на мосту: в том участке, который проходит по острову. Эта остановка, кстати, работала, можно сказать, экспериментально и в короткий срок, в 1998 году; потом ее запретили по соображениям безопасности движения.
Все эти меры в принципе не могут, точнее, не должны не радовать, поскольку по духу идут, как раньше говорили, «навстречу пожеланиям» истомившихся за зимние месяцы трудящихся. Но, чтобы увидеть обратный эффект от декларируемой заботы о саратовцах, достаточно пройти по мосту до острова, спуститься к берегу через «железный кордон», кассу и охранников и затем понять, что и трамвайчики, и крашеные в три цвета скамейки у парадного входа, и так называемые «материальные ценности», упомянутые в пресс-релизах в контексте их обязательной охраны, служат камуфляжем одного единственного и очень корыстного стимула. Проявляется он у нынешних владельцев пляжа, ЗАО «Парк Горького»: брать деньги за возможность самого входа на остров. Остальное – уже все зависимое от этого фактора.
Прежние арендаторы, предприятие «Три бочки», первым в Саратове додумавшееся реализовать остапобендеровскую находку собирать деньги за проход по конкретному месту общенародного пользования, были потеснены с рынка. Этому предшествовали критические выступления в прессе, неодобрительные заключения специалистов и должностных лиц по поводу качества предоставления услуг. Но получилось так, что им на смену пришли те, кто главное «достижение» предшественников взял на вооружение и доводит его теперь последовательно до абсолюта. Если «Три бочки» повышали стоимость за вход по рублю в каждый новый сезон, идя синхронно с темпами роста платы за билет в городском общественном транспорте, то нынешние арендаторы не церемонятся с заключениями экономистов о реальном росте инфляции по стране и области, и на деле сами ее же и подхлестывают. Билет за вход тяжелеет в цене в кратных пропорциях. 2003 – 5 руб., 2004 – 10 руб., 2005 – 20 руб., в текущем году – 30. О последней цифре на пресс-конференции 20 июня было лично сообщено Вячеславом Леонидовичем с добродушием и полным пониманием, что у арендаторов, понимаете ли, бизнес, да и вообще «сейчас не социализм».
Со сроком аренды вырисовывается вообще детективная подоплека. Во всех отчетах и ответах до 2008 года фигурировали 5 лет землепользования. Напомним, сначала договор с горадминистрацией был заключен на год, однако стороны справедливо сошлись во мнении, что за это время арендатор не успеет должным образом освоиться, и срок целесообразно продлить. Схема вполне ясная и разумная: если ты поработал несколько сезонов, зарекомендовал себя как следует – имеешь шансы на продление договора; не справился – будь добр, уступи место другому. В этом отношении 5 лет аренды – чуть ли не идеальный временной отрезок. Сказано – сделано. Из письма, подписанного бывшим замом главы администрации Волжского района (к которому географически «приписан» остров) Рады Бойко от 28.10.05., адресованного жителю Саратова В.К. Михайлову, обратившемуся с жалобой к губернатору на незаконное воспрепятствование горожанам входу на пляж: «согласно Постановлению мэра города от 25 мая 2004 года № 109А-140 ЗАО «Парк Горького» предоставлен в аренду сроком на 5 лет земельный участок, занимаемый городским пляжем… в границах… общей площадью 14,8 га». Теперь же, в том числе в распространенном во время пятничного приема В. Сомовым «раздаточном материале», засветился срок… в 20 лет аренды!
Свет на данную метаморфозу проливают так называемые «внесенные изменения», о которых вскользь упоминается в справке о готовности городского пляжа: сделаны они в 2006 году, но когда именно, за каким номером протокола – не указывается. Разумеется, никто и слыхом не слыхивал о каком-либо обсуждении в городской думе или на уровне публичных слушаний самой идеи столь долгосрочной – прямо-таки под стать иностранной концессии – аренды. Также не было никакого тендера среди фирм, специализирующихся на туристическом бизнесе. Уникальный природный объект, возводившийся в 60-е годы прошлого века на государственные средства с намывом на середине русла Волги песка и размещением на нем зоны общедоступной рекреации, в одночасье оказался прибранным к рукам узкой группы лиц. Одно лицо, санкционировавшее сделку, достаточно известно в Саратове и за его пределами, это бывший мэр Ю.Н. Аксененко, находящийся ныне, как говорят, «в интересном положении».
«Горький» период
Итак, точки над «и» расставлены: и по ценам, и по срокам, и по исполнителям. Последним можно вообще не беспокоиться за свое будущее, потому что пребывать на свежем воздухе, под откаты и накаты волжской волны, они в основной своей массе благополучно смогут до самой пенсии. А что будет после 25 мая 2024, когда истечет «уточненный» срок аренды, там хоть трава не расти.
К слову, по поводу «травы». С самого начала сюжета с келейной приватизацией четырнадцати с лишним гектаров городской земли в технических описаниях пляжа, как оздоровительного учреждения, много было неразберихи по поводу того, какую же часть территории считать просто пляжем с песком, а какую собственно островной, где больше травы и камышей. Вторая, несоизмеримо большая часть острова, пользовалась и продолжает пользоваться популярностью у многих саратовцев, желающих в обстановке диковатой, неокультуренной природы отдыхать от городской цивилизации. И людям зачастую не нужны никакие сервисные удобства со скамьями, качелями, бильярдными столами, за которые они в иной раз и в другом месте действительно готовы заплатить. Им нужно другое. И вот за это другое, то есть за непосредственное общение с природой, с них дерут плату.
Уполномоченный по правам человека в области Нина Лукашова в прошлом году неоднократно заявляла о грубом противоречии Основному закону практики, когда лишь за возможность прогуляться по городской земле люди вынуждены выкатывать своеобразную дань. Незадолго до этого, 20 ноября 2006 года, заместитель прокурора города А. Пригаров, в ответ на многочисленные обращения недовольных этим узаконенным рэкетом саратовцев, констатировал о проекте подготовки заявления в арбитражный суд с требованием о признании недействительным «аксененковской сделки» № 109А-140. Среди доводов, на которые опираются юристы и просто обыватели, например, те же рыбаки, которые ловят рыбу в акватории пляжа: на «Городских песках» должен быть обязательно бесплатный участок, а платить человек может исключительно за дополнительные удобства. В противном случае заданную логику легко довести до абсурда. Если новый глава администрации Сомов заявил, что «у муниципалитета ограниченные финансовые возможности (бедный наш муниципалитет! – Авт.) и потому мы должны привлекать частный бизнес для обеспечения населения (!) услугами, в «которых оно объективно нуждается», то не лишним было бы сдать в аренду проспект Кирова, например, Театральную площадь, парк Липки. А по поводу того, кто кого обеспечивает, – зачем же переворачивать с ног на голову? В данном случае население и обеспечивает бизнес, платя за вход, а не наоборот. Бизнес, заметим, монопольный, так как остров сдан в землепользование без наличия хотя бы признаков конкурентной среды.
По данным источника, заслуживающего доверия, сборы в относительно погожий летний день на арендованном «по-саратовски» пляже за 12 часов работы доходят до 110 тыс. рублей. Несложно подсчитать доходность за неделю, месяц и весь сезон подобного предпринимательства. Многие бизнесмены, работающие в секторе реальной экономики, находятся подчас в проигрышном положении, видя, как власть создает условия для того, чтобы можно было, ничего не производя, в буквальном смысле делать деньги из воздуха, солнца и воды. Нанятые менеджеры и рабочие ЗАО не устают повторять, что полученные средства тратятся строго на вывоз мусора, поддержание пляжной инфраструктуры и охрану материальных ценностей (прямо остров сокровищ какой-то получается). За такие деньги можно не только мусор вывезти, но и весь песок; что касается охраны, то она оборачивается блефом. Многие отдыхающие не раз были свидетелями, как средь бела дня на лодках и катерах приезжали ловцы металла и преспокойно грузили на свои судна нехитрый лом из старых турников и ржавых труб. А вся одетая в пятнистую робу братия кучковалась у главного входа, борясь не с расхитителями, а с возмущенными, не желающими платить дань за вход.
В Энгельсе и других прибрежных городах области – Балакове, Вольске, Хвалынске – помимо платных пляжей существуют гарантированно доступные береговые зоны для купания и приема солнечных ванн. В Москве, в знаменитом Серебряном бору, значительная часть берега, включая нудистский пляж, была и остается полностью бесплатной. Деньги взимаются за специально огороженные метры, где на самом деле, а не в официальных отписках, создана пляжная инфраструктура – лежаки, ковровые дорожки, мини-кафе. Там же можно напрокат покататься на лошади. В Саратове, видно, другая республика, и роль лошадей для городского начальства и дельцов возложена на отдыхающих.
P. S. Ситуацию усугубляет то, что миллионный город, имеющий с рекой протяженную береговую линию, продолжает оставаться и на перспективу «волжанином без Волги». Саратовцам, чтобы просто искупаться в жаркий летний день, нужно преодолевать десятки километров, чтобы добраться до городского пляжа. Затонские пляжи сегодня еще более дороги и не все обустроены для купания. В поселке Юриш и вблизи Предмостовой площади купаться запрещено из-за плохого дна. Десятилетиями практиковавшаяся застройка города, в своем приоритете имевшая оборонную промышленность, с большим трудом поворачивается к человеку. Часто в прессе и в органах местного самоуправления поднимался вопрос о выделении места для пляжа в городской черте областного центра, что должно быть закреплено в Генплане города. Во второй половине 90-х годов бывший глава Заводского района Ю. Казаринов строил планы организации пляжа на острове Казачьем. К сожалению, все проекты остались одними разговорами.
Алексей ГОЛЯКОВ
В последнее время общественному мнению ненавязчиво предлагается поверить в то, что, во-первых, у живущих в общежитиях все чуть ли не замечательно, а, во-вторых, что самих общежитий как таковых или совсем не осталось или переоборудованы они в «жилые дома коммунального типа».
Следовательно, вступает в силу перелицованная применительно к предмету разговора известная давняя формула «нет человека – нет проблемы». Относительно общежитий, переданных в муниципальную собственность, это действительно так: там сняты специфические проблемы общежитий, хотя, безусловно, есть масса других, таких же, как и у остальных жителей города.
В определенной степени это стало возможным благодаря тому, что в 1999 году тогдашний губернатор Аяцков не пожалел своих пятнадцати минут и принял у себя в кабинете А. Журбина, с 1995 года и по сей день являющегося общественным защитником жильцов общежитий. Через пару недель после этой беседы вышло в свет распоряжение главы региона, регламентирующее порядок оплаты за проживание в общежитиях. Также, что немаловажно, органам местного самоуправления предлагалось переводить общежития в статус жилых домов, чтобы проживающие были спокойны за свое будущее, получая право на законную приватизацию своих кровных метров при всех временных издержках их жилищного комфорта. Следом появилось постановление Саратовской городской думы. Восемь лет напряженной работы с жильцами, властями и … Саратов стал одним из немногих городов России, решивших эту проблему в интересах жильцов.
Отрадно, что серьезного социального конфликта в области тогда удалось избежать; около 30 тысяч человек миновала участь бомжей. Подобный опыт был воспроизведен в Казани и Чебоксарах, отличающихся, насколько известно, высокой культурой и достаточным техническим уровнем жилищно-коммунальной сферы. И напротив – в большинстве регионов людям пока еще через суды, через немалые материальные и нервные затраты приходится доказывать свое право на единственную комнату в общежитии.
Решение экс-губернатора на самом деле давало простор инициативе и смекалке жильцов. Многие впоследствии продавали свои комнаты в общежитиях по рыночной стоимости и при помощи кредитов приобретали собственные квартиры в Саратове или уезжали обратно на малую родину, в райцентры и села, откуда они приехали учиться или работать, и там уже на вырученные 450– тысяч рублей приводили в нормальное состояние оставленные ими дома и начинали свое дело.
Но, к сожалению, до сих пор не решены проблемы граждан, волею судьбы оказавшихся в общежитиях учебных заведений. Именно в этих «общагах» вскрываются порой возмутительные факты нарушений элементарных прав жильцов, стремления некоторых балансодержателей погреть руки на неустроенности людей, вынужденных ютиться, как несложно представить, в весьма стесненных условиях.
Пухлая «жировка» – первый звонок
В Саратовское областное общественное учреждение «Щит потребителя» и региональное отделение партии «ЯБЛОКО» недавно поступили сведения, что из общежития Саратовского госуниверситета (Кутякова, 144) хотят выселить ряд граждан без предоставления им другого жилого помещения на том формальном основании, что они не являются сотрудниками вуза. Самая младшая по стажу пребывания в общежитии живет в нем с 1984 года, остальные 10 семей много дольше.
Поучительно продолжение истории с «лишними» людьми для администрации СГУ. Они составили коллективное письмо и адресовали его областному прокурору Степанову. В ответ заработала «вертикаль ответственности»: из облпрокуратуры в Кировскую прокуратуру приходит циркуляр разобраться, и первый заместитель прокурора района Солдатов на целом листе разъясняет жалобщикам их права с итоговым резюме, что они «могут обратиться в суд». О каких-либо мерах, надзирающих за соблюдением законности по пресечению произвола, не сообщается; разъяснения, где им жить до окончания судебных процессов, также отсутствуют. В общем, разобрались.
Практика выживания «лишних» из вузовских общежитий часто опирается на запугивание явно завышенными платежками за ЖКУ. Расчет таков – неугодные, находящиеся в и без того надломленном психологическом плане, примут любые суммы за чистую монету, а в случае образующихся долгов из-за неуплаты у распорядителей квадратных метров появляются дополнительные аргументы для команды «кыш отсюда». По данным Александра Журбина, выселяемые часто получали «жировки» с нарисованными долгами по 10 и более тысяч на каждого; позднее выяснялось, что если и была задолженность, то она оказывалась завышенной в 2–3 раза. Жительнице общежития аграрного университета инкриминировали долг в более чем 14 тыс. рублей; в суде удалось доказать, что ей начислили оплату за неоказанные услуги, и реальная сумма долга судом была определена в 5 тыс. рублей. И такой случай не единичен.
«Приходится популярно объяснять тем, кто начисляет, и доказывать в судах, – говорит председатель СООУ «Щит потребителя» Александр Журбин, – что существует решение кассационной коллегии Верховного суда РФ, которое однозначно запрещает подобные действия вузов по «самостоятельному начислению» оплаты».
Безусловно, работает и фактор неосведомленности самих жильцов, – причем как имеющих отношение к учебе или работе в конкретном вузе, так и не имеющих, – по тарифам оплаты. Между тем никто не отменял действующее законодательство, согласно которому студент-бюджетник дневного отделения должен платить в месяц за проживание в общежитии 5 процентов от своей стипендии, а иные наниматели – от 300 до 500 рублей с человека в зависимости от благоустроенности общежития.
Мертвые души,
или «без меня меня развели»
Администрации высших учебных заведений в настоящее время практически защищают исключительно собственные узковедомственные интересы, не обращая ни малейшего внимания на людские судьбы – именно такое впечатление можно вынести из документов по отселению и рассказам самих пострадавших. Из учета вузовских чиновников напрочь выпадает обстоятельство, что во многом благодаря вселению в общежития университетов и институтов «посторонних» в 90-е годы, когда резко сократился приток студентов из районов, общежитиям удалось сохранить свой профиль, свою специфику. Теперь же, при некоторой стабилизации финансового положения учебных заведений (а для части из них – в условиях регулярного омывания их «золотым дождем»), с «чужими» постояльцами обращаются по принципу – «мавр сделал свое дело»…
После многомесячных мытарств по судам удалось отстоять право на проживание восьмидесятилетней пенсионерке Евгении Ивановне Гут в общежитии бывшего геологического техникума по адресу улица Антонова, 12 (техникум ныне влился в лоно классического университета). Хотя со своими бедами одинокая престарелая женщина оказалась наедине. Будучи вдовой и матерью двух сыновей – инвалидов войн в Афганистане и на территории СНГ – Евгения Ивановна уже не первый год шлет в министерство обороны РФ письма с просьбой помочь перевезти ее детей на родину. Один из сыновей, лишенный после тяжелого ранения возможности передвигаться, продолжает находиться в госпитале в Ташкенте, другой – в госпитале в Подмосковье.
Другим из этого общежития повезло меньше, если вообще в этой ситуации применимо говорить о каком-либо везении. Университетская администрация подает иски на выселение семьи в количестве трех человек, выигрывает процесс, семью начинают выселять, но в процессе обнаруживается «маленькая» неувязка – ни истцы, ни суд не соизволили узнать, что мать малолетнего ребенка покончила жизнь самоубийством, выбросившись из окна, еще два с половиной года назад. Тем не менее, вдовца с малышом на руках все равно выселяют. Характерно, что в качестве доказательства СГУ был использован «договор» с ним, под которым указана его фамилия, но им не подписанный. В дальнейшем из-за невозможности содержать ребенка в условиях, опасных для здоровья, отец отвозит его в район к родителям. А сам вынужден жить в комнатушке, в которой установлены электрощиты, под облучением, превышающим санитарные нормы.
Если в одном случае оперируют мертвыми душами, то в другом берут живого, что называется, на измор. Николай Однорог, приехавший с женой из казахстанского Уральска, был вынужден, чтобы отвязались с обвинениями в «чужеродности», после трех лет проживания в общежитии поступить в этот колледж при СГУ, будучи в возрасте, когда больше думают о работе, семье и детях, а не об учебе. Поступила и его жена. У них родился Алешка. Как и в предыдущем случае, СГУ подсунул в суд в качестве доказательства временного проживания их семьи в общежитии не подписанный ими договор. Но это не помогло СГУ, и его семью оставили проживать до окончания колледжа. Двух женщин – матерей одиночек с несовершеннолетними детьми – в полном соответствии с законом суд отказался выселять. Но двух точно таких же матерей-одиночек с несовершеннолетними детьми все же выселил. «Своеобразный» взгляд на аспект супружества у гонимых обнаружила и сама Фемида: гражданским сожителям приписали статус мужа и жены со всеми вытекающими отсюда юридическими последствиями – выселить вместе с несовершеннолетним ребенком (то есть в суде, а не в ЗАГСе или в церкви «обвенчали»!). В другом случае кузница будущих кадров для Фемиды, СГУ, пытается в суде, без ведома самих супругов, развести их и разрушить семью. Не удалось. Муж, учившийся в колледже, подает заявление на отчисление. Администрация СГУ сразу же строчит иск на его… выселение как «не студента», хотя жена продолжает учиться в колледже, как будто мы вернулись в крепостное право, и снова стало можно разрубать семьи или женить насильно.
Ирина Давитян прибыла в Саратов как беженка из сопредельного государства в 1993 году. Саму себя до сих пор называет советской и русской, так как по матери она грузинка, а по отцу армянка. Училась в Московском институте геодезии и картографии, получила редкую, но востребованную на военной службе и в органах госбезопасности специальность – картограф. Работала как гражданский специалист в группе войск, расквартированной в регионе, по специальности. После распада СССР и прихода к власти в республике правительства националистов, по понятным причинам, не могла не уехать со своей исторической родины, бросив столичную квартиру и практически все имущество. Радушие бывшей большой Родины на конкретном примере проявилось в холодном вердикте Ленинского райсуда – выселить. Показательно, что в декабре 2006 года судебный пристав проявляла такое рвение в исполнении решения, что, понимая все его несоответствие закону, истерически сопротивлялась видеосъемке, которую вели общественные защитники Давитян. (Ирине удалось сохранить это свидетельство). Сама Давитян, кстати, на тот момент находилась в больнице и, естественно, все действия по ее отселению были абсолютно незаконными.
Этому предшествовала целая вереница мелких гадостей, которую на себе испытала Ирина: неизвестные стучали в ее дверь, подглядывали, один раз некие молодые лица беспрепятственно оказались в коридоре и пытались выкинуть ее стиральную машину. «Сколько раз мне приходилось слышать здесь в Саратове, – признается Ирина Робертовна, – от самых разных лиц, с погонами и без: «зачем вы сюда приехали, вас тут никто не ждал…» Найдя все-таки после новых больниц, слез и хлопот в райадминистрации две маленькие комнаты в общежитии на 2-й Прокатной, Ирина сейчас все пережитое вспоминает, как кошмарный сон. Трудится художником - дизайнером. Наверное, это место работы, все-таки не вполне адекватное ее биографии, опыту (а проработала она военным картографом более 20 лет) и статусу, который она имела в советское время. Кто знает, может быть, профессиональная солидарность сегодняшних чекистов еще скажет свое слово в ее судьбе.
Заметим, эту «приставшу» чуть позднее уволили «по собственному желанию», чтобы избежать черного билета, за еще большее рвение в выселении тяжело болевшей и находившейся на длительном лечении в медицинском стационаре коллеги Ирины по несчастью. Для выполнения признанных впоследствии судом противозаконными действий «пристав» прошла в общежитие с четырехчасовым опозданием через черный, а не центральный ход. Каким только профессиональным тонкостям не научит общение с «кузницей».
Именно учитывая подобное отношение к нормам права и к людям, которое продемонстрировало СГУ в отношении жильцов общежития на Антонова, 12, жильцы его же общежития на Кутякова, 144, естественно, уже не верят в «предложения» СГУ о их временном переселении в общежитие на Шехурдина с последующим переселением во вновь построенное общежитие на месте Кутякова 144.
А задел был неплохой…
Полезно было проследить ретроспективу вопроса общежитий в Саратове. Поползновения к недобросовестной коммерциализации по сути социальных объектов, к каковым они относятся, давали знать о себе в Саратове еще в 90-х годах. Ход «прихватизаторов» метража нацелен был на то, чтобы при проводившейся в тот период передаче общежитий промышленных предприятий в муниципальную собственность ухватить часть общежитий и включить ее в уставной капитал хозяйствующих субъектов. Опасность для жильцов подобного поворота событий более чем очевидна. В приватизированном (по факту) здании легко через очень короткое время начать взимать с постояльцев плату на гостиничном уровне – при всем оставшемся наборе прежних удобств. Как это, собственно, и произошло в ряде других городов: в Ижевске и Перми, например, в коммерциализированных «общагах» берут с человека по 5–7 тыс. рублей за комнату. Но и это не самое страшное. Новым собственникам ничего не стоит превратить доставшиеся им квадратные метры в доходный дом, развлекательный центр, а, возможно, еще выгоднее – снести вообще строение и воспользоваться по своему усмотрению земельной площадью.
Саратов, к счастью, избежал этого сценария. Так, в бытность прокурора области Бондара и при активном участии СООУ «Щит потребителя» Заводским районным судом было признано незаконным включение общежития бывшего нефтеперерабатывающего завода в его уставный капитал. Жильцы этого общежития не стали рабами.
К сожалению, по оценке председателя «Щита потребителя», нынешняя исполнительная власть области невосприимчива к проблеме общежитий и их жильцов. Было бы наивным думать, что она полностью снята с повестки дня. Сигналы, поступающие от запуганных жильцов общежитий ведущих высших учебных заведений города – СГУ, аграрного университета, медуниверситета, – о превышении подчас в многократных размерах платы за проживание и угрозы выселения многих сотен людей, если и доходят до дома № 72 по ул. Московской, то остаются в стадии «долгого и бесполезного изучения». Местных «яблочников», которые в разгар избирательной кампании по выборам в Госдуму и облдуму в прошлом году публично обращались к нынешнему губернатору с призывом разобраться в ситуации с общежитиями, предлагая конкретные меры, политические конкуренты обвинили в «популизме». На том все и закончилось, если к тому же принять во внимание, что ни Павел Ипатов, ни его представители так и не ответили на обращение.
Евгений Евтушенко: «Не верьте газетам!»
Кто «страхует» Фейтлихера и его бизнес
Володин и демократия
Подпольный «исполком» действует
Графы не для графов
А был ли праздник демократии?
Чистить ли гниющую рыбу?
Пенсионерка и мошенники, или Как можно получить «сДАЧИ»
Кандидат в ректоры СГУ Л.Ю. Коссович: риторика и практика
Борьба за Глебучев овраг продолжается
Не пришлось бы искать… следопытов
Оранжевые песни
Зловещая клоунада одиночества
Мир, отраженный в детских рисунках
Отстраниться, чтобы увидеть
Пляж, украденный у города
Засуженные и отселенные