Официальный сайт
|
|
Юрий ЧЕРНЫШОВ
2 августа на ставшем традиционным месте выражения протестов против действий власти – у памятника Столыпину, напротив здания областной думы – коммунисты организовали пикет протеста против фальсификации итогов голосования во время довыборов депутата в городскую думу в защиту прав кандидата в депутаты Михайлова Сергея.
В ряд пикетчиков встал и депутат городской думы, секретарь горкома КПРФ Геннадий Турунтаев. За ходом пикетирования молча наблюдали несколько депутатов областной думы, среди которых отметились Марина Алешина и Александр Ландо, к которому персонально был обращен один из плакатов пикетчиков. Представитель милиции, ознакомившись с документами об уведомлении власти о начале пикетирования, счел их исчерпывающими и препятствий проведению акции не чинил. Протест участников пикета вызвало затянувшееся признание победы Сергея Михайлова и отрицание этой победы после четырехмесячной судебной волокиты. Суть происшедшего понятна из пояснений члена горизбиркома с правом решающего голоса Хомутинина, выразившего несогласие с этим решением. Пункт 2 решения горизбиркома о том, что в гордуму избран Андрей Иванов, по мнению Хомутинина, не соответствует волеизъявлению избирателей. Он, в частности, утверждает: «На день подведения итогов и установления результатов выборов, 3 марта, расхождения между протоколами участковых комиссий и их заверенными копиями были выявлены только на избирательных участках №№ 107, 111 и 112. Впоследствии расхождения были зафиксированы прокуратурой Заводского района. С учетом данных обстоятельств победу в выборах одержал кандидат в депутаты Михайлов».
«Однако, – сообщается в особом мнении, – спустя 4 месяца кандидат в депутаты Иванов предъявил копии протоколов сомнительного происхождения по избирательным участкам №№ 100, 105 и 114, данные в которых существенно отличались от самих протоколов и других заверенных копий протоколов по этим участкам».
Это обстоятельство дает, по словам Хомутинина, основание предположить, что во время хранения избирательной документации в окружной комиссии «произошла подмена части избирательных бюллетеней в пользу кандидата в депутаты Иванова».
«Считаю, – заявил Хомутинин, что избирательная комиссия Саратова имеет достаточно оснований для направления соответствующих материалов в следственные органы с целью проверки наличия факта фальсификации итогов выборов».
Сомнительно, конечно, что что-то изменится после обращения в следственные органы. Жульничество на выборах и форменное издевательство над здравым смыслом при следственно-судебных разбирательствах давно стали притчей во языцех в Саратовской области. Тем не менее, организаторы намерены установить у места пикетирования палатку и проводить пикетирование до 7 сентября.
Юрий ЛЕОНИДОВ
В понедельник, 25 августа 2008 года, губернатор Павел Ипатов провел первое заседание экологического Совета Саратовской области, с инициативой создания которого выступили известные экологи-общественники более года назад.
Однако сами экологи на заседании оказались в подавляющем меньшинстве. Центр белого зала правительства области – его круглый стол – заняли многочисленные чиновники. Экологи же были оттеснены на периферию зала – на стулья вдоль стен. Фактически они были «оттеснены» и от микрофона. Активные общественники расценили это как полное к ним неуважение со стороны губернатора П. Ипатова, что вызвало их возмущение. Председатель экологической комиссии Общественной палаты области Ольга Пицунова выразила это возмущение публично. Фактический скандал власть постаралась не заметить. В ходе заседания Совета был рассмотрен вопрос о проекте областной целевой программы «Экологическое оздоровление Саратовской области на 2009–2013 годы». Министр – председатель комитета охраны окружающей среды и природопользования области Валерий Белов в оптимистических тонах изложил основные цели программы, которые заявлены как создание благоприятной окружающей природной среды для жителей Саратовской области, сохранение природных систем, повышение качества жизни, улучшения здоровья населения и демографической ситуации, обеспечения экологической безопасности региона. В ходе заседания среди членов общественного экологического Совета было распространено Обращение инициативной группы из Балаково по проведению местного референдума по вопросу строительства металлургического комплекса ЗАО «Северсталь-Сортовый завод Балаково» и энергометаллургического комплекса компании «Русал», включающего строительство пятого и шестого энергоблоков Балаковской атомной станции и алюминиевого завода на территории области. Зачитать Обращение на заседании не представилось возможным. Пресс-служба губернатора и электронные СМИ замолчали это событие. Мы публикуем Обращение балаковцев, отстаивающих, как нам кажется, не только свои интересы, но и интересы людей всей области, их право на чистый воздух и воду, право на здоровье, право на то, чтобы считались с их мнением, право на жизнь в правовом государстве. Обращение, думается, не нуждается в комментариях. Ход первого заседания Совета, который Советом трудно и назвать, О. Пицунова охарактеризовала как безобразие, подтвердившее то, что губернатор не склонен считаться с общественностью. Что, впрочем, давно не новость.
Сопредседатели инициативной группы: А.М. Виноградова, А.В. Наумов
Мы, члены инициативной группы по проведению местного референдума по вопросу строительства малого металлургического комплекса ЗАО «Северсталь-Сортовой завод Балаково» и энергометаллургического комплекса компании «Русал», включающего строительство пятого и шестого энергоблоков Балаковской АЭС и алюминиевого завода на территории Балаковского района Саратовской области, обращаемся к вам за поддержкой нашей инициативы. Просим обсудить и дать оценку действиям должностных лиц, препятствующих проведению референдума в Балаковском муниципальном районе.
В полном соответствии с законодательством РФ нами поданы документы на регистрацию группы в Территориальную избирательную комиссию и в Собрание депутатов БМР 28.06.08 г., которые по надуманным причинам не регистрируют инициативную группу в установленные законодательством РФ сроки, тем самым приостанавливая действие Конституции РФ на территории Балаковского муниципального района. В то же самое время губернатор области Ипатов П.Л., глава БМВ Вогов В.И., глава администрации БМР Галицин А.Ю. с представителями ОАО «Северсталь» проводят публичную акцию «закладки первого камня» на балаковской земле, демонстрируя единство планов и интересов чиновников и корпораций. Постоянно нарушается право граждан г. Балаково на получение своевременной, полной и достоверной информации по вопросам безопасности и экологического благополучия населения, не проводятся общественные обсуждения по вопросам размещения предприятий и их экологической безопасности, чинятся препятствия референдуму.
Мы считаем недопустимыми действия властей в Саратовской области, ущемляющие права граждан, игнорирующие мнение населения, и расцениваем их как неуважение Конституции РФ. Просим вашего вмешательства и защиты конституционных прав населения Балаково на экологическую безопасность, на участие в принятии решений, затрагивающих его интересы.
Беседовал Александр СОРОКИН
Каждому горожанину знакома картина, когда собаки стаями облаивают проезжающие автомобили, пугают прохожих, среди которых есть и дети. Все чаще люди становятся жертвами нападения этих собак – с начала года, согласно данным официальной статистики, собаки искусали 3,5 тысячи человек в Саратовской области. После укуса бродячей собаки человеку необходимо немедленно пройти вакцинацию от бешенства, которая не безвредна для здоровья и обходится в копеечку для областного бюджета.
По различным оценкам, количество бродячих собак в области достигает 20 тысяч, только в Саратове их около 7 тысяч. И собаки, как и все стайные животные, начинают вести себя тем агрессивнее, чем больше их становится. Спрашивается, каковы же действия властей против экспансии опасных животных? Что сделали эти «гуманисты», ставящие здоровье и безопасность горожан ниже жизни бродячих собак? А ведь согласно той же статистики, каждая третья из отловленных собак страдает бешенством.
Прецедент в этом отношении был создан Леонидом Бессарабовым, журналистом газеты «Саратовский взгляд». 24 февраля сего года неподалеку от здания администрации Заводского района на него налетела бездомная собака и укусила за ногу. В результате Леонид 40 дней был вынужден провести на больничной койке, у него начались осложнения с сердцем. Кроме того, проведенная вакцинация, по словам пострадавшего, на 9 месяцев исключила его из нормальной жизни – все это время он не мог заниматься спортом, загорать на солнце, употреблять даже минимальные дозы спиртных напитков. Обращения в администрацию Заводского района и в горадминистрацию ничего не дали: Бессарабов получил ответ «что не наше, мол, это дело». Журналист так не считал и обратился в Волжский районный суд. Он требовал от правительства области и администрации города принять акты и правила содержания домашних животных, а также требовал ликвидировать бесхозных животных города Саратова. Ущерб своему здоровью и моральный ущерб журналист оценил в 2 млн рублей.
Юристы от облправительства и администрации города попытались попенять Леониду, что простой гражданин не вправе вынуждать властные структуры выпускать те или иные законодательные акты. Возникает вопрос: а в чьих же интересах созданы и работают те самые властные структуры? Первое заседание суда состоялось 20 августа. Интересно, что в процессе допроса свидетелей происшествия им задавались весьма странные вопросы. Например, какого возраста была собака? Стояли ли у нее уши или висели? Интересно, понимали ли юристы, что, если на человека в считанные секунды вечером налетает бродячий пес, зафиксировать такие специфические моменты просто невозможно, не обладая специальными навыками? Первое заседание суда ни к чему не привело, 9 сентября состоится второе. Мы надеемся, что оно станет решающим. За комментариями по поводу столь оригинального процесса мы обратились к истцу – Леониду Бессарабову.
Корр.: Леонид, выразите, пожалуйста, свое отношение к данному процессу.
Л. Бессарабов: Вопрос сейчас стоит очень остро – либо собаки, либо люди. Количество бездомных животных уже достигло тех пределов, когда выходить на улицу становится просто опасно. Представители власти попросту не бывали по вечерам на окраинах города, где бегают огромные своры бродячих собак, облаивая, а зачастую и нападая на прохожих. И при этом и власть, и представители экологических структур продолжают вести бессмысленную беседу на тему: что лучше – кастрация или помещение в приют для бездомных животных. Насчет стерилизации можно сказать прямо: по данным многочисленных статей на эту тему, в той же Москве указанная процедура провалилась. Причем на нее были потрачены весьма значительные средства из бюджета. При этом защитники животных забывают об одном: укушенному гражданину все равно, стерилизованная ли его укусила собака или нет. А по поводу приюта скажу так, чтобы вместить всех наших собачек, потребуется отвести под приют весь Марксовский район. Есть ли в бюджете столь значительные средства? Нет. Значит нужно мыслить реально.
Защитники животных говорят о гуманном отношении к животным. А кто-нибудь подумал о гуманном отношении к людям? Уверен, никого из наших гуманистов ни разу не кусала собака. А вот если бы бродячие псы напали бы на их детей, они заговорили бы по-другому.
Корр.: Кто должен нести ответственность за то, что от укусов страдают и взрослые, и дети?
Л. Бессарабов: Власти, которые вместо конкретных действий по сокращению количества бродячих животных кормят нас пустыми рассуждениями. Стерилизация – это дорого и малоэффективно, а помещение всех собак в приют и вовсе невозможно. Своим иском я подталкиваю и остальных людей к тому, чтобы они поняли свои права и требовали обеспечить им безопасное и комфортное существование в городе. А если власти не хотят обеспечить гражданам эту безопасность и продолжают рассуждать о гуманности, то пусть возьмут собак к себе домой. Пускай Ипатов возьмет себе сто бродячих собак, а остальные чиновники по пятьдесят. Глядишь, и проблема исчезнет. Если подумать, то непонятно, почему в нашем городе такое трепетное отношение к бродячим псам. Разве это животное занесено в Красную Книгу? Во все времена и при всех правительствах бездомные животные ликвидировались. Сейчас эту проблему решать никто не хочет. А нападения на мирно прогуливающихся граждан, ведущие, порой, и к летальному исходу, тем временем продолжаются. И количество этих нападений растет с каждым годом.
Владимир ЕФИМОВ
О неистребимом желании руководства администрации Новоузенского района всеми способами уволить главного редактора районной газеты Людмилу Быкову и «засадить» ее по уголовной статье свидетельствует тот факт, что оно игнорирует решение суда о восстановлении ее в должности и добилось заведения на нее уголовного дела за якобы финансовые махинации. Очередное заседание по этому делу состоялось в районном суде 26 августа.
Людмиле Быковой не занимать ни стойкости в справедливой борьбе с самодурством районных администраторов, ни долготерпения в отстаивании своих прав. Трудно сказать, понимала ли Быкова, что смелым вызовом районной власти подрывает местные устои, когда с начальством никто не спорит, но, как крепкий духом принципиальный человек, она вступилась не только за себя, но и за тех, кто после нее вполне может стать такой же жертвой административной машины. Поэтому продолжающийся уже десятый месяц бой Быковой с администрацией – это наглядный пример того, что бороться можно и нужно.
Историю увольнения Быковой с поста редактора, начавшуюся 5 декабря 2007 года, «Богатей» поведал 31 января этого года. В тот декабрьский день в редакцию неожиданно наведались глава администрации Михаил Андреев и его заместитель Татьяна Булавина. Андреев, как свидетельствуют сотрудники редакции, просто зачитал приказ об увольнении Быковой без обозначения причин, потребовал от Быковой сдать ключи и удалился. Обязательного в таких случаях составления акта о приеме-передаче «висевших» на редакторе материальных ценностей никто не составлял. Вполне логично, что абсолютно бессмысленно предъявлять сейчас Быковой какие-либо претензии о якобы пропаже каких-то вещей и тем более денег. Подобных актов в редакции никогда и прежде не составлялось, и задолго до прихода Быковой в трудовом коллективе установились и другие довольно странные порядки. Так, например, сотрудники очень вольно трактовали рабочее время и часто ужимали его в пользу личного. Быкова начала бороться с этим совершенно законными методами, и наведение дисциплины, понятно, не могло понравиться. Так между нею и недовольными появилась трещина. У администрации тоже были свои, надо заметить, весьма странные претензии к Быковой. Когда же та просто надоела районному начальству за «непослушание», выразившееся в отказе носить местному «цензору» Булавиной на предварительную читку подготовленные к печати полосы очередного номера газеты, администрация твердо решила, что с той пора расставаться… И уволила. Беспричинно и, как установил суд, вопреки законодательству.
Нужно отдать должное местной Фемиде: она не пошла на поводу у администрации и полностью встала на защиту уволенной. После нескольких непростых заседаний федеральный судья Владимир Денисов 3 июля восстановил Быкову в прежней должности и принял решение взыскать в ее пользу с районной администрации оплату за время вынужденного восьмимесячного прогула в размере 51641 рубля 80 копеек и компенсацию морального вреда в размере 25000 рублей.
Однако администрация и не подумала подчиняться решению суда. Она стала всячески тянуть время и не допускать возвращения в редакцию уже «вычеркнутой» районным начальством строптивой Быковой. Пока до областного суда дошла их жалоба, прошел месяц. Законного редактора к исполнению обязанностей по-прежнему не допускали, но зато отправилась на больничный исполняющая обязанности редактора Ирина Харламова. Правда, появившись в суде 26 августа в качестве свидетеля, она предстала перед правосудием отнюдь не отягощенной продолжительной болезнью, а исключительно жизнерадостной и изрядно повеселевшей. Здесь стала многим ясна ее незавидная роль «подсадной утки», тем не менее сознающей приближающийся конец устроенному администрацией в редакции бедламу. Так или иначе, но, представившись в суде, она сказала весьма прозорливо о себе: «Редактор. Пока…».
Основание для такого заключения – кассационное определение коллегии областного суда по гражданским делам, 6 августа полностью подтвердившего решение районного суда о восстановлении Быковой в должности и отклонившего жалобу райадминистрации как необоснованную.
Однако администрация и по сегодняшний день всячески игнорирует решение суда и препятствует Быковой нормально работать. Сейчас, по свидетельству Людмилы Дмитриевны, в редакции два редактора – она и Харламова. Более того, администрация неожиданно объявила нигде не прописанный конкурс на замещение вакантной (?) должности редактора и заодно столь же неожиданно устроила аттестацию руководящего состава редакции, которую Быкова напрочь отвергла как незаконную, за что получила от администрации очередной выговор. Словом, вместо реальной помощи практически нищей редакции материально, технически и кадрами для улучшения качества газеты – своего же «рупора», администрация с усердием, достойным лучшего применения, по-прежнему тратит большие деньги на услуги саратовского адвоката, раздувает местечковые войны среди сотрудников, которые привыкли работать по собственным правилам, а не как требуется, и не понимает, что бессмысленная борьба с Быковой, которой приписывается воровство цифрового фотоаппарата, купленного за 8000 полученных от областной Торгово-промышленной палаты рублей за победу в творческом конкурсе, только снижает уровень газеты. Но это ниже уровня понимания администрации.
Людмила ЯКОВЕНКО, политолог
Продолжаем разговор, начатый статьями А. Никитина («Глобализация и разрушение патриархальной жизни», «Богатей», № 21 (446) от 5 июня 2008 г.) и М. Трофимова («Как построить Мировое Сообщество», «Богатей», № 22 (447) от 10 июня 2008 г.) и продолженный Л. Яковенко («Традиции – прежде всего», «Богатей», № 23 (448)
от 19 июня 2008 г.) и М. Ганзиным («Еще раз о традициях», «Богатей», № 26 (451) от 14 августа и № 27 (452)
от 21 августа 2008 г.).
Традиция – это, прежде всего, все представители нации плюс традиционная культура. Культура включает в себя вероисповедание, быт и уклад жизни нации, народное творчество и, главное, Закон, по которому жил, должен жить и будет ли жить народ.
Уважаемый М. Ганзин («Еще раз о традициях», «Богатей» от 14 августа 2008 г.) не побоялся заявить, что наша традиция – рабство – уходит корнями во времена монгольского ига. То есть изначально рабство традиционно для русских? Да, если ложно считать, что русской истории всего-то 1000 лет. К сожалению, от нашей великой Традиции за последнее тысячелетие осталось только русское народное творчество: расписные сарафаны, песни-пляски, гулянья, расписная утварь и т. д. А такие качества, как раболепие, пьянство, долготерпение – это не традиции, а наш позор. Говорить же о мировоззрении «нашей элиты» вообще смешно, т. к. это не наша элита, в том числе пьяница и бабник Петр I. Уже сказано много о достижениях этого деятеля, но только один Указ – об отмене старого летоисчисления – трижды перечеркивает все его военные и государственные успехи. Украсть у великого народа более 5000 лет его славной истории – не характерно для элиты, если под этим словом понимать лучших из лучших. А как он искоренял все русское: язык, быт, нравы! Впрочем, вся последующая «элита» делала то же самое.
Русские традиции остались где-то там, в глубине веков, о чем говорят Веды и надписи на дощечках, а также раскопки наших древних славянских городов. Сейчас ученые разбираются, сколько лет этим городам: 10000, 100000 или более лет? Какие они, цивилизации Гипербореи, Русколани, Скифии? Считается, что вера дается народам раз и навсегда, и только в этом случае традиции сохраняются с корректировкой на Время. 1000 лет назад нам поменяли веру, оборвав основные традиции: Закон, уклад жизни, быт. Но я повторюсь, что кое-что осталось, и главное – не у всех разрушена генетическая память. Поэтому, когда говорят, что Гиперборея, Русколань – это миф, я убеждена, что это не миф, а самая настоящая наша история. На сегодняшний день точная наука тоже когда-нибудь становится мифом, уступая место новым открытиям, опровергающим предыдущие.
Великая Тамара Глоба, предсказав существование на Урале Страны Городов с центром Аркаимом, апеллировала, прежде всего, к своей генетической памяти, но и к звездам, конечно, тоже. Великие редко ошибаются: Аркаим раскопан и успешно изучается, на что подчеркнуто дал «добро» в мае сего года В.В. Путин.
Вот здесь, в Аркаиме, «зарыта» наша Традиция. А Закон-то каков, наш, исконный:
– можно изменить все, кроме доброй и злой природы (каким родился, таким и умрешь – Авт.);
– с врагом сражайся по справедливости;
– отдавай награды добрым и наказания подлым;
– ты не должен слишком обустраиваться в этом мире, ибо мирское устройство человека оборачивается его духовным разложением;
– там земля испытывает наибольшее счастье, где дом процветает, очаг процветает, скот процветает и семья процветает; та, что из дурного владения переходит в доброе владение; там, где лучше всего возделана земля;
– та земля испытывает наибольшее горе, где убивают праведного и невинного; та, что из доброго владения переходит в дурное владение; та, что была населена и превратилась в пустыню, и та, где предаются скорби и плачу;
– мудрость, в которой нет добродетели, не считается мудростью, а искусство, в котором нет мудрости, нельзя считать искусством;
– жизнь того наихудшая, кто живет в страхе и лжи;
– из правителей тот наихудший, кто не может оградить страну от тревог, а народ от волнений. Из вождей наихудший тот, кому не достает способностей, кто не благодарен посредникам и не является помощником и заступником своему слуге;
– из стран наихудшая та, которая не дает прочного счастья и безопасности.
Это лишь ничтожная часть из Законов русской нации. Нам, конечно, интересны еще более древние цивилизации и традиции.
Две тысячи прошедших лет – Эпоха Рыб – это эпоха смешения Добра и Зла, эпоха Лжи и сокрытия Истины. Но в эпоху Водолея (эпоха науки, альтруизма, дружбы) традиции вернуться в Россию, возможно, в новом обрамлении, сохранив старую основу.
Вот о каких традициях я писала, а не о кривляньях царского двора.
Какие сейчас у нас законы?
– Свобода без границ, хотя абсолютной свободы не бывает.
– Рыночные отношения (купли-продажи) сверху донизу, в том числе в области здравоохранения и педагогики. Это ли не чудовищно?
Даже в Америке и в Европе осталось что-то святое – государственное!
– Человек человеку – волк, иначе в стихии рынка не выжить.
– Наплевательское отношение власти к вымиранию нации.
– Главное мерило всему – деньги и т. д. и т. п.
Ничего общего нынешние «традиции» со славяно-русской традицией не имеют, да и наличие на Руси крепостного права – не пример. Древние русичи никогда не были рабами!
Современный русский народ, забывший и предавший свои истинные традиции, народом называться не может. Так, поскуливающее население. Иваны, не помнящие родства.
Вернуть память потерянному во времени населению – наша задача. Даже больше – святой долг! Как воздух, стране нужен Духовно-нравственный Кодекс на основе опять же древней, основной Традиции. Для этого и едут лучшие представители саратовской общественности в Аркаим, нашу прародину.
А теперь о научно-техническом прогрессе. Мы все время кого-то догоняли, в итоге отставая от Запада на 100–200 лет. При Петре мы чего-то достигли, а в итоге опять оказались у разбитого корыта. Мы все время привечаем то Эйлера, то Бернулли и прочих из секты протестантов (будто Ломоносов без них не создал бы научных школ), а своих затираем и гноим. И не великие русские традиции тому виной, а гнилые мозги правителей, ненавидящих и Россию, и русских. Если хотя бы одна десятая часть гениальных разработок наших ученых внедрялась в производство быстро и без помех, без сомненья, Россия достигла бы в научно-техническом развитии таких высот, какие и не снились Западу. Очень глупо и преступно кого-то догонять и, тем более, «окунаться» в чужую культуру. Культура у разных народов разная и, уважая чужую культуру, надо очень крепко любить свою, лелеять и славить своих гениев. Может, русские традиции досрочно отправили на тот свет Пушкина, Лермонтова, Есенина? У нас в России традиции и Власть – две вещи разные и несовместимые, и горе тому правителю, который грубо ломает народную культуру. Мы до сих пор барахтаемся в этом противоречии, пытаясь изо всех сил кого-то догнать, у кого-то занять, кому-то подражать. Уже более 10 лет талантливый ученый Сибиряков пытается внедрить свои достижения в области строительства и транспорта. Его кто-нибудь слышит? Кто-нибудь слышит Анатолия Юницкого с его струнным транспортом? А установки на ГРЭС Василия Шабетника? А фисоники Фисенко? Чубайс расплющился бы в грязь, если бы эти ребята снабдили Россию автономными электро- и теплоустановками. А сколько у нас земли необработанной? Можно было бы пол земного шара накормить, дотянись мы хотя бы до стабфонда.
Шанс для патриотов сегодня – «соединить традицию седой древности с самым необузданным новаторством». Согласна с Максимом Калашниковым. «Власть должна относиться к народу так, как Бог относится к власти» (Иван Грозный). «В русском сознании нет понятия формального закона – мы живем по справедливости. Нам не подходит Римское право, по которому живет Запад. Нам чужда протестантская этика, которая учит тому, что богатый – избранник Бога» (М. Калашников). От себя добавлю: не Бога, а Сатаны.
А сколько людей погубил Петр I при строительстве Петербурга? Может, это нравственно? Славное окошко он прорубил в Европу, через которое текут морем разливанным наши богатства.
Как же надо ненавидеть русских, чтобы так глумиться над нашими традициями, называя их заскорузлыми.
И я верю (своим славянским нутром чую), что никакого Петра наши Боги уже не допустят.
P. S. Сейчас проводят конкурс «Имя России» (неужели какая-то личность сможет олицетворять страну?). Обратите внимание, как замечательно говорит актер О. Табаков. Он не выделяет какого-то деятеля, он «выбирает» русского интеллигента, который прежде всего думает и заботится о тех, кто слабее его и живет труднее и беднее, чем он.
Юрий ЧЕРНЫШОВ
Дискуссия о традициях и «традиции», развернувшаяся на страницах нашей газеты, изначально казалась достаточно важной, чтобы занимать ею газетные страницы. Ибо трудно переоценить значимость традиций в жизни народа и страны. Но дискуссия быстро превратилась в перепалку совсем об ином.
Что, собственно, и побудило меня включиться
в спор.
Мое удивление и даже протест вызвало само начало текста Л. Яковенко, по сути – прием. Прием, который можно охарактеризовать как подмену общепринятых определений предмета дискуссии или как манипулирование словами и понятиями. В первую очередь это относится к понятию «традиция». Ему Л. Яковенко ранее посвятила целую статью «Традиции – прежде всего» («Богатей», № 23 (448) от 19.08.2008 г.). Казалось бы, в ней можно было бы и сказать о сути традиции и в дальнейшем опираться на сказанное. Как бы не так! А изначальное манипулирование словами не позволяет вести какую-либо дискуссию по конкретным тезисам Л. Яковенко, не определившись со смыслами используемых слов.
О словах и об
«истолковании понятий»
Замечу сразу: по моему мнению, традиции являются важнейшим набором консервативных мотиваций, формирующих поведение людей в обществе. Консервативных – не значит «плохих», а всего лишь способствующих сохранению, стабильности достигнутого обществом. А воспринимается ли достигнутое как «хорошее» или «плохое» – зависит от ценностей, укорененных в той или иной социальной группе людей в обществе.
В нашей лексике устойчиво утвердились выражения типа «традиции советской педагогики», «сложилась (исчезла) традиция», «традиции политической культуры» и т. п. Смысл слова «традиция» разъясняют и словари, способствующие единообразному применению слов. И, тем самым, взаимопониманию. Однако не всегда и словари – указ.
А что называет «традицией» «политолог» Л. Яковенко? «Традиции – это, прежде всего, все представители нации плюс традиционная культура». Любой грамотный человек, думаю, схватится за голову в попытках понять это «определение». Что такое «все представители» нации? И что такое «традиционная культура», если не дано определения «традиции»? Такой прием называется объяснять «то же через то же» или же «непонятное через непонятное же». Дальше – больше. Культура, по утверждению Л. Яковенко, включает в себя и некий «Закон (так, с большой буквы – Ю. Ч.), по которому жил, должен жить (именно так – должен, и все тут – Ю. Ч.) и будет ли жить (уф! – но так в тексте – Ю. Ч.) народ». Странно здесь все. От стремления свести историю народа к некоему всеобщему и на все времена Закону и соединение его, неведомого никому, кроме, видимо, самой Л. Яковенко, с многообещающим «будет ли жить» по нему народ. Или «представители нации»? Или это одно и то же?
Дальше – больше. Л. Яковенко «поясняет»: «Современный русский народ, забывший и предавший свои истинные традиции, народом называться не может. Так, поскуливающее население».
А себя к «современному русскому народу» Л. Яковенко причисляет? Или, если она из иноземцев или инопланетян, то почему в таком случае диктует «Закон», по которому должно жить народу, к которому она себя не относит?
Нет, так разговор не должен идти. Говоря о народе, тем более, о его дурных качествах, следовало бы помнить, что «без меня народ не полный» и в его недостатках (как и в достоинствах) есть и моя доля. И потому я не могу уклоняться от ответственности за то, что происходит со страной. Тем более, не могу стоять в стороне от того, что Л. Яковенко называет, – увы, справедливо, – «поскуливающим населением». Как бы то ни было горько, но народ остается народом – от слова «народился». Значит и я – часть народа. Потому что народился и воспитывался среди него.
Вернусь к «традиции». Наиболее употребительный «Толковый словарь русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой «традиция» описывает так: «Традиция – 1. То, что перешло от одного поколения к другому, что унаследовано от предшествующих поколений (напр.: идеи, взгляды, вкусы, образ действий, обычаи). 2. Обычай, установившийся порядок в поведении и в быту. (Стало традиционным во 2 знач.)».
Почувствуйте, как говорится, разницу между словарным определением и «определением» Л. Яковенко.
Из словарного определения следует, что традиции могут как исчезать (обряды, нормы поведения), так и появляться (идеи, общественные установления). Разумному человеку понятно, что без исчезновения одних и появления других традиций невозможно развитие общества, нравится нам это или вызывает раздражение. В силу своего консерватизма отживают традиции, тормозящие развитие общества. Сохраняются традиции (тоже в силу консервативности), способствующие развитию, конкурентоспособности общества. В противном случае вымирает общество.
В огороде бузина,
а в Киеве дядька
Без принятия словарных определений за основу, культура дискуссии выглядит просто ущербной, а дискуссия скатывается вовсе не к той теме, что заявлена. Уж если и дискутировать, то начинать надо с правомерности «самостийного» введения определений, отличных от принятых, тем более что использование такого приема не единичный случай в тексте Л. Яковенко. Можно было бы также договориться об использовании какого-то одного определения в случаях, когда существует большая неопределенность (в том числе и словарная).
Например, для понятия «элита». («Элита» – это лучшие представители какой-нибудь части общества, группировки» («Толковый словарь…»).
Очевидно, что эта формулировка оценочная, она содержит качественное определение «лучшие». А оно, в свою очередь, связано с понятием «хороший», имеющим в словаре 10 (!) значений. Отсюда – возможность спекуляций по поводу того, что считать лучшим, следовательно, кого можно назвать элитой. На спекуляции провоцирует даже основное определение «хорошего»: «Хороший – вполне положительный по своим качествам, такой, какой следует». А кто скажет, какой именно «следует»? Исходя из этого определения Петр I, скажем, для одних – вполне положительный властитель, ведь без его качеств невозможно было вырвать страну из варварства. Для других – тиран, «варварскими методами вырывающий страну из варварства». Понятно, что возможности манипуляции в определении понятия «элита», как и многих других понятий, безграничны. И эта возможность опирается на особенность нашего родного русского языка! На его образность – основу несравненной русской литературы – и одновременно фундаментальную причину, порождающую взаимное непонимание между людьми, говорящими на русском языке. Наш язык – великий, могучий и прочая, и прочая – весьма сильно поддерживает, как это ни грустно, традицию бестолковости в общении! Потому как понимание возможно лишь на основе формализованной системы правил – логики. Без опоры на логику незачем дискуссировать. И подмена общепризнанных формулировок и понятий наводит на предположения о стремлении к эксплуатации дискуссии (и газетных страниц). Или для пропаганды взглядов, не имеющих отношения к заявленному предмету дискуссии. В данном случае дискуссионный запал Л. Яковенко свелся к пропаганде астрологии, язычества и эзотерики – взглядам, любопытным с точки зрения психологии мышления, но не имеющим отношения к научным подходам, принципам и «традиции». Элементарное правило любой дискуссии – опираться на одинаковое понимание принципиальных для нее понятий или придти к ним в ходе обсуждения — оказалось нарушенным, и стало очевидно, что разговор ведется не о традициях и не о самом понятии «традиция», а шире – об отношении к истории и о мировоззренческих основах мышления. Понять бы это изначально, и спора о «традициях» не потребовалось бы. Ибо стало бы ясно, что спор пойдет не о них, а о ценностных установках и о различном мировоззрении при трудно совместимых типах мышления (логическое, рациональное, образное и эзотерическое). При таких фундаментальных различиях ни согласия, ни взаимопонимания достигнуть невозможно. Повторю то, что уже высказывал, но, боюсь, не был услышан: «Мы запутались в словах, все больше играем их смыслами и тем самым все доказательнее подтверждаем сказанное Тютчевым: «Слово изреченное есть ложь!». Добавлю: нам совершенно необходимо прервать дурную национальную российскую традицию (именно традицию!) общаться по известному принципу: «В огороде бузина, а в Киеве дядька!».
На этом, полагаю, можно бы считать дискуссию исчерпанной. Ведь, назвав современный русский народ «поскуливающим населением», Л. Яковенко, пусть в грубой форме, но фактически выразила согласие с утверждением М. Ганзина о традиционности российского рабства, холопства, обусловленного историческими, географическими и иными факторами. Тем самым, как ни парадоксально, участники, несмотря на разные исходные позиции, согласились в главном. О чем же еще дискутировать?
Записала Екатерина ДМИТРИЕВСКАЯ
Эту беседу с главным архитектором города Владимиром Виричем я предвкушала давно. Может быть потому, что ему, в высшей степени публичному человеку, привыкшему отвечать на любые журналистские вопросы, таких вопросов попросту не задают. Перед началом нашего разговора он и сам этому удивился. Ведь предложенная «Богатеем» тема наболела не у него одного.
Корр.: Владимир Григорьевич, и строители, и сами архитекторы в один голос жалуются на недостаток в Саратове квалифицированных специалистов в области проектирования. С чем, на Ваш взгляд, связана столь тревожная ситуация?
В. Вирич: В этом вопросе есть два основополагающих аспекта. Во-первых, начался процесс дифференциации архитектурной профессии. Это важный момент, который пока еще не вполне осознается общественностью. Во-вторых, сыграл свою роль период неразберихи девяностых и начала двухтысячных годов, с его становлением федерального законодательства, которое и по сей день окончательно не сформировалось. Это юридическое дерганье очень плохо отразилось на процессе подготовки кадров.
Корр.: Каким образом?
В. Вирич: Выстроенная годами система начала кардинально меняться. В 60–80-е годы существовала четкая взаимосвязь между подготовкой кадров в вузе и проектным производством. Например, во времена моей учебы в Московском архитектурном университете существовал своего рода «институт рабства». Студенты младших курсов приходили к старшекурсникам и совершенно безвозмездно помогали им делать проекты. На вручении дипломов моему курсу ректор института сказал, что диплом не есть подтверждение квалификации архитектора, а есть всего лишь разрешение архитектору профессионально заниматься проектированием. Ведь проектирование – это такой процесс, научить которому в том понимании, в котором мы привыкли учить читать, писать, считать, нельзя. Он постигается длительной практикой, если не в течение всей жизни. К сожалению, этот фундаментальный момент сейчас выбит как из сознания молодежи, так и из сознания тех, кто эту молодежь обучает. Не секрет, что преподаватели вузов сами по большей части являются выпускниками этих же вузов. Не имея никакой реальной проектной практики, они начинают готовить специалистов, сознание которых изначально замкнуто в вузовской системе.
Корр.: Можно ли как-то повлиять на эту ситуацию?
В. Вирич: Дело в том, что градостроительного образования как такового вообще не существует и, к сожалению, никогда не существовало. Характер нашей деятельности – подчеркнуто межотраслевой и находится на стыке всех знаний. И это в вузе абсолютно не преподносится. Я в основном занимаюсь городским планированием, но в дипломе у меня написано «архитектор». А должна стоять другая специальность: «городской планировщик» или какая-либо калька с английского. Интересно, что некоторые вузы сейчас все же пытаются преобразовать градостроительную профессию. Но это вовсе не архитектурные вузы. Среди них, например, Московская академия народного хозяйства им. Плеханова.
Корр.: Иными словами, сегодняшние выпускники того же политеха абсолютно не пригодны к практической деятельности?
В. Вирич: Мы с ними говорим на разных языках. Зачастую я не могу понять их чертежи: это просто цветные картинки, сделанные на компьютере. И уровень мышления у большинства абсолютно зашоренный. Они любят какую-то свою идею, и им нет дела до городского контекста. Они не понимают, что помещают свое здание в уже сложившуюся городскую среду в виде элемента этой среды, в любом случае соподчиненного ей.
Корр.: Компьютеризация архитектурной профессии пошла ей на благо?
В. Вирич: Я застал этот переход от рейсфедера и, позднее, рапидографа, который надо было заправлять тушью через каждые три минуты, к компьютеру. Это, безусловно, большое достижение, но нельзя воспринимать компьютер как некую панацею. На самом деле это такой же инструмент для черчения, как и рейсфедер.
Корр.: Получается, компьютер упростил процесс проектирования?
В. Вирич: Скорее, обезличил его. Он напрочь убил такое понятие, как архитектурная графика. Раньше мне было достаточно открыть проект, чтобы, не глядя на штамп, сразу понять, кто его сделал. У каждого архитектора был свой индивидуальный графический почерк. На современных чертежах этого и близко нет.
Корр.: Может быть, молодежи не хватает не только опыта, но и терпения? Хочется получить все и сразу?
В. Вирич: Архитектурное образование на пятьдесят процентов состоит из практической проектной деятельности, которая даже физически очень тяжела. Всегда считалось престижным, если студент, особенно старших курсов, параллельно с учебой где-то работал. Даже не ради денег, потому что архитектурная деятельность никогда не считалась коммерческой, а ради постижения практических навыков, научиться которым в вузе нельзя. Я во время учебы прошел многие центральные московские институты: и «Гипрогор», и «ЦНИИградостроительства», и «Промстройпроект», и «Моспроект» и даже «Военпроект». Отсутствие сегодня такой практики обесценивает профессию. Одновременно идет процесс обесценивания профессии сверху, со стороны государства. Примером тому стала отмена лицензирования архитектурной деятельности. По сути дела, сейчас генеральным планом города может заниматься парикмахер, швейцар … Кто угодно. Как такое произошло, я не понимаю. Я окончил институт и официально начал работать с 1984 года. И только через десять лет позволил себе подать заявление на вступление в Союз архитекторов, уже после того, как несколько лет проработал главным архитектором проекта генплана города, выпустил и защитил концепцию генплана и множество других работ. Я знал, что это сообщество профессионалов, в которое, перед тем как войти, нужно постучаться. А сейчас саратовская областная организация стала одной из крупнейших в Поволжье. В последний прием я даже ушел из комиссии, потому что не мог в этом участвовать. Ну как можно поступать в Союз архитекторов с каким-то коттеджем или с какими-то рекламными картинками?
Корр.: И принимали?
В. Вирич: Принимали. Аргументировали это так: «Это же наши девочки, мы их учили». Опустив градостроительную профессию на уровень муниципалитетов, государство тем самым очень сильно ее принизило. И в определенном смысле она перешла в ранг обслуживания. Когда-то в Союзе архитекторов существовал лозунг, предписывающий архитектору изжить из себя следование принципу: «Чего изволите?». Конечно, профессионал решает проблему заказчика. Но одновременно, в силу своей гражданской и культурологической, профессиональной позиции, его сдерживает, корректирует. А сейчас архитектор часто выступает в роли того же парикмахера, интересующегося: «Как Вас подстричь?»
Корр.: Не очень хорошего парикмахера, кстати, потому что профессионал никогда не задаст такого вопроса…
В. Вирич: На Западе профессия архитектора давно дифференцировалась и разошлась по направлениям. Там есть планировщики, которые занимаются градорегулированием, строительной документацией, законодательством, городским хозяйством, наконец. Это отдельная профессия, и мы в этом все больше убеждаемся. Есть архитекторы, которые занимаются определенными объектами. Есть декораторы интерьеров, которые не являются архитекторами и не могут выполнять их функции. У нас же все перемешалось. Серьезные архитекторы оказываются на одном уровне с девочкой, которая сделала пять ларьков, три коттеджа и две квартиры. Они, с точки зрения Союза, абсолютно равные величины.
Корр.: Система окончательно изжила себя с развалом в Саратове крупнейших проектных институтов?
В. Вирич: Это уже другая проблема. Как только у архитекторов появилась возможность организовывать альтернативные планировочные и архитектурные мастерские, частники, как грибы, облепили крупнейшие институты и, в конечном итоге, задушили их.
Корр.: Конкуренцией рыночных отношений?
В. Вирич: Я бы не стал называть это конкуренцией. Во всяком случае, в плане качества, потому что это вещи несопоставимые. А строилось это соперничество примерно так. Заказчик приходил в институт, где ему предлагали комплексный подход к созданию проекта, начиная от эскиза и заканчивая рабочей документацией, авторским надзором, ведением стройки и т. д. Когда ему говорили, сколько это будет стоить, он хватался за голову. И шел к человеку из того же института, но который уже имел свою фирму. А тот брался за проект за меньший гонорар. В результате профессионалы были вынуждены перебежать из институтов в частные мастерские, а на их место пришла молодежь, уже не способная чему-либо научиться, потому что связь между поколениями прервалась. Колоссальной утратой для нашего региона стал развал «Промпроекта», крупнейшего института, который имел в своем составе отдел территориальных функций. Из него ушла большая когорта профессионалов, не оставив после себя достойной смены. По сути, институт остался лишь на бумаге. И теперь вот уже много лет мы вообще не занимаемся проблемой размещения производственных сил. В «Гражданпроекте», правда, сформировалась хорошая школа объемного проектирования. Однако в свое время отдел генерального плана в этом институте состоял из сорока человек. Сейчас в нем осталось восемь-девять специалистов.
Корр.: А не приспособилась ли в какой-то степени ситуация к существующей потребности?
В. Вирич: Очень может быть. В Саратове нет крупных объектов, мы почти ничего грандиозного не проектируем. Есть только редкие примеры, такие, как новое здание ТЮЗа. Если появятся деньги, этим объектом опять начнут заниматься. Другое дело, что в Саратове нет ни одного архитектора, которому можно было бы это поручить. Сейчас перед городом стоит проблема размещения мощного стадиона. Но в Саратове, опять же, нет специалиста с опытом проектирования подобных сооружений.
Корр.: Для этих целей городу придется приглашать профессионалов со стороны?
В. Вирич: Безусловно. И это абсолютно нормально. Но приглашенным специалистам придется действовать в тесном союзе с местными архитекторами, потому что у «варягов» никогда не будет личностного отношения к проектируемой территории.
Ксения БАТУЗОВА
Были времена, когда поход в кинотеатр был обязательным пунктом программы выходных. Причем, как для детей, так и для старшего поколения. Сейчас ситуация изменилась: практически
у всех дома есть телевизоры, видеомагнитофоны, DVD-плееры, короче – все необходимое для того, чтобы, не вставая с дивана, посмотреть какой угодно фильм по своему вкусу.
Но пропала некая магия, присущая любому выходу в люди, будь то поход в театр или посещение выступлений самодеятельности: нет необходимости облачаться в лучшие одежды, наводить красоту и терпеливо ждать своего спутника у входа в обитель искусств.
27 августа традиционно отмечается Международный день кино, и в преддверии этого события интересно узнать: а как у нас в области обстоят дела с данным видом искусства. Кто может знать об этом лучше, как ни директор ГУК «Саратовский областной методический киновидеоцентр»? И Ирина Тимофеевна Бережная поведала нам много интересного и о сегодняшнем дне, и об истории развития кинодвижения в нашей области.
И. Бережная: Первый кинотеатр появился в Саратове в 1907 году, и располагался он на главной улице нашего города. Сейчас в этом здании находится клуб «Гран-Мишель», так же назывался и кинотеатр в 20-е годы прошлого века, позже он стал «Центральным». В 1926 году стал создаваться фильмофонд. Тогдашнее правительство хорошо понимало всю историческую и культурную ценность кино. Благодаря такой предусмотрительности, а так же бережливости отцов города в последующие годы (в том числе и в тяжелые 90-е), сейчас наш саратовский фильмофонд считается одним из трех лучших в стране и насчитывает порядка 21000 единиц. По данному показателю мы уступаем только центральному фильмофонду в Москве и Питере. Чтобы сохранить все это богатство, требуется штат сотрудников, которые поддерживают необходимые условия хранения, реставрируют старые пленки. И без постоянного финансирования тут не обойтись. К счастью, пока денег на это хватает.
Корр.: Ежегодно на свет появляются сотни фильмов. Какое количество из них имеет возможность посмотреть наш зритель, и каким образом они приобретаются?
И. Бережная: Последние три-четыре года изменилось отношение к кинопрокату, причем изменилось к лучшему. Киновидеоцентры финансируются из местного бюджета. Это раньше мы были федеральной структурой, а теперь – как правительство области решит, столько денег и даст. Саратову в этом смысле повезло, министерство культуры нас не забывает, и финансирование у нас весьма неплохое. Ежегодно на кинорынках выставляют на продажу порядка полутора сотен фильмов, цена фильмокопии колеблется от 60 до 600 тысяч рублей. Мы – государственная структура и приобретаем фильмокопии в собственность, а не в аренду, поэтому позволить себе можем не более трети от всего количества. Очень выручают нас права на покупку DVD-копий: они дешевле, но не везде есть оборудование для демонстрации с этого носителя. Это дает нам еще примерно треть новинок. Надеюсь, в будущем ситуация настолько улучшится, что мы сможем демонстрировать нашему зрителю все появляющиеся новинки.
Корр.: Новинки – это замечательно. Но в кинотеатрах сейчас идут только блокбастеры, интересные только узкой прослойке населения, в основном, молодежи. Почему сложилась такая странная ситуация?
И. Бережная: Саратов – город уникальный. В доперестроечные времена у нас в городе было 14 муниципальных кинотеатров. Потом пошел процесс поголовной приватизации и передела собственности: времена были сложные, не до культурных ценностей. Здания кинотеатров переходили в частные руки, утрачивали свое первоначальное предназначение. В итоге сейчас в Саратове всего один муниципальный кинотеатр – «Темп», остальные хоть частично и вернулись в сеть, но находятся в частной собственности. А для хозяина что главное? Доход! Вот и крутят кассовые, нашумевшие фильмы. А основные потребители разрекламированных брендов – молодежь. На этом и построена репертуарная политика владельцев. Остальные же категории граждан остаются вне внимания. А проблема в том, что у нас нет своего нормального зала, где бы мы могли показывать разные программы: и детскую, и документальную, и фильмы прошлых лет. Да, у нас есть небольшой зальчик на 50 человек, но мы находимся на окраине города (поселок «Солнечный»), и о нас мало кто знает. «Дом кино» тоже пытается некоторым образом «разбавить» однообразие демонстрируемого на большом экране: проводят недели немецкого, французского, голландского кино, знакомят зрителя с редкими фильмами. Но там тоже небольшой зал, и к тому же репертуар привлекает в основном элитарную, образованную публику.
Я заступила на должность директора киновидеоцентра в 2003 году и с тех пор не оставляю мечту о собственной демонстрационной площадке: оборудованном по последнему слову техники двухзальнике, где люди смогли бы посмотреть самое разное кино за умеренные деньги. У людей должен быть выбор! 4 года я боролась за территорию, находящуюся по адресу ул. Горького, 68. Эта земля изначально относилась к нашему ведомству. Но, поскольку этот лакомый кусок располагается в центре города, на него многие претендовали. Сейчас вопрос близится к завершению, недавно мы получили распоряжение от комитета по имуществу и вскоре сможем приступить к осуществлению проекта, который был готов еще 2 года назад. Уже сейчас мы ищем инвесторов. И к нам поступило множество предложений из Петербурга, Москвы, Новосибирска. Но мы надеемся, что и местные подтянутся: не хотелось бы отдавать такое важное дело в руки чужаков. Если все сложится, то мы получим площадку для проведения собственной репертуарной политики и различных мероприятий.
Корр.: Как обстоит ситуация с кинопрокатом в селе? Если уж в городе такие проблемы, то что говорить о глубинке...
И. Бережная: Как ни странно, в районах области ситуация диаметрально противоположная: там имеются только муниципальные кинотеатры, ни одного частного. Вот там-то мы в основном и работаем! Ведь киносеанс – это не только сам фильм, но и работа со зрителем: лекции, воспитательная работа с молодежью. Кроме самих стационарных кинотеатров есть еще 2 губернские видеопередвижки, при помощи которых мы можем показывать фильмы где угодно, хоть в чистом поле. Очень выручают нас терминалы, по которым мы имеем возможность получить фильм в цифровом виде прямо в день премьеры. Так что наше село тоже не отстает от мирового кинодвижения!
Последние 3–4 года кинодвижение переживает свой подъем, и это проявляется не только в интересе власть имущих к данному сектору культуры, но и в стремлении кинопроизводителей и зрителей к более «умным» фильмам.
Алексей ГОЛЯКОВ
Саратовский ТЮЗ на минувшей неделе в очередной раз привлек к себе внимание неравнодушных
к сценическому искусству:
на пресс-конференции руководителей театра, состоявшейся 19 августа, была обнародована большая творческая программа, приуроченная к открытию нового театрального сезона и 90-летнему юбилею ТЮЗа как первого в мире профессионального детского театра.
В начале сентября в театре пройдут премьеры постановок известных режиссеров-«варягов», а в конце месяца в Саратове на базе театра юного зрителя пройдет Второй Поволжский фестиваль детских театров «От А до Я».
Молодого санкт-петербургского режиссера Екатерину Гороховскую саратовским театралам представлять уже не требуется: в третий раз она плодотворно сотрудничает с ТЮЗом; достаточно упомянуть, что последнее ее «детище» – спектакль «Зимы не будет» по пьесе московского драматурга В. Ольшанского — вошел в репертуар театра и идет все время с аншлагами. 12 сентября ТЮЗ будет участвовать со своей «Зимой....» в Восьмом Международном фестивале-лаборатории театров для детей «Золотая репка», который пройдет в Самаре. Что касается «Ростка», то Екатерина сама выступила в качестве автора сценария представления. Зрительская аудитория – совсем маленькие дети, от 3 до 7 лет. Думается, факт для нашей сегодняшней театральной действительности сам по себе знаменательный, поскольку даже в номинально детских театрах спектакли для малышей часто либо попадают в разряд нерентабельного «неформата», либо вырождаются в подобие самодеятельных новогодних утренников.
На пресс-конференции Гороховская говорила о том, что в наше время, перегруженное информационными потоками и искусственными материалами, важно дать ребенку на понятных, естественных образах почувствовать свою близость к природе. Не нужно считать детей глупее взрослых и бояться говорить с ними со сцены языком символов – убеждена автор спектакля. Огонь, Воздух, Вода и Земля на пути к совершенству главного героя, Ростка, спасают его от бед и дают силы. Как нетрудно заметить, налицо перекличка сюжетного плана спектакля со многими отечественными и зарубежными сказками.
В том, что ТЮЗ и в выборе драматургического материала, и (на это можно надеяться) в его воплощении взлетает до небес, сомневаться не приходится: 9 сентября на сцене театра впервые будет показан спектакль «Гальера» по прозе Габриэля Гарсиа Маркеса. «Драйв» постановки не только в том, что колумбийского патриарха пера мы увидим в интерпретации, условно говоря, молодежного театра. Питерский режиссер, лауреат Государственной премии РФ Анатолий Праудин взял за основу спектакля пьесу драматурга и сценариста Михаила Бартенева «Гальера» (для непосвященных: это сооружение цилиндрической формы, где проходят петушиные бои), в которой предпринята попытка сделать квинтэссенцию из наиболее известных и любимых читающим миром маркесовских творений.
Исполнитель одной из главных ролей, Юрий Ошеров, вместе с режиссером-постановщиком немного приоткрыли на пресс-конференции «завесу тайны»: оказывается, они вместе ездили на родину писателя, в Колумбию, чтобы для полноты воссоздаваемых образов напитаться южноамериканским колоритом, воочию увидеть местные нравы, познакомиться с повседневным бытом колумбийцев. «Магический реализм» Маркеса нам помогут по-новому ощутить народная артистка РФ Светлана Лаврентьева, заслуженный артист РФ Илья Володарский, артисты Ю. Василенко, А. Ротачков, М. Шиндина, Т. Сторчак.
Но не Колумбией единой... Уже ставший старым знакомым и для самого театра, и для саратовских зрителей итальянский режиссер Паоло Эмилио Ланди обратился к классике театра абсурда и готовит к постановке 17 сентября спектакль «Стулья и Лысая певица» по произведениям Э. Ионеско. Насколько можно судить, итальянцу легче найти общий язык с провинциальным (хотя и титулованным) театральным коллективом, нежели с европейскими актерами и продюсерами. Такие события, как состоявшиеся за последние годы уже три совместных постановки Ланди, увенчанные наградами многочисленных фестивалей – «Брак по-итальянски», «Слуга двух господ» и «Шум за сценой», – неспешно, но уверенно выводят ТЮЗ Киселева в разряд международных театров, где наряду с новациями и смелостью в выборе пьес бережно хранятся традиции, заложенные предшествующими поколениями режиссеров и актеров.
Директор Валерий Райков, прокладывая мостик от вдохновенного творчества к «презренному быту» и намекая одновременно на неординарность заведения, вверенного ему в руководство, поведал журналистам, что летом состоялся многообещающий визит на стройплощадку нового корпуса театра на улице Киселева вице-спикера Вячеслава Володина и губернатора Павла Ипатова. Результатом их посещения стало обещание достроить наконец театр общими, федеральными и областными, усилиями до конца текущего года. Оптимизма добавила прошедшая недавно встреча Володина с премьером Путиным, на которой прозвучал вопрос о саратовском театре.
Уровень Маркеса и Ионеско – достаточно высокая планка для любого театра, но в том, что сцена театра – по качеству литературного материала – не разочарует и другими ближайшими постановками, сомневаться вряд ли приходится. Вслед за собственно тюзовскими премьерами Второй Поволжский фестиваль детских театров обещает побаловать нас и Чеховым («Три сестры» в исполнении Ярославского ТЮЗа), и востребованным сейчас на всех континентах ирландцем Мак-Донахом («Калека с острова Инешман», Волгоградский ТЮЗ), и полузабытым советским классиком Б. Лавреневым («Сорок первый», МХТ им. Чехова, новая версия). Калмыцкий ТЮЗ привезет на берега Волги действо по мотивам калмыцкого фольклора, наши соседи самарцы (театр «САМРТ») покажут пьесу упоминавшегося Бартенева «Счастливый Ганс» и спектакль «Полимпсест». ТЮЗ Киселева на фестивале сыграет «Стеклянный зверинец» Т. Уильямса.
После фестиваля, сообщил Валерий Райков, труппа поедет в США. В ходе гастрольной поездки декорации будут изготавливаться и монтироваться на месте принимающей стороной. Это обусловлено совершенно здоровым желанием удешевить расходы: одна декорация «Конька-Горбунка», если ее везти за океан, может на год-другой положить конец всем мечтам о каких-либо поездках. Поэтому тюзовцы признательны американцам за деятельное участие в решении организационно-технических (плавно переходящих в творческие) проблем общения со зрителями. Возможно, достигнуть такого соглашения удалось благодаря опять-таки достойному репертуару, в котором имена Маркеса и Уильямса значатся на почетных местах.