«Сейчас приедем, мы уже дописываем…»

Владимир ЕФИМОВ

После завершения допроса свидетелей обвинения 24 февраля начался второй этап проходящего в Заводском районном суде Саратова процесса по обвинению председателя 107-й участковой избирательной комиссии по дополнительным выборам в Саратовскую городскую думу Светланы Минаевой в совершении уголовного преступления, предусмотренного статьей 142-й (прим. 1) УК РФ. Суд приступил к исследованию доказательств.

Как отмечалось в отчете о процессе («Богатей», 5 февраля 2009 года), все свидетели – члены избирательных комиссий – участковой (УИК) и шестой окружной (ОИК) в стремлении увести Минаеву от ответственности за предполагаемую фальсификацию избирательных документов с первого же заседания дружно демонстрируют провалы в своей памяти. Шестеро членов УИК – на момент выборов сотрудники руководимого подсудимой детского сада – начисто отказывались от данных на предварительном следствии показаний и для пояснения такого крутого поворота стали обвинять следователя в угрозах.

Поясняя суду причины несовпадения только что высказанных ими показаний с находящимися в деле протоколами допроса, члены УИК Ирина Середа и Людмила Голыдьбина повторяли слово в слово причины этой метаморфозы: на них-де давил следователь. Голыдьбина пошла еще дальше Середы и заявила, что тот угрожал «разными уголовными статьями и экспертизами, и я вынуждена была признаться, что во втором варианте протокола об итогах голосования не моя подпись», а «на допросе вообще не видела никаких протоколов, поскольку в следственном комитете мне ничего не давали, но следователь меня торопил (тем более, я была там с маленьким ребенком), и я подписала данные им копии избирательных протоколов, где нет моего подтверждения, что мне представили именно оригинал, а не копию протокола».

Совершенно иную картину происшедшего и роль обвиняемой представили член ОИК с правом решающего голоса Дмитрий Сорокин и член УИК с правом решающего голоса Алексей Савкин. Понимая, что показания дают ключевые свидетели обвинения, адвокат Минаевой, не стесняясь в выражениях, устроила против Сорокина сущий террор. Намеренно постоянно путая ОИК с УИК, она спрашивала его, видел ли он обвиняемую в помещении УИК, на что тот отвечал отрицательно, поскольку к УИК не имел никакого отношения, и просил задавать вопросы, относящиеся к его компетенции. Он впервые увидел прибывшую последней из председателей всех 15 УИК Минаеву в помещении ОИК с документами об итогах голосования в шесть утра 3 марта и, уже зная о подмене итогов голосования на ее участке, спросил, отдает ли она себе отчет в том, что сейчас делает. И получил утвердительный ответ. То есть, отметил Сорокин, Минаева осознанно совершала свои действия.

Еще более ценные показания дал Алексей Савкин: «Подсчет голосов на участке продолжался до двух ночи. Я получил подписанную Минаевой и всеми членами комиссии копию протокола номер один, сравнил ее данные с занесенными в висевшую на стене для всеобщего обозрения большую копию. С преимуществом в 7 или 12 голосов победил Иванов. Но Минаева в ОИК почему-то не спешила. Наконец, около четырех ночи она вышла из УИК вместе со мною. Я закрыл двери, помог Минаевой и секретарю УИК погрузить документы в машину. Минаева уехала на ней в ОИК. Туда же на другой машине отправился и я. Но потом машина с Минаевой куда-то исчезла. Не было председателя УИК и в окружной комиссии. Никто ее здесь не видел. Было странно, что комиссия так долго преодолевает короткую дорогу. Прождав там Минаеву почти два часа, я позвонил ей по мобильному телефону и спросил: «Что случилось?» Она ответила: «Все-все, сейчас приедем, мы уже дописываем». И тут же поправилась: «У нас машина сломалась». И связь отключилась. Минаеву я увидел в ОИК только после шести утра. Она заполняла увеличенную копию протокола. В ней были совсем иные цифры голосования на нашем участке. Преимущество Иванова было уже в сотни голосов. (Вместо 577 голосов Иванов, как свидетельствует новый вариант итогового протокола, поимел 911 – Е. В.) Во втором варианте протокола, представленном в ОИК, была не моя подпись. Я хотел спросить Минаеву, откуда там появилась такая подпись, но председателя в ОИК уже не было. Я заявил ОИК об этом чувствительном несоответствии, сторонники Михайлова потребовали пересчета голосов по нашему участку, но многих членов ОИК на месте не было».

О таинственном и продолжительном исчезновении машины с ехавшей в ней вместе с избирательными документами Минаевой не смог внятно пояснить и водитель – дежуривший в день выборов в УИК милиционер Владимир Худов. По его версии, они выехали из УИК часа на три позже указанного Савкиным времени, поехали более короткой дорогой, но пришлось подкачивать спущенное колесо, а возле здания райадминистрации его долго продержали на посту ГИБДД, выясняя личность.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=2032009095401&oldnumber=477