Интеллигент: от Столыпина до Башмачкина

Юрий ЕПАНЧИН

Споры о русской интеллигенции ведутся на протяжении полутора столетий. Некоторые считают ее порождением исключительно российской действительности. Недаром в ряде иностранных словарей указывается на отечественное происхождение данного феномена. Однако комплексного исследования интеллигенции до настоящего времени не предпринималось.

Теперь этот пробел можно считать восполненным. Книгу историка Константина Соколова «Российская интеллигенция XVIII – начала ХХ вв.: картины мира и повседневность» (Издательство «Нестор – История», Санкт-Петербург, 2007 г., 512 стр., тираж 1000 экз., продается в Интернет-магазине) можно отнести к фундаментальным исследованиям как по охвату фактического материала, так и по всесторонности рассматриваемых проблем и уровню методологических концепций.

Автор придерживается антропологического подхода к анализу исторических явлений, теории ментальностей, вписанной в конкретику функционально-социологических отношений. Соколов не придерживается мнения, что «Россия – родина слонов», и считает интеллигенцию важной составной частью любого общества, начиная с самых древних.

Никакое общество не может существовать без самосознания и внятного образа окружающего мира. Задачей интеллигенции является создание приемлемой картины мира, которая обеспечивает оптимизацию жизнедеятельности социума и задает параметры взаимопонимания. Эту задачу на разных этапах выполняли шаманы, жрецы, духовенство, университеты, средства массовой информации.

Особенностью существования русской интеллигенции по сравнению с западными интеллектуалами Нового времени являлась ее сравнительная слабая связь с рынком, позднее формирование массового спроса на интеллектуальные профессии. Если на Западе еще в XII–XIII веках появились свободные университеты, гильдии художников, музыкантов, артистов, то в России интеллектуальный слой стал формироваться в результате петровских реформ и затрагивал почти исключительно дворянство. Светская культура развивалась в интересах господствующего сословия и имела прикладной (государственный) или досуговый характер. Даже в начале XIX века общий тираж всех русских книг составлял всего несколько тысяч: крестьяне были неграмотны, купцы невежественны, мещанство забито. Оставалось дворянство, но оно предпочитало иностранные издания. Только после Отечественной войны 1812 года формируется межсословная отечественная журналистика, определяются литературно-общественные направления. Лишь после этого начинается национальное возрождение, и, как отмечал С.П. Шевырев, «круг действия литературного, круг читателей распространяется все более и более. При Ломоносове чтение было напряженным занятием; при Екатерине стало роскошью образованности, привилегиею избранных; при Карамзине необходимым признаком просвещения; при Жуковском и Пушкине – потребностью общества».

Рост интеллектуального слоя, в основном, определялся потребностями самодержавного государства в грамотных чиновниках и других специалистах. Даже русская наука возникла под исключительным патронатом власти. Все университеты были императорскими, то есть фактически казенными. Поэтому и интеллигенция была неразрывно связана с властью, а не с рынком. Даже первые революционеры вышли из господствующего класса. В связи с этим господствующим настроением и стилем жизни интеллигентов (как консервативных, так и радикальных) стала антибуржуазность. Вслед за дворянами пришли разночинцы, но и они гордились своей непрактичностью, презирали всякую деловую хватку. Писатели в своей массе воспевали «дворянские гнезда» или «загадочную душу» крестьянина, но не создали практически ни одного привлекательного образа русского купца или предпринимателя.

Соответственно, и оппозиционное движение быстро приняло социалистическую окраску, горело желанием не допустить к власти «чумазого», любыми путями избежать установления капиталистического строя, торжества «мещанства». Революционные настроения охватили значительную часть интеллигенции. В революционеры записывались выходцы из разных сословий, главным образом «кающиеся дворяне» и даже дети миллионеров. Нигилистов 60-х годов сменили народники 70-х, а вслед за ними пришли террористы. В 90-е годы общество носило на руках уже марксистов. Каждое из политических направлений вносило последовательные изменения в интеллигентскую картину мира, и в результате в начале ХХ века во всеобщем мнении утвердилось: революция не только возможна, но и крайне желательна.

Это не значит, что реформистский путь вообще не рассматривался, но он, как правило, был представлен почти исключительно представителями правящей бюрократии. Русская буржуазия не успела осознать себя как класс и, как правило, была политически индифферентна и полагалась на бюрократию. Именно из рядов последней вышли крупные реформаторы-интеллигенты С.Ю. Витте и П.А. Столыпин. Но общий уровень властных кругов не соответствовал уже велениям времени. Бюрократический аппарат Российской империи так и не превратился в современную элиту, закостенел, погряз в коррупции. Рядовое чиновничество поражало своей тупостью и лихоимством. Если гоголевский образ Башмачкина вызывал жалость, то бюрократия предреволюционной эпохи порождала всеобщую ненависть.

Первую мировую войну и революцию русская интеллигенция встретила полностью неподготовленной. «На реальные запросы жизни интеллигенция разных направлений отвечала не твердыми намерениями, а отвлеченными идеологиями и призрачными чаяниями. Каждая из групп интеллигенции создавала ту или иную картину мира и жила в полном соответствии со своим сконструированным миром». Философ Ф.А. Степун вспоминал: «Социалисты чаяли «всемирную социальную революцию», люди «нового религиозного сознания» – оцерковление жизни, символисты – наступление теургического периода в искусстве, влюбленные – встречу с образом «вечной женственности» на розовоперстой вечерней заре. Всюду царствовало одно и то же: беспочвенность, беспредметность, полет и бездна».

Книга Соколова охватывает различные стороны существования русской интеллигенции (отнюдь не только общественно-политическую). Подробно описан ее быт в разные исторические периоды. Можно узнать о литературных и театральных пристрастиях всех слоев образованного общества, о знаменитых литературных кружках и салонах. Показана социализирующая роль совместных обедов и светских раутов и балов, других распространенных форм общения. Обрисованы основные отличия всех профессиональных кругов интеллигенции (писателей и художников, ученых, офицеров, священников, чиновников, студентов). В общем, Соколов представил вполне энциклопедический труд, в котором представлены многие аспекты российской интеллигенции: от ее картины мира до структур повседневности и психических особенностей.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=24062009185229&oldnumber=494