На пути к триумвирату?

Юрий ЧЕРНЫШОВ

В политической жизни страны закручивается какая-то интрига, чем-то напоминающая обстановку перед прошлыми президентскими выборами. В тот раз интрига заключалась в том, что возбужденной и жаждующей третьего президентского срока для Путина общественности были предъявлены два возможных претендента на этот пост: министр обороны Сергей Иванов и Дмитрий Медведев. Иванов напирал на державные мотивы, Медведев – на социальные проблемы. Телевидение наперебой демонстрировало лучшие качества каждого, пиарщики находили новые способы привлечения внимания к кандидатам, социологические опросы день за днем отслеживали рейтинги. Получалось, что народ готов видеть президентом скорее державника Иванова, чем юриста и хозяйственника Медведева. Когда, казалось, все стало ясно, Путин выбрал Медведева и сам же нашел себе занятие – быть премьером и партийным лидером. Избирателю ничего не оставалось, как избрать президентом Медведева.

Получилось то, что мы теперь видим, – двуумвират, который сегодня как одно лицо выступает в роли задающего загадки. Удивительная все-таки у нас страна.

Возрождение загадки Путина

Новая загадка – тема, которая успела было подзабыться: вернется ли Путин на президентское место? Неделю назад на так называемом дискуссионном клубе «Валдай» сам Путин не столько прояснил вопрос, сколько закрутил интригу. На вопрос: будут ли Путин и Медведев конкурировать на выборах 2012 года? Путин, будто бы, ответил встречным вопросом: «А мы разве конкурировали в 2008-м? Вот и в 12-м конкурировать не будем. Мы договоримся, потому что мы люди одной крови и одних политических взглядов».

Если принять во внимание, что, как утверждается, официальная задача «Валдая» – «формирование международной экспертной площадки, на которой ведущие российские и зарубежные специалисты по России могут получить наиболее авторитетную и достоверную информацию о развитии России», то мы услышали очень знаковый сигнал обществу. Удивительная, действительно, у нас страна! Это в Германии канцлер и премьер вступают в публичные дебаты по поводу будущей должности. У нас же друзья-соперники сядут рядком, поговорят ладком, да и объявят избирателю, за кого им следует голосовать в этот раз. Избиратель же так и поступит. Однако даже Путин, пообещавший решить проблему президентства, как говорится, «путем», похоже, не очень-то полагается на предрешенность желаемого для себя исхода. Не случайно народонаселению постоянно демонстрируется блестящая физическая форма премьера и его государственный подход к проблемам. Пример погружения на дно Байкала, обнаружение на дне рыбачьей сети и собственноручное пришпиливание датчика-сигнализатора на шею тюленю, а также мудрость в решении судьбы целлюлозного комбината поданы «в одном флаконе».

Но и президент по части пиара не отстал. Если премьер выступает в роли спортивно-боевой, то президент – в роли добротного хозяина: он и отдохнуть «по-простому» не прочь, и хозяйскую зоркость глаза не теряет. Премьер из иллюминатора батискафа сеть на дне Байкала увидел? Эка важность при такой технике! А тут вот, в собственный заслуженный отпуск на рыбалку с удочкой поехал на лодчонке, так и там не отпустили государственные заботы: надо же, на глазах у вездесущего телевидения реальную браконьерскую сеть вытащил вместе с осетром! Интересно, многие телезрители поверили в случайность находки? А жаль, что этим все и закончилось и обошлось без погони президента на скоростном катере за браконьером со стрельбой. Точно, этот эпизод утер бы нос любым попыткам перещеголять президента по части близости к народу.

Третья сила

Но в простую эту схему на сей раз вклинивается, и все настойчивее, третья сила, которая, может статься, и скажет главное слово – кому быть президентом. Эта сила – церковь. Ее возрастающая роль и влияние на общество и государственную власть в последние месяцы позволяют говорить уже не о двуумвирате во власти, а о триумвирате. В подчеркивании этой роли проявляют усердие все стороны: и президент, и премьер и его команда, и сама церковь, и, естественно, эта роль не просто подчеркивается, а, что называется, выпячивается подлинным творцом избирательских предпочтений — телевидением.

Эта сила уже демонстрирует себя не только в роли заботливой сестры милосердия по части духовно-нравственного состояния общества, но и в роли межгосударственного регулятора. Кто сомневался, что политизация визита Патриарха Кирилла на Украину неизбежна? Но то, что он обрушится с резкими нападками на либерализм, и, конечно же, не только на украинский, для многих стало неожиданностью. Но главное все-таки, не в деяниях Православной церкви, а в реакции власти. И тут дела просто изумительные, прямо говорящие о том, что демонстрация силы и влияние церкви приняты во внимание и не остались без соответствующего отклика. После нескольких лет сопротивления внедрению в школьное образование закона Божьего, завуалированного под «Основы православной культуры», весьма неожиданно в июле президент принимает лидеров четырех религиозных конфессий и объявляет о своем решении дать зеленый свет эксперименту о введении в школах сразу нескольких «духовно-нравственных» предметов: истории традиционных религий и отдельно православия, ислама, иудаизма и буддизма. Президент, юрист по образованию, не может не понимать, что с юридической точки зрения дело выглядит не вполне гладко. Его решением конституционная норма о светском характере образования подвергается серьезному испытанию, еще большему испытанию подвергается положение о равноудаленности конфессий от государства. По-существу, проигнорированы многие конфессии. Да и сам упор на «традиционные» конфессии – понятие, отсутствующие в праве, с юридической точки зрения – нонсенс. Чем не «традиционны» проигнорированные католичество и лютеранство или старообрядчество? Еще хуже, чем с правовой основой, обстоит дело с самим преподаванием. Где взять 40000 потребных педагогов на духовно-нравственное служение на ниве образования? Можно подготовить? Не смешите. Духовно-нравственному служению если где и готовят, так это опять же в религиозных заведениях. Но идти этим путем, – значит, обрушить все светские основы государства, закрепленные в Конституции. А чиновники высокого ранга уже почувствовали, куда дует ветер, и побежали за консультациями в епархию. Ну что в патриаршей резиденции, делала, к примеру, министр сельского хозяйства Елена Скрыник 26 августа? Каялась в грехах? Оказывается, чуть ли не молебен жаждала заказать по случаю засухи! Да и что в том удивительного после освящения атомных подводных лодок, да самолетов самим патриархом… Коль так дело пойдет, скоро, похоже, жить будем по-правилу: «без Бога – не до порога!». Суть процесса ясна, как Божий день. Ползучая клерикальная экспансия заканчивается, начинается радикальная клерикализация. Вплоть до благословения на престол, тьфу, на президентство, и дальнейшее следование президента церковным указаниям. Так что же: да здравствует триумвират и аминь демократии?

Традиции по-медведевски

Однако не все так складно на Руси! О том говорит удивительное на фоне клерикалистских тенденций и патерналистской по отношению к «традиционным» конфессиям политике самого Дмитрия Медведева, его обращение к нации, под заголовком «Россия, вперед!», опубликованное 10 сентября в интернет-газете «Газета. Ru» в качестве, как можно понять, черновика к президентскому посланию. В нем президент предстает совершенно другим человеком, во всяком случае, в изложенных им трех тезисах о «запущенных социальных недугах» России и в пяти приоритетах деятельности, составляющих кредо обращения. Даже закрадывается предположение: а уж не осознал ли президент, что решением о духовно-нравственном воспитании он явно перебрал крен в сторону клерикализма? В тезисах же о «социальных недугах» президент может дать фору и любой оппозиции. Его жесткие оценки прошедшего десятилетия вряд ли приятно читать его премьер-министру и предшественнику на посту главы государства Владимиру Путину. По-существу, Медведев подверг резкой критике все плоды реализованных при Путине институциональных реформ.

Вот что он относит к недугам (вкратце): «вековую экономическую отсталость, привычку существовать за счет экспорта сырья, фактически выменивая его на готовые изделия», «вековую коррупцию, с незапамятных времен истощавшую Россию. И до сих пор разъедающую ее по причине чрезмерного присутствия государства во всех сколько-нибудь заметных сферах экономической и иной общественной деятельности», «широко распространенные в обществе патерналистские настроения. Уверенность в том, что все проблемы должно решать государство. Либо кто-то еще, но только не каждый на своем месте. Желание «делать себя», достигать шаг за шагом личных успехов не является нашей национальной привычкой».

К перечислению «недугов» президент добавляет несколько странноватый тезис о традициях.

По мнению Медведева, традиции, «вписываясь в каждую новую эпоху, все же претерпевают изменения. Некоторые из них просто исчезают. Да и не все они полезны. Для меня традиции – это только неоспоримые ценности, которые надо беречь. Это межнациональный и межконфессиональный мир, воинская доблесть, верность долгу, гостеприимство и доброта, свойственные нашему народу. А взяточничество, воровство, умственная и душевная лень, пьянство – пороки, оскорбляющие наши традиции. От них следует избавляться самым решительным образом».

Странно. С одной стороны, традиции «не все полезны», то есть есть среди них и порочные, с другой же – «традиции – это только неоспоримые ценности», а остальные, те, что «не ценности» – лишь «пороки, оскорбляющие традиции». Вступая на пост президента, Дмитрий Медведев заметил, что распространению коррупции способствует «пренебрежение к закону, так называемый правовой нигилизм, очень крепко впитавшийся в национальное сознание». Разве не понятно, что следование тому, что «впиталось в национальное сознание», и есть национальная традиция? Для юриста (а президент юрист), знающего, что такое четкость и логичность формулировок, его последняя формулировка выглядит абракадаброй. А это наводит на мысль, что текст президенту готовили люди, которые с логикой не в ладах. Сказав «а» о традициях, тут, казалось бы, и место высказаться о «традиционных религиях» в России, которыми он всего месяц назад обещал государственную поддержку. Однако президент отмолчался. Разве это не симптоматично? Не нравится дрейф в сторону триумвирата? Возможно. И потому президент переходит к «пяти стратегическим векторам экономической модернизации страны», более похожим на благостные пожелания в духе избирательной компании, чем на программу, имеющую под собой достаточные основания.

Манифест демократических

ценностей

«Во-первых, мы станем одной из лидирующих стран по эффективности производства, транспортировки и использования энергии. Разработаем и выведем на внутренние и внешние рынки новые виды топлива. Во-вторых, сохраним и поднимем на новый качественный уровень ядерные технологии. В-третьих, российские специалисты будут совершенствовать информационные технологии, добьются серьезного влияния на процессы развития глобальных общедоступных информационных сетей, используя суперкомпьютеры и другую необходимую материальную базу. В-четвертых, мы будем располагать собственной наземной и космической инфраструктурой передачи всех видов информации; наши спутники будут «видеть» весь мир, помогать нашим гражданам и людям всех стран общаться, путешествовать, заниматься научными исследованиями, сельскохозяйственным и промышленным производством. В-пятых, Россия займет передовые позиции в производстве отдельных видов медицинского оборудования, сверхсовременных средств диагностики, медикаментов для лечения вирусных, сердечно-сосудистых, онкологических и неврологических заболеваний».

В этих тезисах президент выступает как истинный технократ. Он верит, что: «Распространение современных информационных технологий, которому мы будем всячески содействовать, дает беспрецедентные возможности для реализации таких фундаментальных политических свобод, как свобода слова и собраний. Для выявления и ликвидации очагов коррупции. Для прямого доступа к месту практически любых событий. Для непосредственного обмена мнениями и знаниями людей всего мира. Общество становится открытым и прозрачным, как никогда. Даже если это не нравится правящему классу».

Желания желаниями, вера верой, но последняя фраза – уже ассоциация с возможностью классовой борьбы с «правящим классом», то есть чиновничеством (?), в которой президенту, может быть, понадобится поддержка.

И потому президент красиво педалирует демократические ценности. «Как в большинстве демократических государств, лидерами в политической борьбе будут парламентские партии, периодически сменяющие друг друга у власти. Партии и их коалиции будут формировать федеральные и региональные органы исполнительной власти (а не наоборот), выдвигать кандидатов на пост главы государства, руководителей регионов и местного самоуправления. Они будут иметь длительный опыт цивилизованной политической конкуренции. Ответственного и содержательного взаимодействия с избирателями, межпартийного сотрудничества и поиска компромиссных вариантов решений острейших социальных проблем. Соединят в политическое целое все части общества, граждан всех национальностей, самые разные группы людей и наделенные широкими полномочиями российские земли».

Президент с его патернализмом по отношению к некоторым конфессиям и одновременно с разговорами о высоких технологиях загоняет себя в тупик.

А его высокие слова напоминают что-то очень похожее на подзабытое: «Партия торжественно провозглашает: нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!». Тогда – верили! И хотя вера – тоже одна из традиций русской национальной ментальности, удастся ли взять «на веру» народ на сей раз – большой вопрос. Слишком много накоплено скепсиса в отношении власти, слишком лживой выглядит она в глазах всего населения. Или все решит в межсобойчике триумвират? Ответ даст 2012 год, который – не за горами. А может быть, ответ будет получен и раньше.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=16092009194635&oldnumber=501