Особенности национальной брани

Алексей ГОЛЯКОВ

(Продолжение. Начало в №№ 30 (500)

От МХАТа - к МАТу

Конец 80-х – начало 90-х годов отметились первыми прорывами матерщины на экране, театральных подмостках и литературе параллельно с легализованной визуальной эротикой той или иной степени откровенности.

Поначалу — разрешенные сверху глотки свободы, которые чересчур активно стали демонстрировать в первую очередь люди творческих профессий по причине, видимо, своих длительно подавляемых разнообразных комплексов, и ассоциировались именно с таким подвидом свободы. Поэтому не удивительно, а вполне закономерно, что первый нецензурный киномонолог в СССР прозвучал не в китче, не в массовом кино, а в картине арт-режиссера Киры Муратовой «Астенический синдром». Эстетическая сверх-задача, конечно, не простиралась до установок насадить мат на русской почве на новых гектарах. Преследовалась цель: путем шока, встряски, «удара по мозгам» заполучить результат нового, неизведанного еще ощущения, находящегося, безусловно, в духовном контексте, но преподанного в столь неординарной ипостаси. Что вышло из этого «великого» почина?

Нагромождения книжного мата приводят к тому, что седовласые учителя-словесники, и без того униженные нищетой и сумятицей в системе гуманитарного образования, хватаются за валидол, проверяя тетрадки учеников и в их сочинениях натыкаясь на прежде исключительно туалетные словечки а-ля упомянутый синдром. Аргументация – это все «продвинуто»; жаль, что вы, такая-то Елена Сергеевна, не догоняете. И непременный вопрос ребром: если Пелевину и Сорокину можно, то почему мне нельзя? Юношеский максимализм, ничего не попишешь.

И в самом деле, если б только одному Пелевину… Вот несколько разных, но очень характерных примеров последних лет. Солидное издательство «Эксмо», – давным-давно, казалось бы, переросшее кооперативные пеленки, – в выпуске серии «Иной формат» (М., 2005), публикует пьесы небезызвестных ныне братьев Пресняковых (ответственный редактор К. Халатова) без каких-либо предупреждений и оговорок в выходных данных. На одной лишь 54-й странице (при формате записной книжки) герой пьесы «Изображая жертву», милиционер следственно-криминалистической лаборатории, 11 (!) раз разряжается отборным матом. И ладно, если в данном фрагменте гнев человека в погонах на социальную апатию, полнейший «пофигизм» молодого поколения и тотальный, хронический беспорядок еще можно попытаться хоть как-то мотивировать простым житейским «до чего человека довели», то как понимать выскочивший ни с того ни с сего мат персонажа по имени «Старичок» (с. 344. пьеса «Кое-что из технологии проживания жизни»), когда заборное слово лепится в его вполне благочинной реплике просто как выдох, не в качестве «идеализации», или напротив – «демонизации» этого старичка. Здесь же, на грани фола, Пресняковы, наплевав на такое сложное, особенно в измерениях сегодняшнего дня понятие, как политкорректность, по-братски записывают в свою компанию… английскую королеву. И заставляют ее орать прямым текстом заветные, видимо, для авторов пьесы русские три буквы, полагая, что это «прикольно», и предписывая ей (это написано для театра!) шуршать струйкой собственной мочи. Журнал «Новый мир», которому, казалось бы, «не к лицу и не по летам» бежать за нынешним издательским комсомолом, в рецензии критика П. Руднева на «военную» пьесу скандального В. Сорокина «Землянка», оказывается не в состоянии воздержаться от заимствования стиля первоисточника. И в рифму слову «отец» припечатывает без всяких купюр словцо из текста последнего (2005, № 11, с. 195). Крутые, надо сказать, пошли рецензии в толстых журналах!

Неудивительно, что евангельское «Вначале было Слово...» для порнографов имеет историю с продолжением. Но каковы слова, таковы и дела. Осенью 2007 года на адресованном опять-таки молодежной аудитории Всероссийском театральном фестивале «Четвертая высота» в нескольких ТЮЗах страны одновременно шла читка пьесы уже не юного В. Сигарева «Волчок», где не только «безбашенно» матерятся, причем все: и молодые и старые, и образованные, и маргиналы. Сигарев, теряя элементарную способность к самооценке от количества полученных премий, российских и зарубежных, дописался до того, что по тексту зрители должны быть «испытаны на прочность» непосредственным показом гомосексуального инцеста. Сначала дочка начинает целовать у мамы пятку, потом между раздвинутых ног, а затем в пьесе героиня мочится на пол, потом тряпкой растирает лужу (резонно в этой связи перед началом данного рода спектаклей, кроме шуток, выдавать зрителям что-то вроде респираторов или предупреждать, чтоб не приходили в дорогих нарядах). И показательно, что именно этот «литературный материал», послуживший основой для сценария одноименного фильма уже в 2009 году, принес Сигареву очередной приз на фестивале «Кинотавр». Можно спорить до хрипоты об эстетической целесообразности подобных новаций, но перспектива вырисовывается следующая: если дело так пойдет дальше, то в самом ближайшем будущем театральная реформа, о которой все наслышаны, будет скорректирована с поправкой на необходимость в срочном порядке вводить в штатное расписание театров уборщиц клеток зоопарков и дезинфекционистов сцены.

В этой связи логично еще одно соображение. Если экранных «сволочей» выставляют за героев либо невинных жертв, значит, это кому-нибудь нужно; за бесплатно ныне, как известно, в депутаты муниципального совета никого не проведешь, тем более не снимешь и не пропиаришь полнометражный фильм. Если эксгибиционистские страсти и унитазные проблемы отдельных драматургов и постановщиков выдаются за новое слово в искусстве, то, может быть, государству в данной ситуации подобает вежливо им ответить: мол, это ваши собственные проблемы; а самому найти более уважительные причины для участия в финансировании тех или иных проектов, не занимаясь поощрением садизма и похабщины на страницах книг, театральных подмостках и съемочных площадках.

(Продолжение следует)

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=16092009195154&oldnumber=501