Сны о Библии

Александр ДАВИДЕНКО

(Продолжение. Начало в № 7 (521)

Религиозная тема, тема Библии, стала для Шагала одной из основных, сопровождавшей его на протяжении всей жизни. Впрочем, «сопровождавшей» – неудачное слово, т. к. и своим рождением, и своей жизнью он был подготовлен к этому Служению, оно стало частью его самого, он и сам словно бы ощущал свое предназначение, поэтому неудивительно, что его живопись носит профетический (пророческий – Ред.) характер. Применительно к Шагалу вполне можно сказать: «И простер Господь руку Свою, и коснулся уст моих, и сказал мне Господь: вот, Я вложил слова Мои в уста твои» (Иер. 1,9), ибо силой своего таланта побуждаемый дарованным свыше вдохновением, Шагал пытался донести до зрителей Послание, явленное на языке цвета и линий.

Первым обращением к иллюстрации Библии стал заказ А. Воллара на серию офортов. С целью получения своеобразного «благословения», а также чтобы глубже проникнуться ощущением мистического историзма событий Пятикнижия, Шагал совершает первую поездку в Палестину (посещать эту землю он будет в дальнейшем многократно). В результате в два приема (с перерывом, обусловленным 2-й мировой войной) в 1950-е годы он заканчивает эту работу. Э. Териад (А. Воллар скончался в 1939году) в 1956 году издает Библию в 2-х томах с офортами и предварительными гуашами. В этом же году Э. Териад осуществляет выпуск сдвоенного номера литературно-художественного журнала «Верв» с 18-ю, а в 1960-м году – с 25-ю цветными литографиями Шагала к Библии (на обратной стороне некоторых листов были отпечатаны черно-белые фотографии). При этом новые иллюстрации не повторяли старых композиций, использованных в офортах. В отличие от прежних офортов, эти литографии дают возможность более пристально взглянуть на описываемые события. Чаще всего здесь мы имеем не сложную совокупность симультанного действия, которое разворачивается на большом пространстве, а «крупные планы», позволяющие выявить глубоко личностное, интимное прочтение художником текста и его поэтическую интерпретацию. Это – своеобразные сны о Библии, откровения, пришедшего через Любовь. Именно в снах человек наиболее органично ощущает себя частью происходящего, что не под силу самому изощренному бодрствующему сознанию. У Шагала же свой особый универсум, в котором сны становятся реальностью, а реальность приобретает очертания снов и мистических фантазий. Поэтому его видению Библии веришь сразу и безоговорочно, стремишься войти и познать этот сложный, яркий и доброжелательный мир.

У Шагала в литографиях цвет раскрывается одновременно в двух ипостасях: он является источником абстрактного эмоционального восприятия, а также посредником, носителем некоего смысла, который художник хочет донести до зрителя. Цветные пятна – или полностью покрывающие лист, или вырывающиеся за пределы рисующих контуров, – как и сами эти контуры и линии, одновременно и гармонично взаимодействуют друг с другом, и живут каждая своей автономной жизнью. Эта двойственность отношений вносит дополнительную интригу в живописную трактовку образов и тем.

Именно цикл литографических размышлений на библейские темы и показан в саратовском музее имени А. Радищева. В черно-белых литографиях Шагал наиболее близок иудаистской традиции «неизображения» человека: это или «растительная» метафора («Плодотворный народ», «Сад Эдемский»), или просто кисть руки («Желание Бога»), или ступня, дополненная почти сложенными крыльями («Изгнание из Рая»), или условное изображение глаза – ока Божьего среди растительного орнамента («Божественное покровительство»), или аллюзии антропоморфности в сложных формах («В плену»), или – в крайнем случае – легкий, едва различимый намек на фигуру («Надежда»).

Цвет в литографиях поражает своим разнообразием: тонкими градациями тона, резкими контрастами, звучностью отдельных пятен. Линия певучая и гибкая, послушно следует за витальной энергетикой цвета, колеблясь и деформируясь, образуя собственные зоны эмоциональности и смысла. В представленном цикле Шагал не отображает противоречивость и сложность взаимоотношений человека и трансцендентного Бога, его основная тема – проявление трансцендентально понимаемой Любви в окружающей действительности, частью которой является и «прошедшая действительность», и мифопоэтическая. Именно этим чувством пронизаны все работы цикла, это чувство определяет и отношения Бога с земным миром (по мысли Шагала).

На двух листах крупным планом изображен праведник: «Сомневающийся Иов» и «Молящийся Иов». Зеленый цвет здесь является отражением божественного света, который то покидает сомневающегося (остается лишь зеленая искра в глазу), то возвращается к уверовавшему (у истово молящегося Иова окрашено все лицо). Сомнение выразительно подчеркнуто согнутой и безвольно повисшей кистью, подпирающей подбородок. Эффектен лист «Исайя»: на черном фоне белые рисующие линии выглядят ярким сиянием, а красная луна и синее «устыдившееся» солнце, к которым горестно вскинуты руки, усиливает драматизм сцены.

(Окончание в следующем номере)

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=4032010110628&oldnumber=522