Страна ничтожеств

Юрий ЕПАНЧИН

(Сапронов П.А. Путь в Ничто. Очерки русского нигилизма. СПб., 2010)

Россия – «неправильная страна». Все широко задуманные реформы приводят к почти противоположному результату по сравнению с тем, который предполагался. О причинах данного феномена горячо спорят политики и академики, алкоголики и домохозяйки. Петербургский философ и культуролог Петр Сапронов имеет собственный взгляд на этот вопрос. Беды нашей страны он выводит из укоренившегося нигилизма.

Надо сказать, что в русской философской мысли не выработано полноценного осмысления проблемы Ничто и его связи с Бытием. Поэтому теоретическое обоснование своей концепции П. Сапронов ищет в трудах А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, М. Хайдеггера. Эти западные мыслители наиболее тесно соприкоснулись с проблемой зыбкости Бытия, его связи с Ничто, с небытием. Русская мысль не решалась сделать подобный шаг, закрывала глаза на существование этого, можно сказать, основного вопроса философии. Как возник наш мир, из чего он образовался? Какова судьба человека «по ту сторону добра и зла», способен ли он вырваться «по ту сторону бытия»?

Как показывает книга «Путь в Ничто» – это вовсе не досужие вопросы, их разрешение насущно необходимо для русского человека, ибо Россия, отвергая «теорию», так воплотила философию нигилизма на практике, что стала примером ничтойности, местом проживания ничтожеств. (Данные слова употребляются не в смысле уничижения, а в качестве философских понятий, связанных с проблематикой Ничто). Даже в обыденном языке наиболее распространенным ответом русских на вопрос о жизни является слово «ничего».

Не найдя разрешения указанного вопроса в русской философии, П. Сапронов обращается к великой и могучей русской литературе. Николай Гоголь и Иван Тургенев, Федор Достоевский и Лев Толстой – вот те гиганты, которые с наибольшей полнотой выразили неудовлетворенность русского человека жизнью, причем, не только жизнью, а Бытием вообще. Гоголь доказывал это от противного – его «Мертвые души» заселены существами, среди которых не найдешь ни одного мыслящего человека, они «самодостаточны» в том смысле, что полностью лишены всякого высшего измерения. Это – царство рабов, «подлых людей» в полном смысле, возомнивших себя господами и создавших свое собственное, рабское государство, в котором полностью отсутствует аристократия (т. е. «лучшие люди»).

Тип «идейного» нигилиста был впервые выведен И. Тургеневым в романе «Отцы и дети». Его Базаров – пока еще «теоретик», не до конца утративший человеческие чувства. А вот в «Бесах» Ф. Достоевского уже действуют «практики». Петр Верховенский – современник Сергея Нечаева и предтеча «комиссаров в пыльных шлемах», «славных чекистов» и прочих палачей исторической России. А Лев Толстой, по мысли Сапронова, вывел в образе Андрея Болконского возвышенного нигилиста-аристократа, мучительно ищущего смысла жизни и не находящего его. Как известно, подобные качества отличали все поколения семьи Болконских.

От литературных персонажей Сапронов переходит к историческим типам русских нигилистов. Прежде всего он находит их в чеховских интеллигентах. Их основные признаки – мечтательность, болтливость, отсутствие практической жилки и, в конечном итоге, – никчемность. Автору книги не приходит в голову проверить свои литературные реминисценции реальными типами русских интеллигентов, посвятивших свои жизни науке и искусству, народному образованию, военному делу, здравоохранению, подъему промышленности и сельского хозяйства. В концепцию Сапронова они не укладываются, и он не уделяет им внимания.

Следующий тип нигилистов, выводимый Сапроновым, – революционеры. Им, как интеллигентам, свойственны идейность и беспочвенность, но отличаются они крайним активизмом. Ради осуществления узко понятой идеи, единственной сомнительной цели они готовы пролить реки крови, своей и чужой. Сомнения им чужды. Их главное психологическое качество – одержимость. В этом смысле – они особые люди, «не от мира сего», а в определенном смысле, – уже и не люди (смотри роман Достоевского). Революционеры – сознательные разрушители, ведомые дьявольской энергией. И интеллигенты, и революционеры призывают к свободе, но если для интеллигентов она имеет самодовлеющее значение, то для революционеров – утилитарное.

В Советском Союзе, по утверждению Сапронова, основные нигилистические группировки были представлены большевиками и той же интеллигенцией, представленной автором на примере «шестидесятников» и диссидентов. «Шестидесятники», порожденные хрущевской «оттепелью», по сути, – прекраснодушные мечтатели, желавшие совместить коммунистический строй с общечеловеческими ценностями («социализм с человеческим лицом»). Они призывали к возвращению «ленинских норм партийности», в том виде, в котором они никогда не существовали, а целиком возникли в головах совестливых интеллигентов. Диссиденты, напротив, противопоставляли себя «людоедскому режиму», провозглашали приоритет «прав человека», цеплялись в борьбе с властью за букву никчемной советской Конституции. В этой борьбе они находились в заведомо проигрышном положении и могли рассчитывать исключительно на западное общественное мнение, в итоге и находили убежище на Западе. Диссидентское движение не стало фактором, сокрушившим коммунистический режим. Он рухнул по внутренним причинам и под внешним давлением. С его исчезновением деятельность диссидентов потеряла смысл. Ни один из них в постсоветской России не добился заметных успехов. Ничего существенного и позитивного «борцы с коммунизмом» предложить не смогли.

Главную нигилистическую силу в СССР представляли большевики. Успешно разрушив и исковеркав историческую Россию, они стали правящей партией в поверженной стране. Основной мотив и главная цель их деятельности – удержание и приумножение тотальной, бесконтрольной власти. Для большевика основная задача – продвижение по карьерной лестнице, борьба за начальственное кресло. Для ее решения он готов пойти на любые преступления. Бесовство власти обличало ее ничтожество. С укреплением коммунистических порядков иссякали жизненные силы самой России. Триумф власти – трагедия страны.

В циничные 90-е страна захлебнулась в «свободах» по горло. Но поразительным образом исчез главный носитель свободы, ее Палладин – интеллигенция. Тиражи толстых журналов с миллионов экземпляров упали до нескольких тысяч. На представительные форумы и телеэкраны «совесть нации» перестали пускать. Там царствовали иные порядки. «Телевидение реформировалось вполне в духе происходивших «реформ». Они заменяли один род мертвечины на другой, точно так же и телевидение. Оно очень рано начало предлагать Человеку Выживающему зрелища в духе непременной для него бутылки пива». В качестве новых кумиров выступили другие ничтожества – делец и чиновник.

Новый русский делец не имеет ничего общего ни с буржуа, ни с капиталистом. За последними – многовековая традиция, устоявшаяся респектабельность. «Наш делец покамест в актив себе может записать только собственное преуспеяние, совершающее помимо преуспеяния страны. Первое с последним никак не связано, и вряд ли в этом делец видит для себя какую-то проблему, тем более не приходится говорить о том, что это обстоятельство как-то подрывает его самооценку». То же самое можно сказать о чиновниках. Вот и воплотилась страна гоголевских мертвых душ, страна ничтожеств.

В заключение о лейтмотиве автора книги – призывах возвратиться к «почве», историческим корням. Ностальгия понятна, но вряд ли она к лицу серьезному философу. В современных условиях ставка на «природного человека» приведет лишь к увеличению пьянства и мордобоя. Не к «природе» надо вести общество, а к культуре. Слишком долго мы культивировали «ветхого Адама». Пора выйти из-под власти инстинктов и начать жить доводами разума. Этому учил и Христос. Иначе мы не перейдем под покровительство Бога Живого, а останемся стадом под властью тиранов. «Нужно делать добро из зла, потому что больше его делать не из чего». В этом – сверхзадача свободной личности, которая хочет преодолеть нигилизм.

Книгу П.А. Сапронова можно приобрести в магазине «Оксюморон» (проспект Кирова, 52).

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=19082010015537&oldnumber=541