Свидетель Свободы

Размышления у философского камня на площади Театральной (бывшей Революции)

Евгений КОРОЛЬКОВ, бывший командир боевых пикетчиков палатки Свободы

С наступлением ночи 30 сентября 1990 года к палатке Свободы на саратовскую «Красную площадь» собрался народ. Его вытащила из домов идея поставить здесь памятник. В тот год таких многотысячных волн из народа в городе возникало несколько. Они подчас заливали всю площадь. Людей несло к Свободе. Михаил Сергеевич разрешил!

В ту осеннюю ночь из толпы вытекло два народных фронта – боевой и трудовой. Первый вытеснял милиционеров с площади, а второй, антипартийный, врезал в ее асфальт плиту – закладку памятника жертвам сталинских репрессий. В таком виде материализовалась ненависть граждан-горожан, забитых партийной идеологией и дисциплиной, запуганных ЧК – привратницей тюрем и лагерей сталинского домостроя.

После выброса такого небывалого протуберанца из солнца народного гнева палатка Свободы стала почти как Брестская крепость в 1941 году. У меня сохранился личный дневник того времени о боях у палатки: «В 23 часа 22 января 1991 г. к плите подъехала бригада рабочих с отбойными молотками. (…) Команда палатки защитила плиту. (…) В 4 ч 50 мин. ночи 23 января была совершена попытка разрушить плиту памятника с помощью тяжелого трактора. Акция приурочена ко дню памяти того, чья фигура из бронзы стоит рядом. (…)».

Этим союзом пролетариев, что шли на нас войной с молотками, и крестьян на тракторе с серповидным ножом спереди мог командовать исподтишка В.Г. Головачев или сам облсек компартии К.П. Муренин, в печатном органе которого, газете «Коммунист», 17 января 1991 года опубликовали письмо: «Мы, члены парторганизации ЖЭУ–34, ветераны войны и труда, крайне возмущены установкой на площади Революции камня, определяющего место закладки памятника жертвам коммунистического режима».

Почти каждую холодную зимнюю ночь 1991 года пикетчики палатки отмахивались от всех «серпов с молотками», посылаемых рукой с одним пальцем, как у памятника Ленину, из райкомов, горкома и обкома КПСС.

Мы бились стенка на стенку в облаках слезоточивого газа с переодетыми в дешевую одежду курсантами, милиционерами и чекистами из опергрупп.

И потому не вымерзли и плиту сохранили.

На политическом фронте нас защищали депутаты, впервые по-настоящему выбранные народом в областной и городской Советы. Нам надо было бы приложить к основной плите шалашиком вторую, где высечь их фамилии:

А.К. Афанасьев, Г.В. Ахтырко, В.М. Барышников, В.А. Буров, С.И. Гусев, И.И. Дремов, В.Н. Ермошин, А.А. Жаворонский, А.С. Захаров, И.А. Каржавин, А.В. Климов, Г.А. Козин, С.Б. Коннов, С.В. Макаров, А.Д. Никитин, В.Н. Проскуряков, В.В. Рейхель, В.Н. Савинов.

У них была совесть и честь, в отличие от залегендированных под демократов, процветающих в депутатах до сих пор.

Информация для размышления тем, кого в то время еще не было (из газеты «Саратов» от 13–19 апреля 1991 года: «На заседании постоянной комиссии горсовета по законности и правопорядку 9 апреля было рассмотрено заявление (…) с требованием снести палатку свободы и закладной камень памятника (…) несмотря на попытку председателя комиссии А. Ландо (...) решено к этому вопросу не возвращаться (…) пока не изменится ситуация».

Вопрос Ландо дамокловым мечом висит над камнем 20 лет. А ситуация?

Под музыку Глинки на сцену вышли господа, бомжи и губернатор Аяцков с мэром Аксененко. Кто-то из этих предводителей местечковой администрации, а может, собравшись по-родственному вместе, задал вопрос Ландо о каменном госте. Ситуация: Конституция, Ленин, иконостас с портретами ударников и стахановцев, часовня и вечная память «врагам народа»?

Даже для Театральной площади такие декорации политически неблагонадежны. Исторической памяти о том, кто из этих народных господ сказал «эврика», нет. Но сделали так, по справедливому определению в эфире «Эхо Москвы» в Саратове» гордепа в кубе Виктора Маркова, как селяне: вырвали из асфальта плиту с фундаментом и посадили в землю газона под деревом. Может, и полили крокодиловыми слезами.

В день 20-летия к этому непроросшему в памятник битому камню собрались немного еще живых пикетчиков, бывшие депутаты, две освобожденные смертью Сталина из тюрем женщины и… почти никого из мелких газетных писателей и тележурналистов. Слова, чувства, мысли всех собравшихся слились в традиционное для тысячелетней России, воспитанной самодержавием и православием, решение: на коленях предстать перед господами из управы с челобитной о снисхождении к ним высочайшего дозволения поставить на полулегальный камень символ свечи, потухшей, как жизни жертв 58-й статьи УК империи СССР.

А у меня есть особое мнение об этом маленьком камешке – инвалиде войны на большой городской площади, крыше подземелья. Эта потерявшая имя по умыслу врагов и господ, но движущаяся со временем в пространстве к бездне пирамидка – символ человечности. Два десятилетия, как камень в дзен-буддистском саду, таят в себе час поворота нашей истории, летопись города и мира.

Мы, современники Перестройки с Гласностью, скоро умрем, а камень с памятью о государстве с адским пламенем и дыбами внутри украдут с саратовской «Красной площади» и скинут, как мертвого свидетеля, в Глебучев овраг. Быть может, потому, что все наши столоначальники, депутаты, сенаторы и, не исключено, даже сам первый и высший гарант существования Конституции против даже воспоминания о Сталине.

Сталина нельзя отождествлять с фигурой в саване с косой. Из его тюрем и лагерей на свежем воздухе кое-кто возвращался. Он всегда и везде в стихах, прозе и живописи в боевых доспехах на баррикадах революции и трибунах классовых боев. Он учит, лечит и спасает утопающих. По образу и подобию «Я тебя породил, я тебя и убью» Тараса Бульбы, он – отец народов с правом послать любого куда надо без права переписки.

Он превзошел фантастического инженера Гарина в создании генератора смертельного ужаса – ГУЛАГа. Включив его на всю мощность в 1937-м, он 1945-м убил Гитлера, завалив бункер фюрера красноармейцами. Весь мир почувствовал страх перед впадающим в маразм дедушкой Сталиным, когда «гениалиссимус» СССР побил матушку-землю атомной бомбой.

Природа человека не может исключить появления подобия Сталина. И этого явления палача народу ждет его верная, как овчарка, старенькая маленькая партия. В праздничные дни собственного календаря она выходит на улицу с проповедями, выносит свои иконы, где золотые погоны, будто нимбы, украшают хорошо нарисованного вождя.

«Вождь и отец народа ушел из Мавзолея в нирвану, скоро будет сталинское воскресение», – поет партийную песню агитатор и припевает: «Ешь ананасы, жуй, жуй, жуй». И останавливается сердце, как упавшие на пол часы у свежего игрока в бизнес, и застревает в коридоре власти карьерист.

На окраинах сознания у них есть понятие, что реформы Гайдара сделали из страны большое казино. Азарт наживы, как наркотик, перевел их за границы всех заповедей, норм и правил. Только на постели они видят сны о своем человеческом прошлом.

Из школьной истории и ситуации, в которой потерялись бывшие депутаты сегодня, как в черной дыре космоса, осознается, что альтернативы Сталину нет даже в виде сперматозоида. Вот почему интуиция придворных господ и князей из торговых сетей выбрасывает импульс испуга, а нательное дорогое белье орошается брызгами холодного пота перед нашим, граждане Саратова, философским камнем. Камнем – свидетелем преображения на площади Революции осенью 1990 года жителей Саратова в граждан вольного города.

В этот день власть и земля действительно принадлежали народу. Труд над камнем и бой за него превратили рабов в граждан страны, которой еще не было. Но они могли ее создать. Да и камень, под который ушла без возврата политика мирового господства, принял бы облик человеческого сострадания к боли душевной и телесной миллионов ГУЛАГовских политкаторжан.

P. S. Прости – прощай, племя молодое, сильное и смелое.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=14042011110340&oldnumber=571