Сага о жизни, восшествии на престол и бесславном конце императора Вальдемара Беспутина

Граф БИО 2004–2005 гг.

Очнувшись в холодном поту, Вальдемар долго не мог прийти в себя. В ушах колокольным боем звенела фраза, которую, как показалось, прокричал ему вслед палач Березовский, когда он вознесся на взбесившемся от боли коне над Красной площадью: «Беспутин, я тебя породил, я тебя и убью-у-у!». Смысл этих слов, конечно, не мог дойти до юноши, но огромная природная интуиция, заменявшая Вальдемару отсутствие ума, подсказывала ему, что цыганка, конечно, права, и готовиться к будущей коронации на российский престол нужно уже сегодня. Только вот как – пока непонятно.

(Продолжение. Начало см. в №№ 38 (596) от 10.11.2011, 39 (597) от 17.11.2011)

Часть IV. По следам Рихарда Зорге

Долго ломал Вальдемар голову над загадкой своей грядущей жизни. Правда, это не мешало ему, человеку железной воли и холодного сердца, продолжать работу по сбору информации. Через две недели он принял решение: чтобы крепко все обдумать, нужно отпроситься в командировку в одну из зарубежных стран, где, как ему казалось, его не будут преследовать мысли о человеке, который должен сыграть в его жизни роковую роль, сначала сделав его императором, а потом с такой же настойчивостью низвергнув его с трона. Беспутин не относил себя к фаталистам, но опыт чтения романов о жизни и гибели императоров подсказывал ему, что, при всех различиях, все они заканчивали одинаково и трагически. Поэтому Вальдемар сразу уверился, что Березовский в конце концов станет его «черным человеком».

Чутье подсказывало ему, что нужно не просто уехать на время, а исчезнуть, раствориться в пространстве, взяв себе другое имя. Благо, специфика работы резидента позволяла это сделать. Договорившись с начальством, Беспутин стал выбирать страну, где хотел отсидеться со своими мыслями и хорошенько обдумать дальнейшее поведение. Конечно, и там придется работать, но главное – потратить все свободное время на разработку плана будущего восшествия на высокий престол. Причем, действуя самостоятельно и остерегаясь помощи извне – от кого бы она ни исходила. Так он собирался обмануть судьбу, предупредить появление в его жизни человека, которому он мог быть обязан своей головокружительной карьерой.

В конце концов, Беспутин остановился на Японии. Его привлекало, что это маленькая страна, где, несмотря на большую скученность, каждый живет сам по себе, а национальные традиции диктуют исключительное уважение друг к другу. Человек в кожаном пальто, давая Беспутину инструктаж, сказал, что он будет заниматься своим обычным делом – сбором информации обо всех соотечественниках, живущих в Японии или приезжающих туда в качестве туристов.

Собираясь в дорогу, Вальдемар отобрал несколько любимых книг, в том числе книгу о Рихарде Зорге. Беспутин вспомнил, что человек, похожий на «железного Феликса», когда дарил ему эту книгу, предупредил его, чтобы он отнесся критически к ее герою, так как именно в Японии Зорге пережил провал – по причине, которой не сумели избежать многие агенты, – любовь женщины. Японки в этом отношении чрезвычайно искусны, так что попасть в их сети очень легко, а вот выпутаться, когда любовный дурман пройдет, – почти невозможно. Причем в случаях с иностранными разведчиками почти все японки оказывались агентами своей спецслужбы. Так что по возвращении домой попавших в сети страсти ждала полная дисквалификация.

Пока Беспутин добирался через всю страну до Владивостока, откуда его должны были переправить на один из японских островов, где он, по сценарию, сыграет незамысловатую роль матроса, спасшегося с потерпевшего кораблекрушение немецкого танкера, у него было достаточно времени подумать о своей дальнейшей судьбе. Но так как, в силу природных способностей, он был человек дела, а не абстрактных раздумий, он потратил часы, проведенные в плацкартном вагоне, на составление плана дальнейших действий, после возвращения из страны Восходящего солнца.

В общем виде этот план представлял собой идею, построенную Вальдемаром на принципе работы сканирующего устройства. Как технически воплотить эту идею, Беспутин пока не знал, но был уверен, что, когда он станет если не императором, то хотя бы президентом страны и в его руках окажется вся мощь космической техники, осуществление идеи станет вопросом времени. Используя новейшие достижения, он сможет построить аппарат, который в любой момент за считанные секунды может делать информационный срез страны, и сведения обо всем и обо всех сразу попадут в базу данных Главного компьютера.

Но фантазия будущего императора звала его дальше, и к концу дороги Беспутин уже мечтал, что следующим этапом будет техническое изобретение, которое даст ему информацию не только о том, что говорят жители страны, но и что думают. Вальдемар даже испугался этой внезапно пришедшей к нему мысли, а потом обрадовался открытию. Техническая сторона его пока не волновала, поскольку он считал (хотя и несколько наивно), что и эта проблема, при наличии неограниченных средств, вполне решаема.

Во Владивостоке ничего неожиданного не случилось: Беспутин был доставлен на аэродром, где его переодели в форму немецкого матроса, посадили на самолет и доставили в точку в трех километрах от берега Японии. Там он без парашюта спрыгнул в воду с трехкилометровой высоты – так что при соприкосновении с водой его одежда приобрела такой вид, как будто ему пришлось вступить в схватку с каким-то морским хищником. Одолев путь до берега, на самом деле обессиленный Вальдемар рухнул на песок рядом с рыбацкой шхуной. Когда спустя несколько часов Вальдемар открыл глаза, он увидел, что над ним низко склонилась молодая японка. Она не просто смотрела, а вытирала с его лица водоросли, участливо глядя ему в глаза. Чутьем бывалого агента по особым слежкам, каковым Беспутин уже считал себя, в миловидной японке с короткой стрижкой и в одежде рыбачки он узнал Ирину Хакамаду. Нельзя сказать, что он испугался (после сна с Березовским страшнее для него уже ничего не было), но подумал: «Как хорошо, что я захватил с собой книгу о Зорге». И вновь забылся.

Часть V. Воспоминания о будущем

То ли от недостатка сил, то ли от видения прекрасной незнакомки сознание опять покинуло Беспутина, и он провалился в забытье. Бред долго вел его по закоулкам мозга, кружа по подвалам памяти, и вывел в ту часть левого полушария, где содержится вся информация о судьбе человека, начиная со дня его рождения и кончая последним днем земного существования.

Когда по дороге во Владивосток Беспутин размышлял о своем проекте глобального сканирования всего населения России, чтобы в любой момент иметь полную информацию о том, что думает каждый гражданин страны, он как раз имел в виду эту способность мозга хранить в себе не только пережитое или переживаемое в данный момент, но и то, что случится с ним в будущем. А Вальдемару было важно знать, как поведет себя человек, чтобы точнее выстраивать свою стратегию превращения страны в сверхдержаву. По большому счету, Беспутину было наплевать на отдельно взятого человека с его, как он считал, абсолютной предсказуемостью. Ему было важно иметь ту информацию, которая при любых обстоятельствах будет оставаться неизменной, потому что она внесена в программу личной судьбы. Изменяемым же будет только то, что (как верил Беспутин, не будучи фаталистом) он лично держит в своих руках – продукт его воли, с помощью которого он будет управлять волей каждого, а значит, и всех в целом.

Но все это пока только грезилось Беспутину в снах и мечтах. А сейчас, уйдя от бессилия в подсознание, Вальдемар, очарованный образом молодой японки, вновь очутился в своем будущем. Это было время, когда он переходил на второй срок правления, но еще не достиг титула императора. Соперников у него было много, но все они не представляли для него особой опасности, потому что те, кто мог по-настоящему противостоять ему (Зюганов, Немцов, Явлинский, Жириновский), трусливо отказались от выборов, хотя пытались представить это в виде не то бойкота, не то обыкновенного чистоплюйства. От этого выборы получились скучными, лишенными интриги. Это сильно расстраивало Беспутина. Единственной, кого он по-серьезному боялся, была Хакамада. Беспутин помнил про их роман в Японии, про то, каким слабым он оказался перед ее чарами, как она взяла над ним верх своим умом, образованностью и духом, и он был вынужден, несмотря на предостережение человека, похожего на Дзержинского, повторить судьбу Рихарда Зорге. Это злило его, но он не мог ничего сделать, сраженный ее колдовскими чарами.

Как всякий трусливый человек, Беспутин, ища пути, чтобы уйти от неминуемого позора на выборах, который мог сопутствовать его очередному триумфу, решил вообще отказаться от публичности во время выборов. Вместо этого он, по совету своих мордоделов, предложил народу суррогат – мелькание в прессе и псевдодеятельность со сменой кабинета министров. Хакамаду же он решил просто не замечать, хотя та приложила максимум усилий, чтобы привлечь его внимание. Ее критика Беспутина была беспредельна и беспощадна. Она и ее доверенные лица обвиняли Беспутина во всех грехах: в непрекращающейся гражданской войне, расправе с независимыми СМИ, укреплении власти бюрократии, наглеющей до неприличия, в преследовании так называемых олигархов, хотя на самом деле они таковыми не были, так как не обладали реальной политической властью, в вовлечении силовых структур в политику и т. д. Но реакция Беспутина была – ноль. Такого мировая политическая история еще не знала. В любой другой цивилизованной стране Беспутина подняли бы на смех, но в России эта шизофрения выглядела вполне нормально. Все сделали вид, что ничего не происходит, и дружно проголосовали за него.

…Постепенно сознание вернулось к Вальдемару. Сквозь пелену возвращающегося зрения он опять увидел молодую японку. Но, выйдя из подвалов воспоминаний о будущем, он уже не связывал ее с личностью Хакамады. Для него это была просто девушка, которая оказалась рядом, помогла ему добраться до хижины, ухаживала за ним, пока он был слаб.

(Продолжение следует)

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=23112011232214&oldnumber=598