Андрей Деревянкин: «Народу нужны новые лидеры»

Юрий ЧЕРНЫШОВ

Как бы ни менялась власть и правители, они с одинаковым усердием трижды, в 1984–1987, 1997–1998, 2000–2004 годах, заключали в тюрьму Андрея Деревянкина – известного многим саратовцам диссидента советского и постсоветского периода. СМИ назвали Андрея Деревянкина «вечным революционером». Два месяца назад, после длительного отсутствия, Андрей Деревянкин вновь появился в Саратове. Перед этим он некоторое время проживал в Грузии в качестве политического беженца, а после – в Израиле. Перед выходом в свет последнего в этом году номера нашей газеты в редакции газеты состоялась беседа нашего обозревателя

с Андреем Деревянкиным.

Корр.: Андрей, в советское время Вы были хорошо известны в диссидентских и так называемых неформальных кругах и кружках, в том числе и в Саратове, как один из наиболее стойких противников советского режима. Менее хорошо, но, тем не менее, было известно и то, что Вы представляли в Саратове Народно-Трудовой Союз (НТС), который имел штаб-квартиру во Франкфурте-на-Майне и властями характеризовался как антисоветская организация. До сих пор помнятся многие печатные материалы, которые благодаря Вам появлялись в советское время в Саратове и распространялись в инакомыслящих кругах. Как началась ваша диссидентская деятельность?

А. Деревянкин: В студенческие годы – в 79 году – на меня большое влияние оказала деятельность саратовской группы «Революционного коммунизма». Шесть человек из этой группы – Сенин, Романов и другие – были осуждены на различные сроки тюремного заключения, многие другие – а в причастности к деятельности группы были обвинены около 200 человек – подвергнуты различным административным наказанием…

Корр.: Да, мы помним, что и создатель нашей газеты Владимир Горбачев был в числе этих двухсот…

А. Деревянкин: Вот я после них попытался создать антисоветскую группу среди саратовского студенчества. И сразу натолкнулся на провокаторов. Сыграли роль доносчики. Я, пожалуй, назову из-за давности дела одну фамилию: Сергей Коваленко. Он донес на меня в КГБ. Я вообще удивился, как много советских людей стремились стать доносчиками.

В органах, арестовавших меня, мне показали несколько томов доносов. И в 1980 году, когда я был на последнем курсе, меня исключили из Саратовского юридического института им. Курского за деятельность по созданию антисоветской группы среди студентов. Закончил я его с отличием позже, в 1984 году, после службы в Советской армии. И в этом же году я был схвачен прямо на улице двумя вооруженными сотрудниками КГБ и осужден в Туле за попытку создания, под влиянием событий в Польше, независимого профсоюза по типу польской «Солидарности».

Корр.: Какую роль в преследованиях Вас сыграла деятельность по линии НТС?

А. Деревянкин: Я не просто представлял НТС. Я входил в руководство Народно-Трудового Союза российских солидаристов, Совет НТС – старейшей российской антикоммунистической оппозиционной организации. Я осуществлял эмиссарскую деятельность от НТС по всей территории СССР. Содействовал созданию групп НТС не только в Саратове, но и в Волгограде, Владикавказе, Оренбурге, Екатеринбурге, Перми, Воркуте, Новокузнецке, Иркутске, Новосибирске, Тобольске, Красноярске, Владивостоке. Оказывал содействие независимому профсоюзному и стачечному движению шахтеров Воркуты и Кузбасса. Организовывал изготовление и распространение массовых тиражей литературы НТС и другой неподцензурной печати. На протяжении года возглавлял московский филиал антикоммунистического издательства «Посев». Участвовал в создании и входил в руководство первой оппозиционной партии «Демократический Союз», созданной на территории СССР. Сотрудничал с первыми независимыми изданиями: «Экспресс-Хроника», преемницей «Хроники Текущих Событий», редактором которой был Александр Подрабинек, и «Гласность» – ее редактором был Сергей Григорьянц. Участвовал в работе Международного Общества Прав Человека во Франкфурте-на-Майне.

Корр.: Таким образом, внимание и неприязнь к Вам советских органов безопасности вполне понятна и объяснима. Советский строй защищал себя и делал это с присущей ему жестокостью. Но вот исчез и этот строй, и государство вместе со строем. Образовалась демократическая, скажем так, Россия. И вновь Вы – во врагах власти. Вновь она преследует Вас и снова отправляет Вас в тюрьму. Как Вы можете объяснить такое постоянство отношения власти к Вам?

А. Деревянкин: Поймите, всеми процессами в стране, начиная с 91-го года, заправляют бывшие и действующие сотрудники КГБ и представители второго-третьего эшелона КПСС. Они не только получили львиную часть собственности, но и право передавать ее по наследству.

Корр.: Вы глубоко религиозный человек. И, в то же время, борец как против безбожной советской власти, так и набожной, считающей себя демократической. Как Вы относитесь к демонстрации представителями власти, в том числе и высшими должностными лицами, своей религиозности?

А. Деревянкин: То, что я себя считаю диссидентом и вечным революционером – это не рисовка. И я глубоко религиозный человек. Я набожный православный христианин. Но, во-первых, Карл Маркс был прав: «Религия – опиум для народа». Так случилась, что церковные иерархи были в услужении государства. Прислуживали государству, выполняли роль опиума. Власть использует религию и сейчас для укрепления нынешней путинской диктатуры.

Второе. После развала СССР и исчезновения КПСС возник вакуум идеологии. Восторжествовал голый материализм. Беспринципность во всем, стремление нажиться любой ценой, коррупция, преступность – это следствия отсутствия идеологии. Власть понимает: необходимо заполнить вакуум, нужна идеология. Но ничего лучшего, чем обращения к религии не смогла придумать.

Корр.: Однако религия, особенно православие, приверженность которому демонстрирует власть, едва научившись креститься, неизмеримо консервативнее предшествующих политических доктрин коммунистической направленности, таких как построение коммунизма или развитого социализма, Как же соотносится модернизация, которую власть определила как главный механизм развития страны, и идеологическое, так сказать, ее обеспечение?

А. Деревянкин: Не вижу противоречия. Сам я сторонник развития России и сторонник разделения религии и государства…

Корр.: Я имею в виду не юридическое разделение, а неформальные, ментальные отношения. Позволю себе пояснить на примере визита в Саратов небезызвестного борца против так называемого сектантства, апологета православия Александра Дворкина. На его лекции в Саратовском госуниверситете имени Н.Г. Чернышевского ему был задан вопрос: «Почему во всех странах, где господствующей религией было православие, был низкий уровень благосостояния, в то время как христианские страны, где господствовали иные конфессии, особенно протестантизм, демонстрировали все возрастающий уровень благосостояния своих граждан?

Ответ был удивительный и смысл его был таков: «А православие и не ставит целью достижение материального благосостояния. Главное для православного человека – спасти душу». Но отсюда следует вполне логичный тезис: «Поскольку всякая власть от Бога, а материальное благосостояние не является в православии достойной целью – в отличие, скажем, от протестантизма, то борьба людей за свои права церковью не может быть благословлена.

А. Деревянкин: Да, возможно, протестантская конфессия сыграла положительную роль в политическом и экономическом развитии соответствующих стран, в ориентации людей на благосостояние и его рост. В целом же эта тема очень большая, философско-религиозного плана. Но я все-таки постараюсь объяснить.

Большая часть апостолов и пророков были казнены либо погибли в заточении. Иоанн Креститель был однозначно политзаключенным. Он мог бы сидеть в пещерах и молиться, его тогда бы никто не трогал. Но он стал критиковать тогдашнего правителя. Не знаю, революционер он или нет, но то, что диссидент, – однозначно.

Современные религиозные деятели сосредоточены на филантропии и благотворительности. И видимо, в них самих что-то не в порядке: потому и мир лучше не стал, и человек тоже не стал лучше. Значит, современные христиане не противостоят всему тому плохому, что происходит в этом мире. Я стараюсь противостоять.

Корр.: В чем, на Ваш взгляд, главная причина того, что повальное увлечение религией, вплоть до введения религиоведческих или, если не лукавить, религиозных дисциплин не меняет в стране дело к лучшему, к настоящей демократии?

А. Деревянкин: Ненормально, когда свободные демократические институты, рыночная экономика и права человека отданы на откуп работникам бывшего тоталитарного режима. Весь моральный груз миллионов жертв советского режима лежит на нынешних спецслужбах, которые не были реформированы. Общество себя не обезопасило от этих людей, чтобы нормально развиваться. В России необходимо отстранить от власти всех тех, кто ранее работал на тоталитарный режим. Это, прежде всего, сотрудники КГБ и ФСБ, это бывшие аппаратчики КПСС, комсомольские функционеры. Необходимо лишить их всех пенсий и привилегий. И, естественно, привлечь к уголовной ответственности тех, кто успел что-то натворить в те годы. Это первый этап, после которого можно приступать к развитию парламентской демократии.

А сейчас, с началом «Русской Весны», история пошла уже по второму кругу. Вновь появилась возможность дележа власти и собственности. И опять объявились призраки прошлого – либо те, кто создавал этот обреченный путинский режим и служил его олицетворением (такие, как Касьянов, Немцов, Илларионов), либо политические пройдохи совково-путинской генерации вроде Навального. Того самого Навального, который, по моим сведениям, украл одиннадцать миллионов долларов из фонда одного из крупных общественных объединений. И все украденное, до последнего доллара, Навальный перевел на свой оффшорный счет. В кумиры рвется человек, о котором ходит слава, что он «абсолютно гнилой». К тому же одно время он работал на Кремль, когда Кремль хотел иметь «управляемых националистов».

Корр.: Видите ли Вы светлые проблески в будущем России?

А. Деревянкин: Я четко представляю, какой должна и может быть Россия. Сейчас страна безнадежно деградирует и не развивается – отсутствуют собственные технологии и гражданское общество. Мы не конкурентоспособны экономически, скоро будем не конкурентоспособными и в военном отношении. А рядом происходит взрывоопасное развитие – главный конкурент это даже не США, а Китай и, в определенной степени, Индия. Но у России есть шансы стать сверхдержавой.

Меня порой хотят представить неким русофобом. Но я патриот. Служил в армии, мой отец участник войны. Я хотел бы, чтобы Россия заняла место западных стран. Не США, а наша страна должна быть на первом месте в мире. Была бы такой же процветающей, развитой, демократичной и свободной.

Выход вижу только один: народу нужны новые лидеры и организаторы «Русской Весны». Пока не поздно, пока еще не поздно.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=21122011235144&oldnumber=602