«А караван идет …» в суд

Виктория САТЧЕНКО

Любопытный процесс имел место в Октябрьском районном суде 12 октября сего года. В ходе него все, включая судью, пытались доискаться до причин, побудивших литературного критика Льва Гурского нанести оскорбление писателю Михаилу Каришневу-Лубоцкому.

Нет, присутствовать на писательских судилищах – все-таки дело неблагодарное. Если процессы простых смертных с лихвой укладываются в час-полтора, то споры людей творческих, в силу их природного красноречия, меньше чем на четыре часа даже не затеваются. Одно хорошо: случаются такие тяжбы не часто, и не удивительно, что полусонную литературную жизнь провинциального городка не на шутку всколыхнуло намерение одного писателя подать в суд на другого.

И ладно бы намерение, которым, в большинстве случаев, конфликты подобного рода и исчерпываются. Так нет, Михаил Александрович всерьез возмутился заметками Льва Гурского, опубликованными им на правах литературного критика в «Газете «Наша Версия» («ГНВ»), и, не снеся поношения своего имени вкупе с поношением созданной им cравнительно молодой писательской организации «Ассоциация саратовских писателей» («АСП»), отнес самый настоящий иск в не менее настоящий районный суд.

К ответу за содеянное он призывал, разумеется, не вымышленного персонажа Льва Гурского, а взявшего себе такой псевдоним известного писателя-публициста Романа Арбитмана.

Случай этот с полным правом можно было бы назвать уникальным – до этого обижаться на резкого в высказываниях журналиста «через суд» никто из мишеней его статей не решался – если бы не одна оговорка: нынешний судебный процесс с данными действующими лицами стал, по сути, уже «очередным». Несколько лет назад тот же самый ответчик и тот же самый истец уже встречались сначала в Волжском районном суде, а потом в суде областном (на рассмотрении апелляционной жалобы), после чего не с миром, но разошлись. Тогда суд первой инстанции присудил победу заявителю, а вскоре доводы апелляционной жалобы были услышаны другим судьей уже в пользу Арбитмана.

Казалось бы, что мешало писателям закончить нелепую, в общем-то, историю на уже поставленной точке? Что касается Арбитмана, то ему известности и без суда было не занимать, причем, не только саратовской, а общероссийской, да и Михаил Каришнев-Лубоцкий заставил заговорить о себе СМИ. Но нет, история получила продолжение, поводом для которого послужили очередные нелестные отзывы о профессиональных качествах Лубоцкого и нападки на «АСП», появившиеся в публикациях «ГНВ». Публикации, надо сказать, по большей части, носили характер оценочного журналистского мнения, неотделимого от профессии литературного критика, да и не менее дерзкие отзывы Лубоцкого на эти опусы, опубликованные в газете «Земское обозрение» и ряде других изданий, не заставили себя ждать.

Собственно, причинение писателю морального ущерба в 160 тысяч рублей было приписано следующим фрагментам из «Газеты «Наша версия», «Саратовский взгляд» и ряда других местных и даже федеральных изданий: «…в сухом остатке обнаружатся всего две темы, которые действительно, без дураков, волнуют Каришнева-Лубоцкого и прочих функционеров АСП. То, ради чего, собственно говоря, и затевался сыр-бор с объединением в одну команду всех этих трепетных ланей. Знаки отличия и финансирование. Цацки и деньги. Копеечный престиж и многотысячные траты…»; «…А теперь о деньгах. «Именно на книги, школы, больницы, скрипки, рояли, детские сады и тому подобные филармонии и консерватории и следует тратить бюджетные рубли», – взывает Каришнев-Лубоцкий. Речь идет, заметим, о губернском бюджете, а под словом «книги» автор «Земского обозрения» явно подразумевает издания АСП…»; «..Большинство деятелей АСП российской читающей публике абсолютно не известны… …но по части умения выбивать средства – и бюджетные, и спонсорские – этим товарищам нет равных…»; «…под патронатом которого проводятся все дорогостоящие мероприятия Ассоциации»; «Примерно о том же с печалью рассуждает в № 25 «член Союза писателей Москвы» (непонятно что забывший в нашем Саратове) Михаил Каришнев-Лубоцкий: «Деньги меня, верно, волнуют, да только у меня их мало, к сожалению. За 4 года существования АСП я «огреб» небольшой гонорар за составление и редактирование первой хрестоматии и крошечные гонорары в журнале. И все! У нас в АСП нет ни зарплат, ни мифических фондов, нет ничего!» Трогательно. Каким термином обозначить высокие отношения писателя Лубоцкого с русской литературой, пусть решает его коллега Амусин, любитель классификаций, – а мы уж из скромности воздержимся. Ставить здесь точки над I было бы некультурно»; «Поскольку я неплохо знаю профессиональную квалификацию руководителей «АСП» (она ужасающе низка)…»; «…Иногда приходится вступать в полемику с Каришневым, прости господи, Лубоцким и иже с ними. Что, конечно, не вызывает у меня никакого восторга». Интервьюер: «Зачем вам это надо?» Арбитман: «Наверное, это инстинкт литературного критика. Вижу кривое слово, вижу бестолковщину и бесталанность – и завожусь»; «Меня зацепило, что они стали издавать за счет нашей губернии свои убогие вещи…».

По мнению истца, содержащиеся в этих фразах сведения не только не соответствовали действительности, но и порочили его честь, достоинство и деловую репутацию.

Истец лично попросил журналиста «Богатея» присутствовать на этом захватывающем процессе, и мы не отказались. Чего греха таить, кулуарные писательские разборки выносятся «из избы», да еще на уровень судебного заседания, не каждый день. Да и не каждый день судьи вынуждены разбирать весьма щекотливые дела о присуждении компенсаций за моральный вред. Наверное, происходит это потому, что обиженные и оскорбленные некоторыми отпущенными в их адрес журналистскими перлами, в основной своей массе, предпочитают помалкивать, а не устраивать балаган, лишний раз, да еще и публично, пережевывая обидные эпитеты и оценки, коими были награждены.

Впрочем, слава не всегда добывается красиво, и Каришнев-Лубоцкий, по всей видимости, решил рискнуть и еще раз пройти уже изведанной тропой. Так и получилось, что Арбитман вместе со своим представителем и Лубоцкий в гордом одиночестве предстали перед взором уважаемого суда в лице Андрея Совкича. Никто из представителей «ГНВ», также значившейся в качестве одного из ответчиков, в зал судебного заседания не явился. Было решено приступить к рассмотрению дела без них.

Дело слушалось нудно и бесконечно долго. Почти полчаса с начала заседания ушло только на то, чтобы истец изложил суду свои возмущения и требования, с выражением зачитав собственное многостраничное исковое заявление. На этом выступления со стороны истца уже можно было бы завершать, потому как все возражения на двусмысленные фразы Гурского до судьи уже были донесены.

Однако, распалившись полемикой с противником, Лубоцкий пытался уже написанное и озвученное им дополнительно разжевать, и в результате получил следствием то, что в голове у судьи наверняка образовалась малопривлекательная каша. Во всяком случае, Совкич весь процесс старался вести себя как можно менее заметно и почти не одергивал участников, порой явно растекавшихся мыслями по древу.

Лубоцкий, к примеру, не преминул поставить собравшихся в известность о своих заслугах на литературном поприще, достижениях и наградах. На что и получил закономерный, хотя и риторический вопрос Арбитмана: «Существуют ли методики для определения профессиональной квалификации писателя? Если писатель получил Сталинскую премию, считаете ли Вы его квалифицированным писателем?» Лубоцкий искренне пытался обидеться за все руководство «АСП», обвиненное Арбитманом в «ужасающе низкой квалификации», и доказывал, что оскорбительный эпитет относится именно к нему, состоящему в должности ответственного секретаря этой организации, а не к возглавляющему «АСП» на самом деле Александру Амусину.

Но страсти накалялись. Лубоцкий настаивал на том, что «Арбитман постоянно передергивает смысл и содержание «его фраз» и уверял, что «ни один член «АСП» не получал бюджетных средств на издание своих книг». А когда основные обвинения были исчерпаны и уже пошли по второму кругу, с надрывом в голосе вопросил: «Меня зачем к проституткам приплели?» «Где я приплел Вас к проституткам? – возмутился Арбитман. – Я сказал «примерно». В действительности речь шла о статье Льва Гурского «Земство обедает», в которой старинная дворянская фамилия детского писателя вдруг оказалась в близком соседстве с упоминаниями о президенте Ирана и продажными женщинами, порожденными писательской фантазией Александра Амусина.

После проституток стало особенно очевидно, что договориться в ходе процесса можно до многого. Благо на исходе четвертого часа стороны начали закругляться. Что называется, под занавес, Арбитман зачитал суду собственные возражения на исковое заявление Лубоцкого. Приведем выдержки из него тоже: «Что именно требует опровергнуть истец? (…) Быть может, М. Лубоцкий считает оскорбительным и не соответствующим действительности то, что его волнует тема денег? Мнение о том, что человека волнуют деньги, не может опорочить честь и достоинство – тем более, что сам же истец во второй части статьи «А караван идет…» (…) чистосердечно признается: «Деньги меня, верно, волнуют, да только у меня их мало, к сожалению». А далее подробно перечисляет гонорары, полученные «за 4 года существования АСП» и жалуется на их небольшие размеры. Разве все это – не признак волнения? (…) И если М. Лубоцкого не волнуют деньги, почему он, например, определил сумму компенсации морального вреда в размере 160 тысяч рублей – то есть в 8 раз большую, чем сам был вынужден заплатить по решению Волжского суда?»

Надо отметить, что столь же аргументированно и подробно Арбитманом были разобраны на составляющие и другие спорные фразы. «Для литературного деятеля слово – это очень тонкий предмет, – отметил в заключительном слове Роман Арбитман. – Я употребляю только те слова, за которые отвечаю и за которыми не может последовать никаких судебных решений. Ни один из писателей, о которых я писал, не счел, что я вышел за пределы правового поля как критик. Хотя с большинством у меня плохие отношения, и это нормально».

Любопытно, что на предложение судьи провести лингвистическую экспертизу с целью установить, действительно ли искомые выдержки из статей носят оскорбительный характер, Лубоцкий ответил отказом, заявив, что «цитаты очевидны». Но очевидными они, по всей видимости, показались и судье, поскольку тот, недолго думая, отказал заявителю в удовлетворении иска, в нагрузку обязав последнего еще и оплатить ответчику услуги адвоката.

Вот так бесславно закончилось путешествие каравана в подчас мутных, а подчас кристально чистых судебных водах. Хотя закончилось ли? Вряд ли. Сдается нам, мы о нем еще услышим.

От редакции:

По независящим от участников судебного процесса обстоятельствам, ими до сих пор не получен текст решения суда. Как только это произойдет, мы предложим вниманию наших читателей изложение тех обстоятельств, по которым суд отказал истцу в удовлетворении исковых требований.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=1112012115645&oldnumber=637