От «контры» до «агентов НКО»

Илья МАКСИМОВ

2 октября министерство юстиции РФ внесло в список «иностранных агентов» саратовскую НКО Ассоциация «Партнерство для развития», возглавляемую Ольгой Пицуновой. Кроме того, в списке минюста значится ещё одна НКО - автономная некоммерческая научно-исследовательская организация «Центр социальной политики и гендерных исследований», которую 5 июня текущего года включили в список таких НКО.

Согласно определению некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента, содержащемуся в Федеральном законе от 20.07.2012 № 121-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части регулирования деятельности некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента», для придания некоммерческой организации статуса иностранного агента необходимо соблюдение двух условий: 1) Получение денежных средств и иного имущества из иностранных источников; 2) Участие в политической деятельности, осуществляемой на территории Российской Федерации.

Сами участники этих НКО полагают, что им незаслуженно и незаконно приписывают участие в политической деятельности, поскольку они якобы ею, как таковой, не занимаются и в их Уставах это не прописано.

Так ли это, можно понять только попытавшись определить: что же такое «политическая деятельность» и где её пределы и границы, поскольку, на первый взгляд, ни в деятельности «Центр социальной политики и гендерных исследований», ни в том, чем занимается Ассоциация «Партнерство для развития», откровенно политической деятельности трудно заметить, если традиционно считать таковой прежде всего борьбу за власть, которую ведут партии и им подобные общественные организации. Но такое мнение само по себе явно суживает само понятие «политическая деятельность».

Этот вопрос обсуждался в Совете по правам человека при президенте РФ. Представитель Генпрокуратуры ответил, что после «консультаций в Центризбиркоме, научно-исследовательских институтах» прокуратура к «формам участия в политической деятельности», в частности, отнесла участие в выборах и референдумах, формирование общественного мнения, политическое образование граждан. Также прокуратура считает политической деятельностью «выражение мнений граждан по любым вопросам и доведение этих мнений до сведения широкой общественности и госвласти», организацию, финансирование, участие в мероприятиях с целью выражения и формирования мнений; выдвижение требований по вопросам внешней и внутренней политики.

Член совета Николай Сванидзе заметил, что под это определение подпадает «любая публикация в СМИ или публичное выступление». «Нельзя людей, борющихся за водопровод в муниципалитете, считать политиками», – возмутился член СПЧ Юрий Костанов. «Нашли 22 иностранных агента, а нанесли ущерб сотням НКО», – отметил член СПЧ Игорь Борисов. «Закон требует коренной переработки», – заявил глава СПЧ Михаил Федотов.

Однако, кажется, дальше разговоров и возмущений по поводу такого расширенного толкования «политической деятельности» дело не пошло, и на практике прокурорские работники и суды опираются именно на такое определение. Причем, зачастую, как это и случилось на судебных процессах в Саратове, общественникам вменяют в вину занятие политической деятельностью в качестве представителей оппозиционно настроенной части граждан.

Так, на судебном заседании, где рассматривалось дело главы Ассоциации «Партнерство для развития» Ольги Пицуновой, со стороны представителя прокуратуры Николая Хорькова напрямую прозвучали предвзятые политические оценки: «Это политический заказ иностранного государства» и деятельность «Партнерства для развития» «направлена на подрыв геополитической ситуации в регионе». Деятельность Ассоциации, по его мнению, представляет угрозу для России и Евразийского союза. При этом ослабление данного союза – одна из важнейших целей США и их партнеров по НАТО.

В приписывании «Партнерству для развития», по сути, антигосударственной деятельности (правозащитной экологической деятельности этого НКО прокуратура вообще не заметила или не хотела заметить) еще дальше пошел эксперт, преподаватель кафедры теоретической и прикладной политологии СГЮА Виктор Купин.

«Договор был заключен с правительством США. Общественная организация вступает в договор и получает деньги от правительства США! Вы можете представить, что РФ заключает договор с общественной организацией на территории другой страны? Первые шаги начинаются с финансирования, а затем начинается тот план, который США разработал не вчера и не сегодня, я говорю про «План Даллеса». Там предусмотрен поиск союзников на территории нашего государства. Там сказано, каких союзников на территории нашей страны они могут найти для своих геополитических интересов, прикрываясь демократией. Подобные вещи уже привели к тому, что проливается кровь в степи донецкой, и я не хочу, чтобы кровь проливалась в степи саратовской», – сказал Купин.

А перлом рассуждений эксперта стала его фраза: «Вы знаете, с чего начинается «Евромайдан»? Со спонсирования организаций со стороны США».

Не менее абсурдным было и решение суда по делу о другом «иностранном агенте» – Центре социальной политики и гендерных исследований (ЦСПГИ). В основу решения суда первой инстанции легла «Экспертная оценка деятельности Центра социальной политики и гендерных исследований (ЦСПГИ)», сделанная профессором Саратовской юридической академии И.Н. Коноваловым.

Ничтоже сумняшеся, эксперт квалифицировал проведенную ЦСПГИ в 2013 году в Москве финальную международную сессию проекта «Пересмотр социальной политики на постсоветском пространстве: идеологии, акторы и культуры» как политическое, «поскольку оно носило публичный характер, а выступления участников косвенно преследовали цели воздействия на принятие государственными органами решений, направленных на изменение проводимой ими политики, а также формирования общественного мнения в указанных целях».

На этом сомнительно-предположительном основании проф. Коновалов делает парадоксальный вывод о том, что «Центр социальной политики и гендерных исследований» может квалифицироваться как иностранный агент, поскольку его деятельность финансируется частными зарубежными фондами, имеющими отношение к правительству конкретной иностранной державы. Кроме того, названная выше публичная деятельность способствует формированию определенного общественного мнения. В условиях транзитарного общества политическим может стать любой вопрос в контексте властных отношений, который приобретает важное значение для большого количества людей и социальная политика не является исключением».

Прецеденты с объявлением двух саратовских НКО «иностранными агентами» опасны вовсе не потому, что прокуроры, суды и эксперты, как сговорившись, наклеили на них ярлык. В конце концов, виной является непродуманное до конца прописанное в законе условие отнесения НКО к «иностранному агенту» за наличие в его работе «политической деятельности». Тем более, что действительно толкование этого термина дается всеми специалистами весьма широкое.

Например, вот одно из них: «Политическая деятельность – это систематическое, сознательное вмешательство индивидов или социальных групп в систему общественно-политических отношений с целью приспособления ее к своим интересам, идеалам и ценностям. Она выражается в конкретных политических действиях, т.е. акциях, поступках социальных субъектов с целью добиться тех или иных результатов. Ответные действия тех, чьи интересы при этом затрагиваются, называются реакцией».

Но законодатель не стал сужать границы этой широко толкуемой «деятельности». Возможно, это было сделано сознательно, и факт зарубежного финансирования здесь – лишь повод, а истинная цель – сузить пространство гражданской активности в обществе, оставив место лишь для таких симулякров гражданского общества, какими являются, например, региональные общественные палаты или всякие общественные советы при госструктурах.

И давно уже не соответствующие своему государственно-правовому назначению прокуратуры и суды выносят решения, в которых белыми нитками шиты обвинения общественности в политической и прочей неблагонадежности. Прямо, в полном соответствии с последней фразой процитированного определения «политической деятельности»: «Ответные действия тех, чьи интересы при этом затрагиваются, называются реакцией».

Обвиняя НКО в выполнении якобы «заказа» другого государства, наши законодатели и правоохранители, при поддержке судов, становятся такими же исполнителями «заказа», но своего государства, по борьбе с теми, кто защищает права и свободы человека – будь то сфера экологии, политики и т.д.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=7102014212010&oldnumber=716