32 фуэте, или Болеро балерины Людмилы Борель

Валерий ГАНСКИЙ

Впервые четырнадцатилетняя учащаяся балетной студии при театре Людмила Борель встретилась с одной из исполнительниц «Болеро» в опере Бизе «Кармен» балериной Большого театра, заслуженной артисткой РСФСР Марией Романовной Рейзен на сцене Саратовского театра в постановке оперы П.И. Чайковского «Пиковая дама».

У педагога была слава красавицы, женщины-вамп, «пожирательницы» мужских сердец. Кто-то даже стрелялся из-за нее. Современники отмечали, что уже «на репетиции Рейзен станцевала этот испанский танец с таким блеском, что вызвала восторг самих артистов: оркестр начал стоя аплодировать, а находящиеся поближе к танцовщице хористы подняли ее на руки».

А больной артистке Люде в этой опере была поручена танцевальная роль Амура в пасторали «Искренность пастушки», и ее каждый вечер доставляли в театр на директорской легковой машине М-1 из оздоровительного лагеря на 8-й Дачной. Юная балерина в светло-розовом тунике, прошитом золотой канителью, на полупальцевых туфлях выполняла сложные па, прыжки и вращения. Пальцевые туфли балерины меняются за спектакль 4-5 раз. Иголка с ниткой, шило, ножницы, молоток, кухонная терка как скребок для нанесения неровностей на кожаную подметку подошвы туфель (пуантов) – вот повседневный набор балерины.

Последняя роль примы-балерины Людмилы Борель на саратовской сцене, выдвинутая Саратовским театром оперы и балета имени Н. Г. Чернышевского на присвоение Почетного звания «Заслуженный артист РСФСР», была Золушка в одноименном балете Сергея Прокофьева в 1966 году. И так же, как Золушка в сказке братьев Гримм, потерявшая золотую туфельку, так и балерина Борель осталась без звания.

… Зато родилась она на Волге, в добротном срубе-пятистенке села Золотое. Существует легенда о том, что бурлакам платили по золотому, если они перетаскивали баржу через косу, которая находилась в русле реки, напротив села. Однажды Екатерина II, проплывая мимо села рано утром, была поражена красотой крыш домов. Солома, которой они были покрыты, сияла на солнце золотыми красками. Она-то и назвала село Золотым.

Золотое издавна славилось своими вишневыми и яблоневыми садами. Многие жители его когда-то занимались изготовлением гончарной посуды, игрушек. Сырьем служила глина из карьера, расположенного рядом.

Мать Людмилы Таисия Павловна, в девичестве Юлпатова, тоже родилась в селе Золотое, в семье крестьянина. Всего в семье было семеро детей. Её отец Павел Иванович Юлпатов был механиком па волжском колёсном пароходе общества «Кавказ и Меркурий».

У печурки самовары,

Спит клубком сибирский кот.

Слышь: «Меркурий» из Самары

За орешником ревет.

В Золотом была крупная колония волжских судовладельцев. Это на их деньги в Золотом был построен Троицкий собор – подобным могли гордиться не многие сёла саратовской губернии.

После февраля 1917 года Павел Иванович с братом соединили свои накопления и решили взять этот пароход в аренду. Перевозили на дощаниках и баржах различные грузы: рыбу, арбузы, щебень... После октябрьского переворота большевики репрессировали их как «пароходовладельцев». Павел Иванович и его супруга Мария Ивановна – дедушка и бабушка Людмилы – были сосланы на север, под Архангельск...

Отец Людмилы Иван Иванович Борель – из семьи мукомолов Борелей. Прадед Людмилы, промышленник Э.И. Борель, чьи корни, согласно преданию, пошли из французского местечка, родился в 1839 г. Он рано ушел из дома и начал свою трудовую деятельность с изготовления ткани «сарпинки».

Фамилия Борель, вероятно, образована от прозвища, в основе которого лежит слово borel – «грубое шерстяное полотно». Возможно, это прозвище относилось к числу «профессиональных» именований, содержавших указание на род занятий человека. Так, Борелем могли называть того, кто занимался изготовлением этого полотна или продавал его.

Как пишут родственники Людмилы Борель из Буэнос-Айреса (Аргентина), фамилия Борель испанская. Из Испании (Каталония) Борели когда-то перебрались через Пиренеи во Францию. Предки – выходцы из французской Швейцарии, жили неподалеку от города Невшатель и были маркизами. Откликнулись на призыв Екатерины Великой переехать в Россию.

Затем прадеда привлекло мукомольное производство и фирма «Торговый дом Э.И. Борель». В двух километрах от села Нижняя Добринка Камышинского уезда Саратовской губернии фирма приобрела земли для строительства мельницы и имения в 1876 г. В 1890 г., в связи со строительством новой железной дороги, мельницу расширили, обновили производство, применив, по тем временам, передовые технологии. Строение мельницы производило неизгладимое впечатление: краснокирпичное здание высотой в пять этажей, с торцевыми башнями, издали походившее на средневековый замок.

В 1905 в село приезжал Пётр Аркадьевич Столыпин для разрешения конфликта о незаконном захвате земель помещика Бореля. Конфликт состоял в том, что после смерти хозяина земель добряне выступили с осуждением «незаконного» присоединения пастбищных лугов Эммануилом Борелем и с требованиями незамедлительного их возвращения общине. Они сделали попытку заняться сенокосом на спорной территории, но в ответ управляющий имением сообщил о самоуправстве в Саратов. По случаю самовольного захвата помещичьих лугов, в село прибыл губернатор. В усадьбе купца Э. Бореля ночевал будущий премьер-министр России.

Он отстоял в службу в церкви Рождества Христова. После визита в церковь губернатор приказал созвать сельский сход, на котором выступил с пламенной, но краткой речью. Суть выступления сводилась к тому, что собственность священна и неприкосновенна. Любой, кто посягнёт на чужую собственность – будет сурово наказан. «Я никогда не позволю, чтобы в моей губернии мужики бунтовали. Для наведения порядка будут привлекаться все средства, в том числе и суд, каторга, тюрьма и казаки» – гневно сказал Столыпин. По его приказу за самовольный покос лугов Бореля были арестованы С. Милов и Н. Сухлинин, которые потом отбывали наказание в Саратовской тюрьме.

Гнев Столыпина аукнулся на судьбе потомков Эммануила Бореля. Отец Людмилы Иван Иванович Борель тоже был арестован и расстрелян в 1942 году советской властью.

А у Людмилы Ивановны осталась лишь детская память о подарках отца под новогодней елкой для дочери и сына. И ее первый танец в костюме «Осени» на детском представлении «Времена года» в доме соседей по Камышинской улице (ныне Рахова) на встрече Нового 1936 года.

В Саратове всегда жили репрессированные, что при царской власти, что при советской. Так, по соседству с домом Борелей на углу Камышинской и Советской улиц жила сосланная в Саратов жена белого офицера, выпускница Петроградского театрального училища, приверженица «вагановской балетной школы» Анна Алексеевнв Вертягина, которая и стала первым учителем Людочки Борель и передала ей заветы школы классического танца. Этот завет как эстафетную палочку передает Людмила Ивановна, ныне живущая в Нью-Йорке, американским детям.

Потом было театральное училище имени И.А. Слонова, хореографическое отделение, а после его закрытия в связи с началом войны – хореографическая студия при театре оперы и балета имени Н. Г. Чернышевского, сцене которого балерина посвятила четверть века творческой жизни, начиная с артистки кордебалета и кончая примой-балериной. «Саратовский театр – это «мой» театр», – всегда считала Балерина Борель.

Ее учителями и старшими товарищами по саратовской сцене были художественный руководитель балетной группы, заслуженный артист РСФСР Валентин Адашевский, прима-балерина, заслуженная артистка РСФСР Виктория Урусова и вторая прима, народная артистка РСФСР Вера Дубровина. Запомнился юной танцовщице образ Урусовой: «Её хитон, пуанты и розовые ленточки, облегавшие ноги, её тщательно уложенная причёска для тренажа – всё так гармонично сливалось в какой-то собирательный образ большой Актрисы. И это удивительное слияние театрального образа балерины с образом «из жизни» отличало Урусову от всех женщин балетной труппы».

Виктория Арнольдовна, как репетитор, очень помогала, когда Борель входила в первую ответственную партию Китри в «Дон Кихоте». Она и В.А. Дубровина вводили Людмилу в этот спектакль. «Я помню, как она переживала за мои фуэте, которые прекращались на 28 повороте... – Ну, Людочка, осталось всего четыре! – подбадривала она меня. Её советы и дружеское участие были предельно искренни и привели меня к успеху. Репетиции с Урусовой в работе над образом Китри стали для меня уроком творчества и жизни...».

И недаром дипломная работа Людмилы Борель, выпускницы заочного отделения актерского факультета ГИТИСа имени А.В. Луначарского, в 1960 году на сцене саратовского театра за роль Одетты-Одиллии в спектакле «Лебединое озеро» П.И. Чайковского была оценена главным дирижером и художественным руководителем народным артистом РСФСР Н.А. Шкаровским, главным балетмейстером, заслуженным артистом РСФСР В.Т. Адашевским и дирижером, заслуженным деятелем искусств РСФСР В.Г. Широковым на отлично.

О судьбе и жизни Людмилы Борель рассказал в своей книге «Розы и Тернии Балерины» муж балерины и бывший главный режиссер саратовского оперно- балетного театра (1954 – 1963), главный режиссер Саратовского театра оперетты (1976 – 1978) Владимир Левиновский. И хотя они живут сейчас в Нью-Йорке, вдали от Саратова, они всегда вместе с Саратовом.

Героини Людмилы Борель на саратовской сцене: Одетта-Одиллия, Китри, Медора, Гитана, Франческа, Золушка. У них душа, рожденная на Волге в селе Золотом, выраженная поэтической строкой Александра Пушкина: «Душой исполненный полет».

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=29072017203144&oldnumber=793