Официальный сайт
|
|
Н.А. БОБРИНСКИЙ, С.М. ДМИТРИЕВСКИЙ
Безнаказанность преступлений стала в России обыденностью. О ней регулярно сообщают средства массовой информации и правозащитные организации. Сотни таких случаев были рассмотрены в международных механизмах защиты прав человека, прежде всего в Европейском Суде по правам человека. Эту проблему признают и представители властей.
Продолжение. Начало см. в № 9 (838) от 22.10.2021
В этой главе предложен обзор безнаказанных правонарушений в политической сфере (далее они будут для краткости именоваться политическими правонарушениями). При определении её предмета авторы исходили из положений российской Конституции (часть 1 статьи 1 и части 1–3 статьи 3) о демократическом государстве и народе как единственном источнике власти.
Согласно Конституции, захват власти и присвоение властных полномочий преследуется по федеральному закону. Охраняющие демократичесий строй нормы предусмотрены в нескольких главах особенной части Уголовного кодекса РФ и имеют различные родовые объекты преступного посягательства — конституционные права гражданина, основы конституционного строя, государственную власть, правосудие. С целью присвоения власти могут совершаться и преступления против жизни и здоровья, свободы, чести и достоинства человека. С другой стороны, не все противоправные деяния, направленные на присвоение власти, признаны преступлениями.
В этой связи в качестве общего признака рассматриваемых здесь противоправных деяний используется их предполагаемая политическая цель − присвоение или удержание власти (или, иными словами, её узурпация). Под властью понимается фактическая возможность осуществлять полномочия органов государственной власти либо контролировать их реализацию другими должностными лицами. Отдельные деяния, совершённые с общей политической целью присвоения или удержания власти, могут быть направлены на иной конкретный результат, который, однако, способствует достижению этой цели. Так, принуждение журналистов к распространению положительной информации о политике правительства имеет своей непосредственной целью обеспечение её общественного одобрения, указание министерству юстиции отменить регистрацию политической партии − устранение политических конкурентов. В качестве «рабочей гипотезы» наличие у участников описанных в этой главе противоправных деяний политической цели присвоения или удержания власти предполагается. Действительные их намерения можно будет выяснить в ходе расследования этих правонарушений.
Присвоение власти, в нашем понимании, совершается в двух основных формах − через собственно противоправное получение государственных должностей и через противоправное вмешательство в деятельность органов государственной власти. Во втором случае власть, которой по закону наделён тот или иной государственный орган, «присваивается» через повелительное воздействие извне на его руководителей. Такое воздействие противоправно в той мере, в которой оно противоречит принципу разделения властей, затрагивает законные прерогативы подвергшегося ему государственного органа или выходит за пределы полномочий повелевающего лица, которое таким образом присваивает «чужую» власть.
Различие между двумя формами присвоения власти можно проиллюстрировать следующим примером. Некое лицо становится Президентом РФ в результате сфальсифицированных выборов. В этом случае происходит «присвоение должности» и, следовательно, власти, которая принадлежит обладателю должности. Если же Президент РФ отдаёт команду председателю Следственного комитета РФ − например, возбудить уголовное дело против политического оппонента или освободить от ответственности своих приближённых, − то происходит фактическое присвоение им власти, предоставленной законом Следственному комитету. Ведь по закону сам Президент не имеет права исполнять полномочия следователя.
Многообразные явления российской общественно-политической жизни описаны здесь через линии противоправного поведения, означающие, как сказано выше (см. параграф 6 главы 1), устойчивое повторение сходных противоправных деяний в определённом контексте. Всего выделено шесть контекстуальных блоков: неконституционное расширение властных полномочий Президента РФ, вмешательство в деятельность СМИ, вмешательство в осуществление народовластия, вмешательство в деятельность законодательных (представительных) органов государственной власти и политических партий, не связанное с выборами, вмешательство в отправление правосудия и политические репрессии.
Предложенная классификация основана на проведённом авторами анализе фактического материала. Мы не ограничивали себя определёнными хронологическими рамками, однако основная масса примеров, которые приведены в этой главе, относится к периоду с 2000 по 2019 год. Этот выбор не исключает, что аналогичные по содержанию события первого десятилетия существования Российской Федерации также представляют интерес для переходного правосудия.
Вопрос о субъектах политических правонарушений столь сложен, что нам придётся ограничиться лишь коротким замечанием. Во всех описанных здесь случаях противоправного поведения в той или иной форме участвуют представители исполнительной власти (также называемой в этой главе «администрацией»). Она имеет централизованный характер и образует иерархическую пирамиду, во главе которой находится Президент РФ. Для описания сложившейся в России конструкции исполнительной власти могут быть использованы различные термины, например, «вертикаль власти» — осуществлённый в жизни политический лозунг первого срока президентства Владимира Путина, или «расширенный президент» − по определению авторов термина, это совокупность собственно Президента РФ, его Администрации и органов исполнительной власти. Иерархический характер исполнительной власти не исключает, что инициаторы политических правонарушений находятся не только на высшем, но и на средних «этажах» её вертикали. Однако оставление подобных посягательств безнаказанными, как представляется, невозможно без участия более высоких «этажей» вертикали, вплоть до самого верхнего.
Механизм принятия решений о совершении таких масштабных политических преступлений, как, например, фальсификация федеральных выборов, пока не раскрыт. Относительно полные сведения имеются лишь о том, как эти решения исполняются на региональном и местном уровнях (об этом см. параграф 2.3 настоящей главы).
Первый контекстуальный блок правонарушений, направленных на присвоение и удержание власти, − неконституционное расширение власти Президента России. Он состоит из правонарушений двух видов − увеличение срока полномочий Президента РФ и наделение Президента РФ полномочиями, не относящимися к его конституционным целям.
Первый вид представлен единственным эпизодом − увеличением срока полномочий Президента России с четырёх до шести лет в 2008 году. Вопреки, на первый взгляд, формальному характеру этой поправки к Конституции РФ, она привела к тому, что периодичность выборов главы государства уменьшилась в полтора раза. Такое сокращение можно рассматривать как неправомерное ограничение власти народа, которая, как следует из Конституции, выражается в свободных выборах. Конституционный Суд России, однако, неоднократно отказывался проверять поправки к Конституции на соответствие её положениям, в том числе и основам конституционного строя.
Второй вид противоправного увеличения власти Президента РФ состоит в наделении его полномочиями, не относящимися к его конституционным целям. Речь идёт об установленных законом полномочиях Президента в тех областях, которые не входят в круг конституционных функций главы государства, в частности, относятся к функциям иных государственных органов. Примером может служить данное Президенту РФ Федеральным законом от 5 апреля 2013 года № 41-ФЗ «О Счетной палате Российской Федерации» право представления кандидатур для назначения на должность Председателя, заместителя Председателя и аудиторов Счётной палаты РФ. Счётная палата, согласно части 5 статьи 101 Конституции РФ, является органом парламентского контроля за исполнением федерального бюджета и в этом качестве должна быть независима от Президента РФ.
Неправомерное увеличение власти Президента РФ происходит в области законотворчества. Криминальная составляющая в этой деятельности может наличествовать лишь в той мере, в которой депутаты законодательных органов РФ и её субъектов голосовали за соответствующие законы под воздействием противоправного принуждения (подробнее см. параграф 2.4 настоящей главы). Восстановительные меры, применимые к правонарушениям этого блока, сводятся к проверке конституционности соответствующих федеральных законов Конституционным Судом России либо к их отмене или изменению парламентом. Такие меры, строго говоря, не относятся к переходному правосудию, так как действуют только на будущее.
Вторая линия противоправного поведения охватывает направленное на присвоение или удержание власти вмешательство в деятельность средств массовой информации и работу Интернета. Конституция России охраняет средства массовой информации через гарантию свободы СМИ и запрет цензуры (часть 5 статьи 29), принципы идеологического и политического многообразия (части 1 и 3 статьи 14). Противоправное вмешательство в деятельность СМИ с использованием государственной власти посягает и на демократический строй (статья 3) в тех случаях, когда через СМИ должностные лица воздействуют на народное волеизъявление в своих политических целях.
В этом контекстуальном блоке можно выделить пять видов противоправного поведения: 1) неправомерное установление контроля над СМИ, 2) воспрепятствование деятельности независимых СМИ, 3) внешняя координация и цензурирование работы редакций СМИ, 4) преследование журналистов, 5) разжигание ненависти к политическим оппонентам и их дискредитация через подконтрольные СМИ.
Примерами установления официального или неформального контроля исполнительной власти над ведущими СМИ могут служить дело НТВ − переход медиа-активов ЗАО «Медиа-Мост» под контроль ОАО «Газпром» − и деятельность «Национальной медиа группы» (далее − НМГ). В первом случае один из общероссийских телеканалов подвергся косвенной национализации, во втором − компания, принадлежащая лицам, которых называют друзьями Владимира Путина, в ходе его пребывания в должностях Президента и Председателя Правительства РФ приобрела ряд ведущих телеканалов (контрольные пакет в Пятом канале и РЕН ТВ, 29% в Первом канале) и других средств массовой информации.
Дело НТВ иллюстрирует переход СМИ под государственный контроль с использованием сочетания формальных (судопроизводство, деятельность органов исполнительной власти) и неформальных государственных практик, которые могут быть квалифицированы как вымогательство взятки (пункт «в» части 4 статьи 290 УК РФ в редакции, действовавшей до 11 декабря 2003 года). Приобретение НМГ медиаактивов, если в этом ей действительно помогали власти, лежит полностью в неформальной области. У нас нет достаточных данных для того, чтобы предположить наличие в этих или иных подобных деяниях признаков преступлений. Тем не менее их надлежащая проверка могла бы выявить, например, признаки злоупотребления должностными полномочиями или их превышения (статьи 285, 286 УК РФ).
Воспрепятствование деятельности независимых средств массовой информации может проявляться в формальных ограничительных действиях органов исполнительной власти и государственных организаций, таких как отказ государственного оператора эфирной теле- и радиопередающей сети от продления договора о предоставлении услуг связи, отказ в выдаче или продлении лицензии на вещание или в неформальном давлении на сами СМИ или организации, участвующие в их распространении (например, на операторов кабельных сетей) с целью повлиять на их редакционную политику или помешать их работе (давление на телеканал Дождь в феврале–марте 2014 года), либо в сочетании формальных и неформальных способов, когда требования в адрес СМИ подкрепляются проведением в нём или связанных с ним организациях проверок правоохранительных органов (давление на медиахолдинг РБК весной 2016 года).
Прекращение вещания томской телекомпании ТВ-2 (по материалам газеты «Коммерсантъ»)
9 января 2015 года частная томская телекомпания ТВ-2 прекратила вещание, после того как сначала Российская телевизионная и радиовещательная сеть отказалась от продления договора вещания, а затем Роскомнадзор отказал ей в продлении лицензии на вещание.
Прекращение вещания телеканала «Совершенно секретно» (по материалам газеты «Коммерсантъ» и интернет-издания «Совершенно секретно»)
Частный телеканал «Совершенно секретно» в 2013 году был вынужден прекратить вещание в кабельных сетях, поскольку предоставлявшее ему доступ к сетям ОАО «Национальные кабельные сети» (дочернее общество государственного ОАО «Ростелеком») в одностороннем порядке расторгло договор об оказании услуг связи с ним. Руководители «Ростелекома» устно заявляли представителям телеканала и других компаний, которым они предоставляли услуги связи, что телеканал «Совершенно секретно» было решено закрыть в связи с «идеологическими претензиями» и недовольством сотрудников администрации президента.
Давление на медиахолдинг РБК (по материалам интернет-издания «Медуза» и Русской службы Би-би-си)
В начале 2016 года владелец медиахолдинга РБК Михаил Прохоров подвергся давлению со стороны властей. 14 апреля 2016 года в штаб-квартире принадлежащей предпринимателю группы ОНЭКСИМ прошли обыски. В ФСБ объяснили происходящее следственными действиями по уголовному делу банка «Таврический», который в феврале 2015 года взяла на санацию группа ОНЭКСИМ. Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков отметил, что действия силовиков никак не связаны с давлением на РБК; однако это заявление лишь подхлестнуло слухи о продаже холдинга.
По словам источников «Медузы» в группе ОНЭКСИМ, ФСБ и окружении Прохорова, обыски в компаниях предпринимателя санкционировал лично президент России. Владимир Путин был возмущён публикациями издания, посвященными его семье.
В мае 2016 года медиахолдинг покинула шеф-редактор Елизавета Осетинская. Источник агентства Reuters, близкий к руководству РБК, пояснил, что решение о досрочном уходе Осетинской может быть связано с давлением Кремля. Вместе с Осетинской РБК покинули другие руководители его редакции.
В июне 2016 года новые руководители объединённой редакции РБК Елизавета Голикова и Игорь Тросников на встрече с сотрудниками редакции заявили о необходимости соблюдения самоцензуры (использовав для этого запомнившуюся публике метафору «двойной сплошной»).
В июне 2017 года Михаил Прохоров продал РБК предпринимателю Григорию Берёзкину. По данным источника Русской службы Би-би-си, эта сделка была совершена под давлением администрации президента.
В действиях чиновников, организовавших закрытие СМИ или изменение их редакционной политики, могут содержаться признаки воспрепятствования законной профессиональной деятельности журналистов с использованием служебного положения (часть 2 статьи 144 УК РФ), а также (в части принуждения к продаже медиаактивов) злоупотребления должностными полномочиями либо их превышения (статьи 285 и 286 соответственно). Права потерпевших от подобного вмешательства могут быть восстановлены через выдачу (восстановление) соответствующей лицензии, возобновление услуг связи, а также с помощью возмещения причинённого им вреда, через реституцию на основании признания совершённой под принуждением сделки недействительной либо путём истребования утраченного в результате такой сделки актива из чужого незаконного владения.
Наряду с давлением на отдельные СМИ представители власти предположительно участвуют в преследовании журналистов. Преследование происходит в различных формах − от покушения на жизнь до выдворения с территории России.
Нападение на журналиста Олега Кашина (по материалам интернет-издания «Медуза» и газеты «Коммерсантъ»)
В августе 2010 года Олег Кашин, журналист издательского дома «Коммерсантъ», поссорился в своём «Живом Журнале» с губернатором Псковской области Андреем Турчаком. Губернатор потребовал принести извинения в течение 24 часов и добавил: «Время пошло». Впоследствии один из самых молодых руководителей регионов в России свои комментарии удалил. Кашин перед Турчаком не извинился.
В ночь на 6 ноября того же года Олега Кашина избили у подъезда дома в центре Москвы, где он снимал квартиру. Кашина отвезли в одну из московских больниц, где его ввели в искусственную кому. Выздоровление журналиста продолжалось несколько месяцев. По факту нападения было возбуждено уголовное дело о покушении на убийство.
В 2014 году Следственный комитет Санкт-Петербурга начал расследование другого уголовного дела − о похищении управляющего заводом «Ленинец» Александра Горбунова. Неизвестные взяли у него немалую сумму денег и в буквальном смысле выбили из него признание о том, что за покушением на Олега Кашина стоял губернатор Псковской области. «Ленинец» частично принадлежит семье Турчаков, а Андрей Турчак работал в «Ленинце» вице-президентом и членом совета директоров. В ходе расследования этого дела, по словам Кашина, следователи (видимо, неожиданно) вышли на тех, кто его избил.
В июне 2015 года стало известно, что следователи арестовали Александра Горбунова за хранение оружия. Обвинений в попытке убийства Кашина ему предъявлено не было, в деле журналиста он проходил как свидетель.
6 сентября 2015 года Кашин опубликовал статью, в которой назвал непосредственных исполнителей избиения − все трое якобы работали в «Ленинце» и получили от Горбунова за нападение на Кашина 3,3 млн рублей.
25 сентября была проведена очная ставка между бывшим сотрудником завода «Ленинец» Данилой Веселовым и Александром Горбуновым. Данила Веселов рассказал, что Александр Горбунов дал ему указание найти журналиста, а потом приказал избить его и «травмировать конечности». Супруга Веселова в интервью газете «Коммерсантъ» рассказала, что незадолго до покушения Веселов и Горбунов приезжали в Москву, где в ресторане «Белое солнце пустыни» встретились с губернатором Турчаком, который якобы пояснил исполнителю, что журналиста нужно «избить так, чтобы писать не мог». По словам господина Веселова, у него есть аудиозапись этой беседы.
Другой бывший сотрудник завода Александр Мешков утверждал, что в 2010 году по заданию Горбунова выяснял адрес Олега Кашина.
Несмотря на эти показания Александр Горбунов и Андрей Турчак к уголовной ответственности за соучастие в нападении на Кашина привлечены не были. Отца Андрея Турчака − А. А. Турчака называют знакомым Владимира Путина.
Угрозы председателя СК России в адрес журналиста Сергея Соколова (по материалам интернет-издания «Медуза»)
Конфликт между «Новой газетой» и председателем Следственного комитета Александром Бастрыкиным возник в июне 2012 года после публикации в ней статьи Сергея Соколова о расследовании дела банды Цапка (организованной преступной группировки, совершившей массовое убийство в Кущевском районе Краснодарского края). По мнению журналиста, Сергей Цеповяз (фигурант дела об убийстве в Кущевской) получил слишком мягкий приговор: штраф в 150 тыс. рублей за сокрытие преступления. Соколов назвал Бастрыкина и других руководителей правоохранительных органов «обслугой» и «опорой власти Цапков и их бизнеса».
В ответ на публикацию в «Новой газете» Бастрыкин потребовал публичных извинений и пригласил Соколова на совещание в Нальчике. Однако извинения от журналиста на совещании глава СК не принял − и грубо потребовал, чтобы он покинул помещение.
В Москве после приземления самолета Бастрыкина, на котором летел и Соколов, журналиста силой заставили сесть в автомобиль главы СК; по дороге машина свернула в лес. Там Бастрыкин лично угрожал Соколову. Журналист после этого уехал из России, опасаясь за свою безопасность.
После того как главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов в открытом письме потребовал от председателя СК гарантий безопасности для Соколова, Бастрыкин встретился с Муратовым и другими журналистами и на этот раз извинился сам. Информацию о поездке и разговоре в лесу Бастрыкин не подтвердил. Позже по телефону он извинился и перед Сергеем Соколовым. Муратов и Соколов извинения приняли. Уголовно-правовых или дисциплинарных последствий для Бастрыкина этот инцидент не создал.
Преследование журналистов, в зависимости от его конкретного содержания, может быть квалифицировано по соответствующим статьям глав 16 (преступления против жизни и здоровья), 17 (преступления против свободы, чести и достоинства личности) и иных, а также по вышеупомянутой статье 144 Уголовного кодекса РФ. Во многих случаях таких преследований есть признаки отягчающего обстоятельства в виде совершения преступления по мотиву политической ненависти или вражды (пункт «е» части первой статьи 63 УК РФ). Если должностное лицо участвовало в преследовании журналистов при исполнении своих служебных обязанностей, возмещение причинённого им вреда может быть возложено на государство (статья 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации). Расследование преступлений против журналистов зачастую сопровождается проволочками и пристрастностью со стороны следствия и прокуратуры, которые трудно объяснить иначе, чем попытками отвести виновных в совершении преступлений (всех или лишь подстрекателей и организаторов) от ответственности. Эти деяния могут быть квалифицированы по соответствующим статьям главы 31 УК РФ о преступлениях против правосудия (подробнее см. ниже в параграфе 2.6 «Политические репрессии»).
Координация редакционной политики ведущих федеральных СМИ сотрудниками Администрации президента РФ, о которой неоднократно сообщали в прессе, может нарушать свободу средств массовой информации и профессиональную самостоятельность их редакций (статья 19 Закона РФ «О средствах массовой информации») в той мере, в которой представители власти дают главным редакторам обязательные к исполнению указания о том, что и как им показывать и говорить. Есть ли в этой и подобных практиках признаки преступного воспрепятствования деятельности журналистов (часть 2 статьи 144 УК РФ), зависит (в том числе) от того, имеют ли взаимоотношения между чиновниками и редакциями СМИ властный характер или ограничиваются «информированием» и «рекомендациями».
Пятый вид противоправного вмешательства в деятельность СМИ с целью присвоения или удержания власти связан с использованием подконтрольных представителям власти информационных ресурсов для дискредитации политических оппонентов или разжигания ненависти к ним. Примером подобного рода злоупотреблений, целиком находящихся в неформальной зоне, в общероссийском масштабе может служить серия фильмов НТВ «Анатомия протеста» об оппозиционном движении (если предположить, что фильм был заказан телеканалу исполнительной властью, а не создан по инициативе его редакции). Похожий случай на региональном уровне произошёл в 2015 году в ходе агитационной кампании на выборах в Законодательное собрание Челябинской области, когда вице-губернатор, вероятно, организовал публикации в СМИ и Интернете, порочащие представителей партии «Справедливая Россия». Нередко СМИ при дискредитации политических оппонентов тех или иных должностных лиц используют материалы прослушивания телефонных переговоров или негласной видеосъёмки, предположительно полученные правоохранительными органами в рамках оперативно-розыскной деятельности. Так, в декабре 2011 года, в разгар протестов против фальсификаций на выборах в Государственную Думу изданием Life News были опубликованы аудиозаписи телефонных переговоров одного из лидеров оппозиции Бориса Немцова.
Деяния этого вида, в зависимости от содержания и источников публикаций, могут быть оценены как совершённые с использованием служебного положения клевета (часть 3 статьи 128.1 УК РФ), нарушение неприкосновенности частной жизни (часть 2 статьи 137 УК РФ), нарушение тайны переписки, телефонных переговоров и сообщений (часть 2 статьи 138 УК РФ), с отягчающим обстоятельством в виде мотива политической ненависти.
https://trjustice.ilpp.ru/introduction.html (Материалы, размещенные на сайте Института trjustice.ilpp.ru распространяются некоммерческой организацией, включенной в реестр организаций, предусмотренный пунктом 10 статьи 13.1 Федерального закона «О некоммерческих организациях»)
Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=17022022094227&oldnumber=841