Сказка о безумном поезде

Партия и правительство предостерегают нас от опрометчивых публикаций о мрачном. Не надо, говорят они, распространять ложное, не надо писать, что где-то стреляют. И мы не будем. А вместо этого предложим вниманию читателей что-нибудь жизнерадостное. Что-нибудь об импортозамещении, об успехах промышленности и транспорта.

Да, вот, кстати, о транспорте.

В некотором царстве, в некотором государстве идет из края в край поезд. Поезд длинный-длинный – может, сто вагонов, а может, и двести, никто в точности не знает. Надо бы перепись провести, поставить все на учет, да все недосуг.

Впереди у поезда, как водится, паровоз. Огромный такой, весь бронированный, из бойниц пушки торчат, из окон ракеты – не подходи! Управляет паровозом, как водится, Главный машинист. А может, не машинист, а может, не управляет. Достоверно это никому не известно, потому что того машиниста давно никто не видел. Сидит он за бетонной стеной, за семью железными дверьми, и ему за эти двери только тарелки подсовывают. А обратно забирают приказы по поезду и важные исторические изыскания. Потому что в промежутках между управлением составом наш машинист историю изучает и делает открытия.

За бетонной стеной, за семью железными дверьми находятся помощники Главного машиниста – машинисты помельче, всякие кочегары, министры и градоначальники. Кто уголь в топку кидает, кто по стеклышку стучит – как там давление, не рванет? А кто ведает связью с окружающим миром – со всякими там начальниками станций, диспетчерами и службой движения.

И вот от этих последних, кто внешними связями заведует, некоторое время назад стали распространяться по поезду, по всему поездному населению тревожные слухи. Стало откуда-то известно, что Главный машинист в какой-то момент проскочил Самую Главную Стрелку и выехал на Закрытый путь. Что там, в конце Закрытого пути, в точности неизвестно, но ничего хорошего точно нет. Одни говорят, что там обрыв, другие – болото бездонное, а третьи – вообще море-океан. И еще стало известно, что некоторые кочегары и министры пытались известить о том Главного машиниста, чтобы он затормозил, или свернул в нужную сторону. Но он никого не слушает, и гонит во всю ивановскую.

От кочегаров по внешним связям тревожные известия просочились в Первые вагоны. Этих Первых вагонов в поезде то ли шесть, то ли шестнадцать – как-то так. В них едут Важные люди. Эти Важные люди едят то рябчиков, то куропаток, пьют шабли или бордо, в общем, ни в чем себе не отказывают. То есть до недавнего времени не отказывали. Но с тех пор, как поезд свернул на Закрытый путь, перестали встречаться станции, а если и встречаются, население тех станций настроено к пассажирам поезда крайне недружелюбно. И отказывается поставлять не только шабли и трюфели, но даже хлеб с сахаром. Так что возникают перебои, и поговаривают, что скоро будут отпускать только по половине куропатки в одни руки.

Из вагонов Важных людей слухи ползут дальше, в обычные вагоны, в которых едут Уважаемые телезрители, они же Электорат. Тут надо сказать, что сведения о грядущей беде, даже катастрофе поступают к Электорату и с другой стороны, с конца поезда. Там едут всякие ученые, артисты, журналисты – словом, отщепенцы и предатели. И эти журналисты и предатели-агенты откуда-то давно узнали, что Главный машинист не просто ошибся с прохождением стрелки, а что он давно обезумел и сознательно ведет поезд к пропасти. И эти агенты-ученые уговаривают Электорат, а также Важных людей пробить семь стальных дверей, поместить безумного машиниста в хорошую лечебницу, взять управление поездом в свои руки и остановить его наконец.

Только кто же будет слушать артистов и предателей? Телезрители и не слушают. Делают вид, что ничего не случилось, жизнь идет, как всегда. Готовят рассаду, собираются весной картошку сажать, на теплых морях отдыхать. «Какие вам теплые моря?! – кричат им артисты и отщепенцы. – Нас ведь никуда не пускают, видеть не хотят!» Но их не слушают.

Некоторые из ученых, самые предприимчивые, некоторое время назад собрались в последних двух, или в двадцати вагонах, отцепили их и отстали от поезда. Где они, что с ними стало, никто не знает. А некоторые из ученых, хотя они тоже люди энергичные, говорят, что отцепляться не хотят. Хотят принципиально остаться до конца, стать свидетелями катастрофы, чтобы потом рассказать грядущим поколениям.

Если они, конечно, будут, эти поколения.

Адрес статьи на сайте:
http://www.bogatej.ru/?chamber=maix&art_id=0&article=27042022153619&oldnumber=843