|
| К свежему номеру |
Экспертиза Борис Стругацкий: «Раскол элиты представляется мне неизбежным»Силовики хотят «порядка». Но «порядок» в их представлении – путь в никуда Людмила НИКОЛАЕВА 31 октября 2011 года www.svpressa.ru Даже если бы братья Аркадий и Борис Стругацкие написали одну только повесть «Пикник на обочине», «переросший» позже в знаменитый фильм Андрея Тарковского «Сталкер», этого бы хватило им, чтобы на многие годы стать в СССР «людьми оппозиции». Власть нещадно кромсала и «Пикник…», и многие другие повести, рассказы, романы фантастов из Ленинграда. А среди произведений братьев – провидческие «Обитаемый остров», «Полдень. ХХII век. (Возвращение)», «Трудно быть Богом»… То, о чем они писали когда-то, странным (удивительным!) образом стало реальностью. Открыла наугад томик их произведений. Искала подходящую цитату на тему грядущих российских выборов – в Государственную Думу, затем президентских. И попала в самую точку: «Главное – это ощущение наползающей тени. Непонятно, чья, непонятно, откуда, но она наползает и наползает совершенно неотвратимо. Эта неотвратимость чувствовалась во всем. И в том, что граждане перестали распевать куплеты политического содержания, стали очень серьезными и совершенно точно знали, что необходимо для блага государства...».
Это из романа «Трудно быть Богом». Написанный в 1964 году, он актуален, кажется, и сегодня. Странно было бы не позвонить младшему из братьев Стругацких – Борису (старший Аркадий скоропостижно скончался в 1991 году), не задать ему несколько вопросов «о текущем моменте».
Корр.: Борис Натанович, начну, если не возражаете, с любимого своего романа – «Трудно быть Богом». С того места, где доктор Будах беседует с прогрессором с другой планеты, требуя сначала «провести массовую гипноиндукцию и позитивную реморализацию», а затем «оставить нас и дать нам идти своей дорогой». Вы сами – что бы попросили для современной России у Бога?
Б. Стругацкий: Решился просить, проси невозможного. Счастья для всех. Даром. Сколько угодно счастья. И пусть никто не уйдет обиженным.
Корр.: На Ваш взгляд, по какому пути, в каком направлении движется сейчас наша страна?
Б. Стругацкий: Похоже, по самому опасному и бесперспективному: курс на огосударствление, дальнейшую централизацию, сворачивание демократических свобод, администрирование, усиление власти бюрократии. У нас это проходит, как «курс на стабильность и порядок». Фактически же – торможение, тупик, застой. Впрочем, есть ощущение, что и власти предержащие это понимают. Раскол элиты представляется мне неизбежным. Раскол на тех, кто не желает управлять страной холопов, и тех, кто любой ценой стремится сохранить статус-кво.
Корр.: Под элитой вы имеете в виду власть, кремлевских сидельцев? Так они там, по-моему, «единым тандемом»…
Б. Стругацкий: Так только кажется. «Умные нам не надобны, надобны верные». Но умные неизбежны, как сам прогресс.
Корр.: В нынешней ситуации «гэбэшной централизации» (в Питере теперь только так и называют Кремль и Смольный, в последнем уже как минимум трое чиновников с погонами – губернатор и главы комитетов) – так вот, в нынешней ситуации нужны ли России выборы? Вот губернаторов уже несколько лет как назначают. Может, и депутатов надо так же?
Б. Стругацкий: То есть, нужна ли России демократия? Как известно, «демократия – отвратительная форма правления; но ничего лучше человечество не придумало». Эти слова приписывают легендарному английскому премьеру Черчиллю. Надо думать, он знал, что говорил, этот старый многоопытный политический волк, зубы съевший на теории и практике управления. У демократии действительно масса недостатков, но есть одно несомненное и очевидное достоинство: это чуть ли не единственная форма правления, способная обеспечить плавную, бесконфликтную и справедливую смену правящих элит. И основное орудие этой смены – свободные всенародные регулярные выборы под контролем независимых СМИ и в условиях существования независимой от государства судебной системы.
Регулярная и бесконфликтная смена правящих элит – главное (и, возможно, единственное) условие существования конкурентоспособной экономики и науки, условие прогресса и в конечном итоге – процветания. Если нет такой смены, то преобладают тоталитарные, жесткие, сугубо централизованные формы управления. А значит, неизбежна потеря конкурентоспособности, торможение, застой. Проверено на протяжении последней пары веков в десятках государств на всех континентах!
Корр.: Но у нас в стране выборы свободные – так говорит власть...
Б. Стругацкий: У нас практически отсутствуют независимые (от власти) средства массовой информации и полностью отсутствует независимая от власти судебная система. В этих условиях говорить о «свободных» выборах не имеет смысла. Наши выборы «организованы», они сверху донизу пронизаны пресловутым административным ресурсом, они управляются, они практически неподконтрольны общественности. Что в них «свободного»? Не загоняют избирателя насильно на участок? Говорят, и такое случается. А уж солдатики идут по-взводно и по-ротно… Поэтому ваш предыдущий вопрос о необходимости выборов как таковых легко переформулировать так: нуждается ли Россия в энергичном движении на пути процветания, прогресса, улучшения качества жизни? Или она готова согласиться на возвращение всеобщего государственного контроля над всем и вся, к потере темпов развития, к застою, к мифической «державности», означающей просто превращение в государство Третьего мира с ядерными ракетами наперевес?
Первый путь – путь демократии, путь независимых выборов, курс на бесконфликтную и регулярную смену элит. Второй путь… сами понимаете.
Корр.: Как случилось, на Ваш взгляд, что пресса опять попала под пресс – после развала СССР вроде как освободились, а Путин мягко так железной рукой все вернул на круги своя?
Б. Стругацкий: Звенья единого процесса – «возвращение совка». Всякий революционный процесс сопровождается откатом в прошлое, когда миллионные массы обнаруживают, что надежды оказаться в стране молочных рек с кисельным берегами опять не реализовались. Кому-то, может быть, и стало лучше («им»), а кому-то, наоборот, сильно поплохело («мне»). И вот уже начинает казаться, что Сталин и в самом деле был замечательным менеджером, а при Брежневе вообще катались, как сыр в масле, а девяностые у нас – «лихие», олигархи ограбили народ, – и все потому, что порядка нет… Но что такое в России порядок? Это когда начальство всех сильней. Сильней бандитов, сильней воров, сильней оппозиции, сильней общества, сильней демократии. И пресса попадает под пресс, и «силовики» становятся главной силой: порядок превыше всего.
Корр.: Но вот Путин и Медведев наперебой утверждают обратное, приводя как главный аргумент демократизации российского общества – многопартийность.
Б. Стругацкий: Это повторение вашего вопроса о демократии. Есть ли смысл в организации социума таким образом, чтобы широкие массы населения имели возможность влиять на политический курс властных элит? Есть ли смысл в политической конкуренции, или все должны дудеть в одну дуду, построившись, как бывало встарь, в единую колонну под управлением вождя, который «знает, как надо»? Многопартийность имеет смысл там и тогда, где и когда реализовано гражданское общество – главное орудие борьбы с авторитаризмом и застоем.
Корр.: К слову, коль уж речь зашла о Путине с Медведевым, весной будем выбирать президента уже на 6 лет. Может, сразу пожизненно? Или тут в ином дело – за 6 лет можно больше успеть?
Б. Стругацкий: Все дело в страхе начальства перед потерей пресловутой «стабильности». Наш полуфеодальный менталитет пугает нас «народной мудростью»: крутой порядок лучше вольной свободы. Мы недобрым словом поминаем «лихие девяностые». Мы страстно мечтаем, чтобы все устаканилось, раз навсегда определилось, перемены прекратились и «завтра» стало бы таким же, как «сегодня». Мы удовлетворенно называем это «стабильностью». Мы не хотим признавать, что главные шаги вперед, в будущее были сделаны именно в «лихие девяностые». И мы ни за какие коврижки не пожелаем признать, что стабильность превратилась в застой.
Корр.: Вы говорите «страх», «полуфеодальный менталилет»… Но у нас такая интеллигенция – стойкая, умная, принципиальная. Почему ж «не действует» – в смысле, на основные людские массы? Не передается «в народ» ее принципиальность и сила ума?
Б. Стругацкий: Никогда в России интеллигенция не была «ни честью, ни совестью, ни умом народа». Эти роли, как известно, выполняло у нас начальство. Интеллигенция же всегда была у нас расколота. Меньшая ее часть демонстрировала чудеса храбрости в противостоянии режиму, но большая всегда склонна была «избирать часть благую» и отсиживалась на своих знаменитых кухнях, а то и просто шла в услужение к власти. Что не удивительно: никого в России власть так не гнобила, не унижала, не изводила, как носителя знаний, «все понимающего, ни во что не верящего, ни с чем не соглашающегося».
Корр.: Можете объяснить, как мне кажется, парадокс: «загульного» демократа Ельцина россияне не слишком любили. Но вот назначил он преемника и все тупо пошли за того голосовать. Как? Почему? Не стадо же мы…
Б. Стругацкий: Преемник был молод, принципиально трезв, обаятелен, остер на язык, решительный, твердый, и произносил он правильные слова по поводу всех существенных проблем. Миллионы истосковались по такому руководителю. Ельцин был – царь. ВВП воспринимался как вождь. Он и сейчас многими так воспринимается. А народ любит вождей.
Корр.: Если бы в Вашей власти была организация выборной компании – чтобы бы Вы в ней изменили? Как бы все организовали?
Б. Стругацкий: Какой смысл спрашивать об этом меня? Что я понимаю в этих узкопрофессиональных и специальных вопросах? Ясно, что – прежде всего – нужна властная воля: изменить порядки в стране; убрать скрытую цензуру в СМИ; развернуть судебную реформу… И дать свободу специалистам по организации выборной компании. Уверен: их в стране более чем достаточно.
Корр.: Кого еще, помимо депутатов и президента, надо выбирать в России тайным голосованием?
Б. Стругацкий: Не знаю. Судей – наверняка. Участковых («шерифов») – может быть.
Корр.: Если «перевести» современных политиков России на язык Ваших с братом произведений – кто есть кто из них, начиная с верхушки?
Б. Стругацкий: Не переводятся. Или я плохой переводчик?..
Корр.: Поскольку Вы – писатель-фантаст, не могу не спросить: каким видится Вам ближайшее будущее России?
Б. Стругацкий: Будущее – это прошлое «б/у». Словно молью траченное. «Выборы без выбора» – да, бывало, но ведь теперь половина электората на них вообще не ходит. «Руководящая партия» – видели, знакомы, но почему она какая-то неубедительная: занимается своими тихими делишками и в авторитете только у чиновников. «Государственная идеология» – господи, да какая нынче может быть государственная идеология? Сплошной замшелый антиатлантизм, годится зубы заговорить обывателю, а более ни для чего… Прогресс – не прогресс, застой – не застой. А вместо полей скучная пустыня, – вся в чертополохах нового поколения, которое хочет только, чтобы было весело и ни о чем не надо было думать. Неопределенность с тридцатью неизвестными, – вот что такое Будущее, и остается только генералиссимуса перефразировать: «Нэ так всо это будэт, савсэм нэ так».
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
