|
| К свежему номеру |
Тень палаты N 6
Александр НИКИТИН
Жила была в городе Саратове сирота Л. Ее жизнь была сложной, но на пути встречались добрые люди, которые ее поддерживали. Л. вышла замуж и в 2002 году попала
в роддом, где родила ребенка. И вот с этого момента жизнь Л. круто изменилась и пошла под откос.
Как утверждает сама Л., после второго кормления медработники принесли ей не ее ребенка, то есть, как она решила, ее ребенка подменили.
Я не собираюсь в этой статье разбираться, был такой факт или не был. Не об этом статья. Но, отказавшись от того ребенка, которого врачи роддома считали ее, Л. стала требовать, чтобы ей вернули ее настоящего ребенка, который, по ее убеждению, был отдан женщине, лежавшей в этом же роддоме в соседней палате.
И стала она писать жалобы в различные инстанции, причем утверждала, что подмена была произведена по указанию крупного милицейского чина, родственницей которого была та самая женщина. Я не хочу называть фамилию этого работника милиции, так как вполне возможно, что он не имеет никакого отношения ни к подмене ребенка, ни к тому, что затем пришлось пережить Л.
Наши российские бюрократы заражены феодальной психологией и, естественно, не могут терпеть, чтобы на них безнаказанно жаловались. И тогда, видимо, от назойливых жалоб Л. на милицейского начальника решили избавиться способом, который широко практиковался при Советской власти и получил название «карательная психиатрия».
Одна из таких жалоб Л. в 2002 году была направлена в адрес губернатора Саратовской области. Кто-то из должностных чиновников администрации губернатора, явно злоупотребляя служебным положением, направил одну из жалоб Л. в саратовскую областную психиатрическую больницу с предложением проверить (!), не больна ли Л. психическим заболеванием. Из областной больницы в адрес Саратовского городского психоневродиспансера пришло письмо, в котором врачам вменялось в обязанность обследовать Л. на предмет ее психического заболевания.
И это было сделано быстро. Врач-психиатр вызвала Л. на беседу, поговорила с ней десять, а может быть, и меньше минут, и пришла к выводу, что Л. является психически больной и страдает «шизофренией, параноидальной формой, параноидным синдромом».
В чем заключался бред Л? Он, по утверждению врачей, заключался в том, что Л. считала, что ей ребенка в роддоме подменили, что в этой подмене замешан большой милицейский чин, что после того, как она стала жаловаться по поводу подмены ребенка, к ней на работе отношение изменилось, поскольку она работала в милиции, и она из-за этого вынуждена была уволиться.
Не знаю как вам, уважаемые читатели, но, на мой взгляд, болезненным бредом являются не эти утверждения Л., а выводы наших уважаемых врачей-психиатров о том, что эти ее утверждения свидетельствуют о шизофрении. Я лично неоднократно общался с Л. и считаю, что она полностью нормальный человек. А то, что она утверждает, вполне могло иметь место в нашем нравственно больном мире. Впрочем, я не специалист в психиатрии и, хотя сам принадлежу к тем людям, которые считают психиатрию лженаукой, оспаривать диагноз Л. не собираюсь. Да и не в этом суть.
Суть заключается в том, что в истории болезни Л. 6 марта 2003 года делается запись, что она поставлена на диспансерный учет. Ниже этой записи имеются то ли три подписи, то ли какие-то непонятные знаки, неизвестно кем поставленные.
И вот эту запись врачи ГУЗ «Саратовский городской психоневрологический диспансер» и считают не более и не менее, как мотивированным решением комиссии врачей.
Все без исключения основания для установления диспансерного наблюдения указаны в ч. 1 ст. 27 Федерального закона «О психиатрической помощи и гарантии прав граждан при ее оказании» от 2 июля 1992 года № 3185-1. Оно может устанавливаться за лицом, страдающим таким психическим расстройством, которое соответствует в совокупности трем критериям:
а) психическое расстройство должно быть хроническим или затяжным;
б) его болезненные проявления должны быть тяжелыми;
в) тяжелые болезненные проявления должны быть стойкими или часто обостряющимися.
Если нет хотя бы одного из трех критериев, против воли гражданина устанавливать диспансерное наблюдение недопустимо.
При решении вопроса о постановке на диспансерный учет психически больного человека в истории болезни в обязательном порядке отражаются те обстоятельства, которые являются основанием для постановки на диспансерный учет. А в мотивированном решении указывается в письменном виде: а) основные анамнестические сведения; б) психическое состояние пациента; в) уровень его социальной адаптации, г) диагностическая оценка имеющегося или перенесенного психического расстройства и д) основания, по которым принято решение об установлении диспансерного учета.
Как вы поняли, уважаемые читатели, ничего подобного врачами-психиатрами из ГУЗ «СГПНД» выполнено не было.
Самое удивительное, что наиболее емко свидетельствуют о грубом нарушении закона о психиатрической помощи и рецидиве карательной психиатрии следующие обстоятельства: с декабря 2002 года до настоящего времени Л, как она сама утверждает, фактически не наблюдали врачи-психиатры. Все записанные якобы после марта 2003 года обследования врачами-психиатрами в ее истории болезни сфальсифицированы. Она никогда и ничем не лечилась, и ей никогда никакой социальной помощи врачи ГУЗ «СГПНД» не оказывали. Сами врачи ГУЗ «СГПНД» настаивали на проведении регулярных наблюдений, а во всем остальном утверждения Л. не оспаривали.
Другими словами, у меня создалось впечатление, что установленная законом цель постановки на диспансерный учет и сама Л. в ГУЗ «СГПНД» никого не интересовали.
Сам факт постановки на учет в ГУЗ «СГПНД» имел для Л. катастрофические последствия. У нее распалась семья. Она фактически утратила возможность устраиваться на работу, А если ее на работу принимают, то после того, как становится известно, о том, что она состоит на учете, ее с работы всякими правдами и неправдами стараются уволить.
Когда она обращается в милицию за защитой своих нарушенных прав, то работники милиции в своих постановлениях-отказах указывают факт ее психического заболевания, нахождения ее на учете в ГУЗ «СГПНД» и серьезно к ее жалобам не относятся.
Одним словом, жизнь Л. прекратилась в сущий ад. Надо отдать должное Л., она не смирилась и пыталась сама снять себя с диспансерного учета, мешающего ей нормально жить. Для этого в 2008 году она добровольно легла на обследование в ГУЗ «Сароблпсихбольница», где ей поставили вторично диагноз: «шизофрения, параноидальная форма, параноидный синдромом, непрерывно-проградиентное течение, состояние неустойчивой ремиссии».
Почему ей поставили это диагноз? Да все потому же, что она и сегодня, как и в 2002 году, утверждает, что ей ребенка в роддоме подменили, что в этой подмене замешан большой милицейский чин (который в настоящее время занимает еще более высокий и ответственный пост), что после того, как она стала жаловаться по поводу подмены ребенка, к ней на работе отношение изменилось, и она из-за этого вынуждена была уволиться. И ни одного нового бреда!
И тогда Л. обращается в суд с исковым заявлением, в котором просит признать незаконной ее постановку на диспансерный учет и компенсировать моральный вред. Дело попало к федеральному судье Волжского районного суда С.В. Юдиной, которая его рассматривала с участием помощника прокурора Волжского района С.В. Савиной.
Установив все выше изложенные обстоятельства в судебном заседании, 7 июля 2009 года С.Ю. Юдина, тем не менее, отказывает Л. в иске и при этом указывает, что «отсутствие мотивированного решения в материалах амбулаторной карты Л. не влияет на законность постановки ее в 2003 году на диспансерный учет, в связи с установлением комиссией врачей-психиатров диагноза «параноидальная шизофрения», поскольку данный диагноз подтвержден после стационарного освидетельствования в 2008 году решением комиссии по рассмотрению жалоб граждан по оказанию психиатрической помощи при главном психиатре и наркологе министерства здравоохранения Саратовской области».
Таким образом, на мой взгляд, суд предоставил безграничное право врачам ГУЗ «СГПНД» и в дальнейшем по своему усмотрению нарушать положения ст. 27 Федерального закона «О психиатрической помощи и гарантии прав граждан при ее оказании», поскольку главное – подтвердить диагноз, а не законность оснований и соблюдение процедуры постановки на диспансерный учет.
Л. обращается с кассационной жалобой в Саратовский областной суд. Жалобу рассматривают судьи Суворова Е.Н, Грибалева М.Н. и Заболотная Л.Н. с участием прокурора З.А. Медведевой.
Наши уважаемые областные судьи вместе с прокурором также пришли к весьма характерному решению, что соблюдение оснований и порядка постановки на диспансерный учет для наших саратовских врачей-психиатров совсем не обязательны. Главное, чтобы они подтвердили диагноз!
После этого судебного процесса лично у меня осталось тяжелое впечатление. Нашему правосудию ни нормы закона о психиатрической помощи, ни судьба Л. оказались не интересны.
Л. сегодня готовит жалобу в Европейский суд. У меня есть серьезная надежда, что там, как это уже было неоднократно, напомнят российским чиновникам, что ради спокойствия любого из них, какое бы высокое положение он ни занимал, нельзя глумиться над человеческим достоинством и его неотъемлемыми правами и свободами. А российскому правосудию – что Европейскую Конвенцию надо соблюдать.
С учетом того, что в Европейском суде вступила в действие принятая в отношении жалоб из России упрощенная процедура, то, возможно, и ждать восстановления попранных прав Л. придется недолго.
Весь номер на одной странице
|
Кто-то с трёх раз отгадает, что это за «мужик в пинджаке» запечатлён на этом снимке? Мало того, он запечатлён ещё и в бронзе, и стоит на Набережной Космонавтов, где космонавтами и не пахнет». 
26 марта 1989 года состоялись выборы народных депутатов Союза ССР, первые выборы высшего органа власти Советского Союза, на которых избирателям впервые предоставлялся выбор между несколькими кандидатами в депутаты. Впервые в Союзе ССР происходило публичное обсуждение различных предвыборных программ (в том числе и на теледебатах). 
Друзья, главный вопрос: как же так получилось? Почему Путин и олигархический режим в очередной раз победили в России. Кто-то скажет: нарушения, грязная политика. Безусловно, всё это важно и имеет место быть, но только лишь этим ограничиваться неправильно и не позволит нам увидеть ситуацию объективно. 
Движение «Голос» практически ежегодно фиксировало ухудшение ситуации с правами избирателей. К сожалению, именно президентские выборы все последние 24 года демонстрировали своего рода антистандарт проведения избирательных кампаний. Но никогда еще мы не видели президентской кампании, которая настолько не соответствовала бы конституционным стандартам. 
28 февраля, в Саратове у памятника Вавилову общественник Андрей Калашников провел одиночный пикет против введения цензуры в России. На пикете присутствовала корреспондент ИА «Свободные новости». 
18 января 2024 года в музее К.А. Федина прошел вечер памяти Алексея Слаповского (1957 – 2023). На вечере собрались друзья, коллеги, близкие люди, читатели и почитатели его таланта. 
Политик Екатерина Дунцова, которой ЦИК отказала в регистрации в качестве кандидата в президенты, представила в Саратове партию «Рассвет», созданием которой занимается её команда. 16 февраля на встречу с ней в деловом центре «Спутник» пришли порядка 60 человек. 
18 февраля в сквере на улице Грибова, одном из гайд-парков Саратова, состоялся митинг за перенос площадки строительства будущего Столыпинского индустриального парка. 
