|
| К свежему номеру |
Адаптация к террору. О деле Юлии Галяминой
Александр РЫКЛИН, журналист «Прошу учесть характер и степень общественной опасности причинения вреда имуществу и здоровью граждан. Исправление возможно только в условиях изоляции с реальным лишением свободы». С таким призывом прокурор Ирина Васильева обратилась к суду в ходе слушаний по делу московского муниципального депутата Юлии Галяминой. Надзорное ведомство требовало приговорить политика к трем годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Приговор, вынесенный 23 декабря гласил: два года условно. Самое ужасное в этой истории то, что абсолютно все участники скандального процесса, хоть со стороны обвинения, хоть со стороны защиты, отчетливо осознают – Юлия Галямина не совершала преступлений, о которых идёт речь в Тверском суде. По одной простой причине – те, говоря юридическим языком, «деяния», которые ей инкриминируют, ни по каким человеческим законам XXI века не являются преступными. А с точки зрения общественной морали они выглядят не только допустимыми, но даже вполне уместными в рамках современной демократической общественно-политической системы. Если только все действующие лица этой системы, будь то власть или оппозиция, на деле, а не только на словах исповедуют принципы, на которых она базируется, следуют положениям даже «обновленной» Конституции.
Юлию Галямину судят по статье 212.1 УК РФ за «неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования». В данном случае мы имеем дело с целой цепью сфальсифицированных судебных решений, которые изначально принимались в рамках Административного кодекса, а потом уже переросли в уголовное преследование. В ходе избирательной кампании 2019 года, когда некоторые независимые от власти политики пытались зарегистрироваться кандидатами в депутаты Мосгордумы, Юлия Галямина десять раз подвергалась различным административным наказаниям. И все эти дела были сфальсифицированы от первой строчки полицейского рапорта о задержании до последней строчки судебного постановления, они не имели ни малейшего отношения к отправлению правосудия. В каждом отдельном случае это была заказная расправа (читай: должностное преступление), осуществленная уполномоченными лицами с целью воспрепятствовать ведению легальной политической деятельности.
В ходе уличных акций Галямина не била витрины, не поджигала автомобили, не наносила побоев сотрудникам правоохранительных органов, никогда не оказывала им сопротивления. Она, вместе с тысячами сторонников, реализовывала свое и их конституционное право на уличный протест.
Тут важно отметить, что всё, написанное мною выше, – вполне тривиальная констатация давным-давно общеизвестных фактов. В России выстроена имитационная общественно-политическая система, не имеющая к реальной демократии никакого отношения. А её витринная сущность опаснее и страшнее любого прямого и откровенного тоталитаризма, внутри которого попрание базовых гражданских прав узаконено государственными актами.
У нас же выстроена фиктивная система общественных отношений и иерархий. Вот депутат государственной Думы предъявляет вам соответствующее удостоверение. И надо понимать, что это фальшивое удостоверение, хоть и выдано оно по всем правилам. Потому что данный человек – никакой не депутат. Его никто не выбирал, его назначили, он не занимается реальной законотворческой деятельностью и находится в подчинении у представителей исполнительной власти. Его предназначение – легализация спущенных сверху инициатив. Вот судья, у которого от судьи только мантия, потому что его решения обусловлены не стремлением следовать букве закона, а желанием угодить начальству. Вот полицейский, который легко лжет, давая показания в суде, потому что так приказал командир. И так далее. А вот конкретное дело Галяминой, которой ни капли не легче от того, что все эти банальные реалии нынешней российской действительности ни для кого в мире новостью уже давно не являются. Потому что разрушается ее конкретная жизнь и жизнь её родных и близких.
Сползание в откровенную полицейщину и фактический государственный бандитизм происходило постепенно: год за годом, закон за законом, отравление за отравлением. Смещался и наш порог восприятия произвола и беззакония. И теперь на фоне попытки убийства Алексея Навального «дадинская» статья Галяминой смотрится почти безобидно. Это очень опасное и абсолютно ложное чувство. И даже сегодня еще приходится слышать: «Конечно, ей не дадут реальный срок, отделаются условным». Понятно, что нам всем хочется верить в лучшее. Но если раньше мы, строя подобные прогнозы, опирались на какие-то свои представления о внутреннем устройстве российской власти – дескать, какая-нибудь из «башен Кремля» не допустит такого вопиющего сценария, – то теперь надо честно признать, что все подобные выкладки уже гроша ломаного не стоят.
Сегодня мы имеем дело с совсем иным режимом. Он уже даже не такой, каким был всего несколько лет назад. Более четверти века прошло с тех пор, как Егор Гайдар написал книгу «Государство и эволюция». Там есть такие строки: «Союз мафии и коррупции при самом становлении капитализма может дать такой ужасный гибрид, аналогов которому в русской истории, пожалуй, не было. Это было бы действительно нечто вполне апокалиптическое: всемогущее мафиозное государство, подлинный спрут». Егор Тимурович как в воду глядел.
Словом, к несчастью, исход позорного суда над Галяминой может быть любым. Особенно, учитывая ту нечеловеческую ярость, которую после убийственных разоблачений лубянских отравителей испытывают наши силовики к любым представителям оппозиции. Есть ли еще способ как-то повлиять на конечный приговор? Ну, я думаю, что всем, кто сможет, надо в день оглашения решения, подойти к зданию суда. Избавим ли мы тем самым Галямину от колонии общего режима, трудный вопрос. Но таким образом мы точно сможем выразить солидарность с Юлией, продемонстрировать нашу поддержку. Юлия это определенно заслужила.
22 декабря 2020 года
Весь номер на одной странице
|
Главный редактор и учредитель ИА «СтройСар» Елена Налимова рассказала о масштабной травле, которой подвергается она и её семья в последнее время практически ежедневно. Об этом журналистка написала в своём телеграм-канале 30 октября этого года. 
В Саратове прошла экскурсия по местам захоронений жертв политических репрессий. 
Ежегодно в конце октября в России вспоминают советских репрессированных. 30 октября – с 1991г. государственный День памяти о трагедии, унесшей жизни миллионов – День памяти сталинских политзаключённых, тех, кто пострадал от репрессий советского режима. 
Как сообщает пресс-служба ЦК КПРФ, на прошедшем 5 июля 2025 года XIX съезде КПРФ была принята Резолюция «О восстановлении полноты исторической справедливости в отношении Иосифа Виссарионовича Сталина». 
Перестройка Михаила Горбачева оправдала ожидания и надежды лишь части общества – тех, кто хотел свободы слова, свободы совести, свободного политического участия и открытости внешнему миру... 
Полиция в Саратове не стала возбуждать дела на журналистку Елену Налимову после обращения уполномоченной по правам ребенка в регионе Татьяны Загородней по просьбе члена «Боевого братства» Сергея Авезниязова. 
Ровно 35 лет назад – 16 мая 1990 года – в Большом Кремлёвском дворце в Москве начал свою работу первый в истории современной России свободно избранный парламент. 
Самая крупная атака беспилотников на Саратовскую область повредила по меньшей мере 2000 домов и дач в Энгельсском районе. И даже спустя месяц после атаки, обещанную правительством губернатора Бусаргина компенсацию получили менее сотни жителей. Но есть в Саратовской области граждане, более того – пенсионеры, кому государство оказывает материальную помощь на сотни миллионов рублей, даже когда они совсем в этом не нуждаются. 
